– Убираться? Куда?

– Езжайте домой, в эту чертову дыру, в которой вы обитаете. Пакуйте вещи и сматывайтесь в Хай-Уилд. Вы нужны Маргарет и Мыши.

– Но я… Пожалуйста! Я ведь работаю у вас… И мне здесь очень нравится…

– Простите, но если вы думаете, что я стану воевать с ними из-за вас, то глубоко ошибаетесь. После такого предательства… Нет, я не стану за вас бороться.

Он театрально вскинул плечи, еще плотнее прижал руки к своей груди и удалился прочь, словно обиженный ребенок.

– Я не поеду в Хай-Уилд! Я хочу остаться здесь! – крикнула я ему в спину.

– А я вас увольняю.

– Но так ведь не честно! Не справедливо…

– А не вы ли сами, Стар, только что, совсем недавно, говорили мне, что жизнь совсем не похожа на сказку, а?

– Да, но…

– Стар, я сам во всем виноват. Я допустил чудовищную ошибку, когда взял вас с собой и привез в это осиное гнездо. А вы с первого же взгляда влюбились и в Хай-Уилд, и, что еще более печально, в моих болтливых родственников. И кто я такой, чтобы мешать вам и далее общаться с ними? Сладкоголосая сирена зовет вас, моя дорогая девочка. Ступайте же на звуки ее голоса. Вы уже и так заглотнули наживку… Целиком! Летите, птичка моя, летите. Только бы коготки ваши не увязли…

Если бы не эти обидные слова, которые он бросал мне прямо в лицо, я бы, пожалуй, попыталась разрядить обстановку. Рассмеяться, сказать, что уж больно мелодраматичная ситуация у нас ним вырисовывается. Прямо как в какой-нибудь пьесе Эдвардианской эпохи. Но обида была слишком велика. Я почувствовала, как слезы подступают к моим глазам.

– Что ж, будь по-вашему! – Я прошла мимо него, взяла свой рюкзачок и сумку с вещами. – Прощайте, Орландо. Мне очень жаль…

В полном молчании я прошла к входным дверям и уже взялась за ручку, когда снова услышала его голос у себя за спиной:

– Утешает лишь то, что хотя бы Рори останется в выигрыше от всего этого безобразия. Ведь нежнейший уход ему будет гарантирован. Рад за него. До свидания, мисс Стар.

Я распахнула дверь и вышла на улицу. Уже темнело. Вокруг сгущался туман. Ноги сами понесли меня через дорогу к автобусной остановке. Той самой, стоя на которой я впервые увидела вывеску книжного магазина «Артур Морстон Букс».

Я повернулась и взглянула на магазин. И там, в полумраке, сквозь карты, разложенные за стеклом витрины, различила очертания мужчины, который стоял и смотрел мне вслед.

Я тут же отвернулась. Мне невыносимо было видеть этот молчаливый, насмешливо-уничижительный взгляд.

К счастью, когда я вернулась домой, в квартире еще никого не было. Я швырнула сумку с вещами на пол в нашей общей с Сиси спальне, которая показалась мне еще более удушающей, особенно после того, как последние пять ночей я спала в комнате одна, и отправилась в душ. Мылась долго, включив горячую воду на полную мощь. Упругие струи обмывали мое тело со всех сторон, а я наконец дала волю слезам. И не только слезам. Я кричала, выла во весь голос, недоумевая, как, каким образом мне удалось в течение всего лишь двадцати четырех часов устроить из своей жизни такой ужасный кавардак.

Но, выйдя из душевой кабины и укутавшись в пушистое махровое полотенце, я уже знала ответ на свой сакраментальный вопрос. Потому что я жадная. Потому что я эгоистка. Похожа на женщину, влюбившуюся до беспамятства и не ведающую, что она творит. Вот и я даже не задумывалась о последствиях своих действий, упиваясь лишь собственными страстями. Налетела на свою добычу, словно голодный зверь, а до остального мне и дела нет.

А главная моя добыча, как прозорливо заметил Орландо, это, конечно же, Хай-Уилд. И его обитатели…

Нельзя было мне вот так сразу соглашаться на любую работу в их доме, которую могли мне предложить хозяева Хай-Уилд. Тем более сейчас, в сложившихся обстоятельствах. Нужно было прежде поговорить с Орландо, посоветоваться с ним. Ведь именно он, а никто другой, и привез меня в эту страну чудес. Да, надо было посоветоваться с ним, все обсудить и лишь потом давать свое согласие.

А я поступила иначе. И вот результат. Я снова безработная. Потому что если я поеду в Хай-Уилд, это осиное гнездо, по выражению Орландо, то человек, которого с некоторых пор я считала своим лучшим другом, будет видеть во мне только предательницу. Сама мысль об этом была мне невыносима.

Я высыпала на постель содержимое своего рюкзачка в поисках расчески и тут с замиранием сердца увидела связку латунных ключей от книжного магазина. Они остались лежать во внутреннем кармане рюкзака. Я вспомнила то незабываемое мгновенье, когда всего лишь несколько недель тому назад Орландо, приветливо улыбаясь, сам вложил эти ключи в мою руку. Как все тогда было чудесно! Я сделала усилие, чтобы отогнать от себя эти рвущие сердце воспоминания. А насчет ключей решила однозначно: либо пусть сам приезжает за ними, либо я завезу их ему при случае, если окажусь в том районе. Но уж возвращаться специально в магазин только затем, чтобы отдать ключи, – нет и еще раз нет.

Я пошлепала вниз, чтобы заварить себе чашечку чая. На кухне, обычно чистой и убранной, царил первозданный хаос. Раковина до самого верха забита грязной посудой, наверняка пятидневной давности, и это притом что тут же, в двух шагах, возле рабочего стола, примостилась вместительная посудомоечная машина. Пол усыпан крошками, заляпан пятнами от кофе и соусов. А когда я полезла в шкафчик, чтобы взять пакетик с чайной заваркой и положить его себе в кружку, которую я только что ополоснула, то обнаружила, что пачка пуста.

– Сиси! Бездельница! – выругалась я негромко и стала шарить по шкафчикам, чтобы отыскать в них хоть что-то, что могло бы утолить мою жажду. В конце концов отыскала пакетик травяного чая, бросила его в кипяток и, забрав кружку с собой, потащилась на террасу, оставив кухонный кавардак в его прежнем виде. К счастью, большинство моих растений не пострадали за время моего отсутствия. Одни уже благополучно погрузились в зимнюю спячку, другие вполне сносно обошлись и без полива из-за обильной росы по утрам. Вот камелию, пожалуй, уже пора перенести в дом, чтобы ее нежные соцветия не пострадали от заморозков. Но горшок очень массивный, да и сам цветок большого размера. Мне одной его никак не перетащить. Придется камелии провести и эту ночь тоже на балконе, а я на всякий случай натяну сверху на ее крону мешок для сбора мусора.

Вернулась в дом, взглянула на часы: шесть часов вечера. Самое время побаловать себя бокалом вина. Наполнила бокал и уселась в центре одного из огромных диванов со светлой кремовой обивкой. Огляделась по сторонам. Все так совершенно, так стерильно красиво, полная противоположность тому, что творится в Хай-Уилд. И снова слезы подступили к моим глазам.

Получается, что сейчас я нигде, затерялась между двумя мирами, не принадлежа ни к одному из них. Этот мир, что окружает меня сейчас, он сотворен моей сестрой, и в нем нет ничего моего. Почти ничего… Но и мир моего любимого Хай-Уилд тоже остался в прошлом.