скользят вниз по спине, медленно рисуя маленькие дуги вдоль позвоночника. Я ложусь на живот, чтобы облегчить доступ воображаемому массажисту, хотя воображаемым массажистам, вероятно, это не требуется. Они состоят из воздуха и звездного света – или чего-то такого же божественного. Я не сомневаюсь, что их волшебные пальцы могли бы проскользнуть прямо в грудную клетку и ласкать мое сердце.

Руки останавливаются на пояснице, как будто невидимка не решается скользнуть ниже.

Я ценю галантность в реальной жизни, но боги… эти воображаемые руки могут делать с моим телом все, что им заблагорассудится.

– Не останавливайся, – ною я, как какая-нибудь шлюха. Я уверена, каждый мой стон разносится по всему дому, но мне, похоже, все равно.

Ладони наконец скользят по моей талии, затем вниз, вниз, вниз. Одним плавным движением они достигают лодыжек, стоп, прежде чем снова устремиться вверх по холмам и неровностям моих икр, бедер и ягодиц.

– О боги. – Очередной стон.

Этот сон почти так же хорош, как тот, в котором я видела, как вода в канале превратилась в клубничное джелато.

Кончики пальцев скользят по контуру моего тела, нежно… нежно.

Вычеркните предыдущую мысль.

Этот сон побеждает реку мороженого.

Я не хочу, чтобы сон заканчивался, тем не менее я снова погружаюсь в водоворот кромешной тьмы.

Когда я просыпаюсь, то вижу Морргота, сидящего на балке над закрытой дверью. Золото его глаз прикрыто веками, крылья прижаты к телу, но кажется, что он готов к атаке.

Наконец-то я могу его хорошенько рассмотреть. Непреодолимая гордость исходит от его полуночных перьев даже во сне. Я думаю, дело в том, как он себя держит, это нечто врожденное. Или, возможно, это какая-то мрачная сила, которая клубится вокруг него, как дым, и отражается в его блестящем клюве и острых как бритва когтях.

Я помню, как аккуратно они разрезали плоть.

Мою.

Спрайтов.

Лириала.

Он опасен, чудовищен. Сила, с которой нужно считаться. Сила, которой следует опасаться.

Сир.

Я знаю, он считает себя королем среди себе подобных, но как странно было слышать, как взрослый мужчина называет птицу этим громким титулом. Его крылья подергиваются, и я думаю, что мой пристальный взгляд разбудил его, но перья снова ложатся гладко, как мамины волосы, когда я расчесываю их по утрам.

Подумать только, мама переспала с одним из последователей Лора. С мужчиной, которым Морргот, похоже, восхищается и которому доверяет. Одним из немногих, кому он доверяет. Интересно, сможет ли он довериться мне, потому что, по правде говоря, я не хочу, чтобы крылатый король был моим врагом.

И не потому, что я его боюсь (хотя он пугающий со своими острыми конечностями), или потому, что он может проникнуть в мой разум (мне нужно установить твердые границы). А потому, что он внимательный, заботливый и ужасно умный. Качества, которые я ищу в друзьях. Он не считает мои округлые уши недостатком, а фиолетовые глаза – пятнами на сущности фейри. Над его чувством юмора и обаянием нужно поработать, но в целом я хочу, чтобы эта птица была на моей стороне.

Ты нужна ему, Фэллон, напоминаю я себе. Его истинная природа проявится, как только ты достигнешь цели.

Боги, временами мне не нравится моя совесть. Она так сурова и реалистична.

Я закрываю глаза, чтобы заглушить голос совести, и вместе с тем темная спальня исчезает.

Теперь я в помещении шириной и высотой с весь мой дом. Хотя окна маленькие, они наполняют пространство светом, я вижу высокие деревянные стропила и каменные стены, которые не такие прямые и гладкие, как в домах моего народа. Это необычная и грубо отделанная комната с массивной кроватью, установленной на широкой каменной площадке. Кровать застлана темными шкурами. Рядом с ней стеллаж для книг, сделанный из серых каменных плит и переплетенных ветвей.

Легкое движение в воздухе отвлекает меня от созерцания толстых кожаных переплетов. У одного из окон стоит внушительного вида фигура, руки сцеплены за спиной, черные волосы блестят темно-синим, как перья Морргота. Плечи мужчины прямые и невероятно широкие, они кажутся еще шире на фоне узких бедер.

Я пытаюсь рассмотреть форму его ушей, мне кажется, они круглые. Волосы у него подстрижены намного выше плеч, но иссиня-черные пряди скрывают уши от моего взгляда. Любопытство заставляет меня сделать шаг – босой ногой. Я внезапно осознаю, что полностью голая… странно.

Веротно, что это снова сон, поскольку ничего подобного в реальности не происходило. Я бы запомнила, как появилась голой в спальне совершенно незнакомого человека.

На мгновение мне кажется, что это вариант будущего, но мое будущее – это жизнь с Данте в Изолакуори, и хотя мужчина стоит ко мне спиной, я точно знаю, что это не Данте.

Плечи Данте у́же, он стройнее, волосы у него цвета красного дерева, кожа насыщенно-коричневая. А этот мужчина бледный, как будто нечасто бывает на солнце.

Убедившись, что происходящее – всего лишь плод моего воображения, я подхожу ближе. Пол холодный под моими босыми пальцами и, к моему величайшему удивлению, представляет собой монолитную каменную плиту. Я нахожу это очаровательным. Настолько, что я забываю, что иду к незнакомцу, и вспоминаю, только когда его ботинки попадают в поле моего зрения, носки направлены в мою сторону.

Я поднимаю голову, испуганно втягивая воздух. Он смотрит на меня сверху вниз, и я узнаю его. В видении, посланном мне Моррготом, Бронвен назвала его Лором.

Я склоняю голову набок, ожидая, когда повелитель воронов заговорит, поскольку я сильно сомневаюсь, что Морргот отправил меня в это видение без определенной цели.

Но хозяин воронов ничего не говорит.

Он просто смотрит.

Поэтому я смотрю в ответ.

Это совершенно несправедливо, что он в одежде, в то время как я появилась полностью обнаженной.

Не то чтобы я хотела видеть его раздетым.

Чтобы нарушить неловкое молчание, я говорю:

– Ваши глаза того же цвета, что и у вашего ворона. Я имею в виду воронов. Если только вы не считаете их за одного.

Я не комментирую макияж или татуировку. Я предполагаю, что и то и другое – проявление верности по отношению к своим животным-компаньонам. То, как черный цвет размазан вокруг глаз, напоминает крылья, а перо на щеке, ну… оно напоминает перо.

– Фэллон. – Я замечаю, что линия его подбородка такая же четкая, как окружающие нас стены. Я также отмечаю, как клацают зубы, когда он говорит. – Фэллон Báeinach.

– Росси. Но, наверное, я также и Бэннок. Значит, вы Лор? – Я протягиваю руку. – Признаю, довольно странная