В начале XV в. францисканцы строгого правила – Джакомо делла Марка (1391–1476), Джованни да Капистрано (1386–1456) и Бернардино да Фельтре (1439–1494) – вновь обрушились на евреев-ростовщиков и сумели придать этой форме антисемитизма отвратительную видимость общественной пользы. И снова за всем этим стоял Сан-Бернардино Сиенский, поскольку его пропитанные духом ненависти проповеди пользовались огромной популярностью. Во время одной особо ядовитой проповеди он осудил «сосредоточение денег и богатства» в руках «все меньшей группы людей» и яростно обрушился на евреев, назвав их архетипом антихристианского ростовщичества.34 Пыл его был настолько силен, что перед ним поблекли бы даже средневековые антисемиты. Флорентийским олигархам нужно было именно такое оправдание для начала войны с евреями-ростовщиками, которые для кого-то были опасными конкурентами, а для кого-то неудобными кредиторами. Не особо раздумывая над ханжеством подобной политики, Флоренция начала кампанию политического преследования. В 1406 г. (в год рождения Филиппо Липпи) Синьория издала указ, по которому евреям категорически запрещалось давать деньги в долг под проценты – впоследствии это условие было повторно закреплено в 1430 г. во имя защиты «бедного народа Флоренции».35

На практике подобные указы часто оказывались неисполняемыми. Строго запрещая ростовщичество, Синьория непредусмотрительно наносила самой себе серьезнейший финансовый ущерб. Без евреев-ростовщиков, благодаря которым крутились колеса экономики, поток кредитов быстро иссяк, и огромная машина коммерции начала буксовать. Почти одновременно с указами принимались исключения, по которым некоторые евреи получали разрешение заниматься ростовщичеством по лицензии, а другим просто позволяли работать, не обращая внимания на юридические запреты, хотя некоторые ограничения в сфере коммерции и владения собственностью все же сохранялись.36 Такое исключение и позволило Саломоне ди Бонавентуре вести дела в Прато, а затем создало условия для судьбоносного партнерства Авраама Даттили и сыновей Саломона, заключенного в 1439 г. Но все это вовсе не сдерживало антисемитские настроения, а лишь усиливало ненависть. Именно животная ненависть к евреям-ростовщикам и стала причиной для чудовищного приговора Саломоне.

Но позже даже такие колоссальные штрафы перестали удовлетворять жажду «мести», обуявшую население итальянских городов. В Италии творилось что-то ужасное. В марте 1488 г. Бернардино де Фельтре произнес в соборе очередную пламенную проповедь против ростовщичества.37 После проповеди группа молодых людей напала на соседнюю еврейскую меняльную лавку, что стало началом бунта, подавить который оказалось очень непросто. В такой воспаленной атмосфере требовались более прямые и широкие меры. Во времена Джироламо Савонаролы в декабре 1495 г. был учрежден ломбард (monte di pieta).3S Это была первая по-настоящему системная попытка подавить «позорную» практику еврейского ростовщичества раз и навсегда. Первый ломбард появился в Перудже в 1462 г., и после этого подобная практика распространилась по всей Северной Италии. Флорентийский ломбард был государственным институтом, который предоставлял кредиты любым приличным гражданам города. Цель заключалась в том, чтобы выдавить из ростовщической деятельности евреев, не ограничивая при этом поступление кредитных средств.39 Новая стратегия оказалась настолько успешной (если можно так сказать), что Савонарола сумел использовать худшие аргументы своих соперников францисканцев и призвал к полному изгнанию евреев. Даже в 1441 г., когда был осужден Саломоне ди Бонавентура, христианские художники, такие как Филиппо Липпи, с пониманием воспринимали подобные аргументы и не пытались возражать против предложенных реформ, направленных на избавление общества от позорного «пятна» еврейского ростовщичества.

От унижений и насилия в гетто

Суд над Саломоне ди Бонавентурой и приговор ему можно считать проявлением широко распространенного во Флоренции начала XV в. ханжеского антисемитизма. Он доказывает, насколько жестоким было восприятие «других» в эпоху Ренессанса. От социального заклеймения и экономической маргинализации был всего один шаг до открытого преследования. Бытовая ненависть, свойственная многим итальянцам XV в. и нашедшая выражение в искусстве Лоренцетти и Уччелло, очень скоро могла перерасти в нечто более зловещее и пугающее.

Благодаря проповедям францисканцев строгого правила, подобных Бернардино да Фельтре, жесткий антисемитизм нарастал. Сдержанная толерантность прошлого уступила место острому желанию запугивать и унижать евреев почти ритуальным образом. Многие христиане считали «забавным» мучить евреев гротескно публичным образом. В XIV в. евреи являлись неотъемлемой частью ежегодного римского карнавала.40 Они были обязаны платить специальный налог искупления за предательство и казнь Христа. Но ко второй половине XV в. антисемитские настроения стали настолько сильными, что в 1466 г. папа Павел II решил изменить характер участия евреев в программе карнавала. Вдоль виа Лата (ныне Корсо, то есть «Бега») устраивались забеги на 500 метров. По приказу папы было устроено специальное состязание – для евреев. «Участники» должны были бежать босиком, в одном лишь тонком жилете, напоминающем современную футболку. Чтобы зрители-христиане не заскучали, за несколько часов до забега евреев насильственно кормили – во время забега им становилось плохо, а некоторые даже теряли сознание. Шли годы и фантазия устроителей подобных развлечений развивалась вместе с ними. В 1570-е гг. англичанин, посетивший Италию, писал:

Самое тревожное заключалось в том, что ужасные эпизоды публичных унижений были всего лишь цветочками.

Антисемитизм эпохи Ренессанса был бочкой с порохом. Достаточно было мельчайшей и глупейшей искры, чтобы Европа превратилась в пылающий ад жестокости и насилия. Истерия, подпитываемая рассказами о странных ритуалах и еретических убеждениях, была настолько сильна, что насилие могло в любой момент выплеснуться на улицы городов. Саломоне еще повезло, что он потерял всего лишь состояние. Но ближе к концу XV в. периодические всплески открытой агрессии превратились в систематическое преследование.

Незадолго до Пасхи 1475 г. (спустя 34 года после процесса Саломоне) в Тренто пропал двухлетний христианский мальчик Симон. Родители были в ужасе.42 Начались поиски. Когда в пасхальное воскресенье тело маленького Симона было обнаружено в подвале дома еврейской семьи, трагедия переросла в настоящее безумие. Обвинения, получившие название кровавого навета, были распространены в Европе еще с начала XII в. Наслушавшись на Страстной неделе откровенно антисемитских проповедей Бернардино да Фельтре, отец Симона решил, что евреи похитили его сына, убили и выкачали из него кровь, чтобы использовать в неких неизвестных ритуалах Песаха. Жители города были готовы поверить этим обвинениям, поскольку в душах жил страх перед ритуальными убийствами, совершаемыми евреями. Свою роль сыграли и проповеди Бернардино да Фельтре. Естественно, что городские власти сразу же открыли антисемитскую кампанию. Были арестованы 18 евреев и еще пять женщин. Их обвинили в ритуальном убийстве. Мужчин несколько месяцев пытали. В конце концов не силах терпеть страшные муки они «сознались» в преступлении. 13 из них были сожжены на костре.