Уайтекер рассказал, как он решил наладить производство метионина и как в 1992 году стал предпринимать шаги в этом направлении. Джонс был известным специалистом в этой области, и логично было обратиться именно к нему.

– Я спросил, на каких условиях он согласится помочь нам, и он ответил, что хочет десять тысяч долларов в месяц. Это приемлемо, АДМ часто выплачивает такие суммы разным специалистам.

Вместе они проработали шесть месяцев, сказал Уайтекер. Они подыскивали место для строительства завода. Однажды Уайтекер понял, что от Джонса потребуется больше, чем предполагалось ранее, и он увеличил его гонорар до двадцати тысяч. Джонс предложил кандидатуру Тима Холла на пост директора завода. Уайтекер не был знаком с Холлом и решил встретиться с ним. Тот произвел на него благоприятное впечатление. Чуть позже Джонс предложил привлечь Холла к подготовительной работе, и Уайтекер согласился. АДМ стала платить Холлу десять тысяч долларов в месяц.

– У вас не было оснований подозревать, что они использовали закрытую информацию «Дегассы»? – спросил Даль.

– Нет, никогда. При первой же встрече с Джонсом я спросил, не будут ли нарушены права интеллектуальной собственности. Он ответил, что технология «Дегассы» запатентована, но если мы построим метиониновый завод, то ее использовать не станем.

Уайтекер завершил рассказ на том, что АДМ отказалась от планов строительства и вместо этого вложилась в метиониновый завод «Рон-Пуленк». Даль задал последний вопрос: не согласится ли Уайтекер позвонить Джонсу прямо сейчас и записать разговор? Уайтекер пожал плечами и сказал, что не имеет ничего против.

Шепард и Даль решили звонить из автомобиля Уайтекера. Все вместе вышли на парковку и подсоединили к автомобильному телефону записывающее устройство. Но, прослушав разговор Уайтекера с Джонсом, ничего нового не узнали.

Агенты распростились с Уайтекером и вернулись в номер. Шепард спросил Даля его мнение о проведенной беседе.

– Его рассказ звучит правдоподобно, – сказал Даль.

Херндон поплотнее запахнул пальто, защищаясь от кусачего мороза первой недели февраля, сковавшего Вашингтон, округ Колумбия. Он шел по Пенсильвания-авеню вместе с Доном Стаки и Кейт Киллэм, которая недавно возглавила декейтерскую резидентуру. Настало время представить результаты «Битвы за урожай» руководству ФБР.

В бюро пропусков агенты показали удостоверения и отметились в книге посетителей. Им выдали специальные пропуска и проводили в конференц-зал, где уже работали телевизор и видеомагнитофон. Херндон вынул из кейса кассету, на которую они переписали наиболее значительные выдержки из видеозаписей различных переговоров о фиксировании цен, – «хиты сезона», как называли их агенты между собой. Он вставил кассету в видеомагнитофон.

Вскоре помещение заполнилось сотрудниками финансового отдела, включая его начальника Томаса Кьюбика. Вместе с ним пришла Эликс Саггс, которой недавно поручили курировать «Битву за урожай».

Когда все расселись, Херндон вышел на авансцену, чтобы произнести заготовленную речь.{230}

– Приветствую вас. Меня зовут Боб Херндон, – начал он. – Я один из агентов, принимающих участие в «Битве за урожай». – Он достал указку. – Как видите, мне не повезло: я вытащил короткую соломинку, – сказал он, вызвав дружный смех собравшихся.

Херндон кратко обрисовал дело, объяснив, что объектом расследования является сговор о ценах на лизин.

– Лизином подкармливают кур, чтобы они росли толстыми, сытыми и довольными жизнью. Но мы с вами, как потребители, не настолько толсты, сыты и довольны, насколько могли бы быть, потому что немного переплачиваем всякий раз, когда заходим в «Макдональдс» и заказываем «макнаггетс».

Закончив вступительное слово, Херндон включил видеомагнитофон. На экране возникли сцены встреч в Ирвайне, Атланте и на Гавайях. По мере того как разворачивались сцены, зрители все больше приходили в восторг.

Когда пленка кончилась, Херндон снова взял слово. Он сказал, что, несмотря на убедительные свидетельства сговора, есть две нерешенные проблемы.

– Во-первых, нужно посмотреть, достаточно ли в нашей команде прокуроров. До сих пор неясно, кто из прокуроров руководит этим делом. Антитрестовский отдел Чикаго переживает переходный период – у них новый начальник, Джим Гриффин. Поэтому мы даже не всегда знаем, кому именно передавать информацию.

Его спросили, так ли сильно это мешает работе агентов.

– Пока что не очень сильно, – ответил Херндон, – но могут возникнуть осложнения, когда дело дойдет до суда.

О второй из нерешенных проблем доложил Стаки. Он сказал, что следует предоставить Уайтекеру денежную компенсацию, если тот потеряет работу. Херндон тем временем раздал присутствующим собранные Уайтекером материалы, отражающие его финансовое положение. Материалы произвели на сотрудников ФБР неизгладимое впечатление. Ежемесячные расходы Уайтекера составляли семнадцать тысяч шестьсот восемьдесят долларов. Им было трудно представить человека, который позволяет себе тратить так много.

Херндон достал из кейса рождественскую открытку, которую прислал ему Уайтекер. Это была фотография его семьи.

– Я хочу, чтобы вы посмотрели на эту открытку, – сказал Херндон. – Это наш главный свидетель со своей семьей. Я не расстаюсь с этой фотографией, и она напоминает мне, что мы имеем дело с реальным человеком, который должен заботиться о семье. Решившись помогать нам, он рискнул своей карьерой. Все видеозаписи, которые вы только что просмотрели, были добыты только благодаря ему. Мы хотели бы быть уверены, что в случае необходимости Бюро поддержит его.

Том Кьюбик поднял руку.

– Если он потеряет работу из-за сотрудничества с ФБР, мы примем меры даже раньше, чем вы, Боб, – сказал он. – Так что не беспокойтесь.

В тот же день Эликс Саггс, курировавшая спрингфилдское расследование, обошла все управление, разыскивая Херндона и Кейт Киллэм. Она нашла их в компьютерном центре.

– Боб, я повсюду ищу вас – сказала она Херндону. – Помощнику директора ФБР Эспозито только что сообщили о ваших видеозаписях, и он хочет их посмотреть.

Сам помощник директора? Значит, новость уже достигла седьмого этажа! Херндон почувствовал комок в горле.

Кейт Киллэм, услышав об этом, разволновалась.

– Пойдемте, Боб, – теребила она Херндона, – идемте скорее.

– Вы идите, Кейт, – сказал он.

– Нет, Боб, – возразила она, схватив его за руку. – Мы пойдем вместе.

Уильям Эспозито усаживался в кресло небольшого уголка для совещаний, составлявшем часть его кабинета. Том Кьюбик и Дон Стаки достали из шкафа телевизор и видеоплеер. Стаки вставил в плеер кассету с «хитами сезона», а Кьюбик расставил стулья.

На экране появилась зернистая черно-белая картинка. Стаки начал комментировать происходящее, но он не знал всех участников так хорошо, как агенты, непосредственно занимавшиеся этим делом. К его облегчению, вскоре появились Херндон и Киллэм, и Херндон избавил начальника от неловкого положения.