Вошли в зал, заполненный гудящей толпой иерархов Комитета. Светящимися панелями цвета янтаря и витражами зал напоминал увеличенную и слегка искажённую янтарную комнату, воссозданную умельцами в Санкт-Петербурге. Несмотря на предназначение замка – хранить саркофаг царя рода, создатели храма не украшали его стены иконами своих святых (если они были), а их панно представляли собой вязь странных рун и геометрических символов, хотя изредка какие-то рисунки напоминали очертания насекомых.

Саркофаг царицы Робберфилов в центре зала также копировал форму основателей «мушиного» вида инсектов – гигантскую муху. Но не это привлекло внимание Матвея.

Вещи!

Перед саркофагом, напротив входа в зал, из обыкновенных досок был сооружён помост, на котором лежали бесценные артефакты, предназначенные послужить материальной основой процесса магической активации всей реальности, от них веяло будоражащим теплом, и от них невозможно было оторвать взгляд.

Стаса, Матвея и Диву провели сквозь толпу поводырей человечества, возжелавших стать на уровень создателя реальности, и вытолкнули перед кучкой мужчин в монашеских рясах и строгих костюмах, окружавших женщину в таком же тёмно-сером мужском костюме. На груди женщины сверкал на цепочке медальон в форме шестилучевой звезды, символ верховной власти Внутреннего Круга.

– Поздравляю, Кэт, – прохрипел Стас, снова обвисая на руках дюжих бойцов спецназа. – Вы уже главарх!

– Где настоящий Эскулап?! – сдвинула брови Кэтрин Блохшильд.

– Разве я его не отдал? – сделал удивлённый вид Стас.

Кэтрин кивнула кому-то из приближённых, и Стаса начали избивать прикладами автоматических винтовок, повалили на пол, нанесли несколько ударов ногами.

Матвей рванулся к нему под тихий вскрик Дивы, но ему воткнули в висок ствол винтовки и удержали на месте.

Стас свернулся клубком, послышался его свистящий сдавленный шёпот:

– Работай!

Матвей понял, что брат обращается к нему, специально отвлекая внимание конвоиров, давая ему время на активацию Вещей.

Кэтрин сделала знак пальцами. Стаса рывком подняли на ноги.

– Где Эскулап?! – по-русски спросила женщина. – Отвечай! Иначе мы разберём вас всех на запчасти!

Стас презрительно скривил губы:

– Фи, дорогуша, напугала… скоро сюда спустятся наши парни… советую перестать надувать щёки и сдаться в плен. В этом случае вас пощадят.

В толпе мужчин, собравшихся вокруг пленников, раздался глухой ропот.

Кэтрин повела головой, и двое солдат вытолкали вперёд Диву, один схватил её за волосы. Она закусила губу, сдерживая крик.

– Где Эскулап?! – в третий раз каркнула владычица «Комитета».

Матвей снова дёрнулся, намереваясь освободить любимую, но поймал чёрный предупреждающий взгляд Стаса и с усилием остановился, не обращая внимания на боль в выкрученных руках и содранную стволом винтовки кожу на щеке.

«Работай!» – приказал ему взгляд брата.

Спасение Дивы не решало задачи, и только полная концентрация на вхождении в стрессовое состояние энергоотдачи могла обеспечить победу.

Он послушно расслабился, снова сосредоточился на коллекции Вещей, открывая их одну за другой и присоединяя к растущему общему объёму «магической цепной реакции».

Внезапно кто-то закричал, пытаясь привлечь внимание Кэтрин:

– Фрау! Они… шевелятся!

Матвей повернул голову к помосту.

Вещи действительно зашевелились, подчиняясь его воле, покрылись шубой электрических искр и начали вырастать в размерах, заставляя слоняющихся вокруг людей отступать к стенам зала.

– Кто посмел?! – не поняла этой метаморфозы Кэтрин. – Прекратите немедленно!

Стас захохотал, кашляя, давясь кровавой слюной:

– Кретины! Вы проиграли! Бегите отсюда, пока не поздно!

– Это он! – взвизгнул мужчина мрачного вида, с покрытым седой щетиной круглым лицом, тыча пальцем в Матвея. – Он пытается активировать Вещи!

Лицо Кэтрин пошло пятнами, глаза сверкнули:

– Убить его! Убить их всех!

Матвей почти без усилия рывком рук ударил друг о друга державших его «призраков», метнулся к Диве, на которую направил ствол винтовки спецназовец в маскировочном костюме, но его опередил Стас, ужом вывернувшийся из рук своих конвоиров и прыгнувший к дочери Соболева.

Раздался выстрел.

Пуля попала в грудь Стаса, он упал, увлекая за собой Диву.

Толпа иерархов шарахнулась прочь.

– Работай! – прилетел слабый гаснущий голос. Вернее, не голос – мысль Стаса.

И время для него почти остановилось. Продолжая «подключать» к себе Вещь за Вещью, испытывая при этом восторг и ужас от нарастающей мощи, он выдернул из кучи артефактов Дзюмон и усилием воли метнул к Диве и брату, раскрывая суть Дзюмона в качестве его главного предназначения – защищать!

Медальон Дзюмона раскрылся, превращаясь в слой жидкого стекла – с виду – и образуя купол над Дивой и Стасом. Поэтому очередь из «М‑14» не причинила им никакого вреда: пули буквально завязли в «стекле»!

Тогда «призраки» обратили внимание на самого Матвея, и он вряд ли смог бы сражаться на три фронта – защищать Стаса, Диву и самого себя, если бы не помощь извне, которую он не ждал.

В зале появились люди, такие же «призраки», с оружием в руках, но стрелять они начали по своим же, в течение нескольких секунд уничтожив всех, кто помогал Кэтрин допрашивать пленников и пытался их убить.

Толпа иерархов заметалась по залу в поисках укрытия.

Украинская делегация во главе со свинолицым анархом налетела на одного «призрака» и полегла под одной очередью, чтобы уже никогда не встать.

К Матвею подбежал «киборг», снявший двух «призраков» перед Кэтрин, стоявшей в ступоре, забрало шлема поднялось вверх, на Матвея глянули нестерпимо светлые глаза отца.

– Ты как?!

– Пытаюсь… синхронизировать Вещи, – очнулся Матвей.

– Это я уже понял.

– Стас меня спас… и Диву…

– Помощь нужна?

Голову пронзила странная боль: энергия, объединяющаяя Великие Вещи, стала переполнять психику, хлынула через край возможностей Матвея, начала в буквальном смысле сжигать его изнутри! Зона восприятия, доступная ему, расширилась, казалось, до пределов Галактики!

– Я не удержу их… один…

– Вахид! – рявкнул Василий Никифорович.

Рядом проявился из воздуха «киборг», похлопал Матвея по плечу.

– Подсоединяйся! – приказал Котов‑старший. – Он активирует «сорок».

«Киборг» на мгновение откинул шлем, превращаясь в Самандара.