– Вы напали на меня.

– Позвольте с вами не согласиться. Это вы на меня напали, и нападение зафиксировано съемкой. Итак, вам понятны ваши права и обязанности, мистер Чейз? Он отвечает, – снова предупредила Ева. – Под запись.

– Я их понимаю, насколько они вообще существуют в этом вашем нецивилизованном городе.

– Прекрасно. Мы в нашем нецивилизованном городе любим сажать людей за решетку до конца данной им богом жизни за различные преступления. Итак, с чего начнем?

– Лейтенант. – Брюнетка вынула лист из плоского кожаного портфеля. – Не могли бы мы разъяснить вопрос о некой Тэнди Уиллоуби, временно проживавшей в нью-йоркском доме миссис Баллок и мистера Чейза?

– «Проживавшей»? Вы, англичане, так это называете, когда женщину запирают в комнате и держат против ее воли? – Ева покачала головой и повернулась к Бакстеру. – И они еще утверждают, что мы говорим на одном языке. Мне вот как-то не показалось, что она у вас «проживала». Держу пари, ты любишь запирать беспомощных женщин, Чейз. К тому же еще беременных, чтобы не могли оказать сопротивление. Извращенец!

– Мы зафиксируем любые случаи непристойностей, – чопорно заявила брюнетка.

– Онанист. – Ева грозно усмехнулась Чейзу. – Бьюсь об заклад, ты следил за Тэнди по монитору, пока дергал своего гуся.

– Ты мерзкая сука.

– Мистер Чейз. – Брюнетка накрыла ладонью его руку. – Лейтенант, прошу вас. Я полагаю, мы можем быстро прояснить этот вопрос и двигаться дальше. У меня здесь заявление, которое миссис Баллок продиктовала своему представителю, подтвержденное и подписанное мистером Чейзом. Я хочу, чтобы оно было оглашено и приобщено к делу.

– Вперед.

– В четверг, вскоре после шести часов вечера, миссис Баллок встретила мисс Уиллоуби на Мэдисон-авеню, где миссис Баллок делала покупки. В мае прошлого года мисс Уиллоуби обратилась в Фонд Баллока за помощью в усыновлении своего будущего ребенка. Однако мисс Уиллоуби не выполнила возложенных на нее обязательств, перестала приходить на назначенные встречи с акушером и консультантом в агентстве по усыновлению. С облегчением убедившись, что она жива и здорова, миссис Баллок подошла к ней. В тот момент мисс Уиллоуби пришла в страшное возбуждение и принялась умолять миссис Баллок о помощи. Встревоженная миссис Баллок пригласила мисс Уиллоуби в свою машину, намереваясь отвезти ее домой. Но поведение мисс Уиллоуби стало еще более истеричным, она начала угрожать самоубийством. У нее вот-вот должны были начаться роды, и она поняла, как она сама заявила, что она не в состоянии самостоятельно вырастить и воспитать ребенка, не имея на то ни эмоциональных, ни финансовых возможностей. Движимая заботой и желанием помочь, миссис Баллок взяла молодую женщину к себе домой – с полного согласия мисс Уиллоуби. Она поместила мисс Уиллоуби в своем доме, организовала медицинскую помощь и начала подыскивать возможности для консультирования и усыновления ребенка, если мисс Уиллоуби будет по-прежнему на этом настаивать.

– Можете остановиться прямо на этом месте, потому что мы не захватили лопат, а это самая большая навозная куча из всех, когда-либо сваленных в этой комнате. На Тэнди мы поймали тебя железно, Чейз. Не только ее собственное заявление, но показания пяти копов и одного штатского однозначно свидетельствуют о том, что ее держали взаперти против ее воли.

– Душевное состояние мисс Уиллоуби… – начала женщина-адвокат.

Ева вскочила и наклонилась к самому ее лицу.

– Хотела бы я посмотреть, какое у вас было бы душевное состояние, если бы вас заперли в комнате, если бы вас осматривал андроид-медик без вашего согласия. Заберите свое заявление и можете засунуть его себе в зад вместе с остальным дерьмом, потому что только там ему и место.

– Если этот допрос не может продолжаться хотя бы с минимальной долей приличия…

– Плевала я на приличия и на тебя вместе с ними. Не нравится? Вон дверь. – Ева повернулась к Чейзу. – Наш электронный отдел прямо сейчас копается в банке памяти вашего андроида. Я не обязана тратить на это свое время, потому что ты, Уин, пойдешь за это ко дну вместе с твоей мамочкой. Ах да, кстати, ты часом не рассказал своим представителям, что спал со своей мамочкой, когда мы тебя взяли?

– Заткнись.

– Лейтенант, прошу вас. – Женщина-адвокат подняла руку, но Ева успела заметить изумление в ее глазах. – Чернить репутацию миссис Баллок и мистера Чейза недопустимо.

– А знаешь, что еще недопустимо? Здесь, в нецивилизованных Соединенных Штатах, недопустимым считается инцест. От двадцати пяти до пожизненного за похищение и удержание Тэнди Уиллоуби против ее воли. И если мы узнаем, что ты ее изнасиловал, пока она была у вас взаперти…

– Да я пальцем не притронулся к этой грязной шлюхе!

– Вот как? – Ева перелистала один из файлов. – Да-да, ты прав. Ты в эти игры не играешь. Ты свою мягкую игрушку бережешь для мамочки.

– Может, он любит маленьких мальчиков, – предположил Бакстер. – Да, я бьюсь об заклад, этот любит вставлять в маленькие попки, когда не вставляет мамочке.

– Оба вы омерзительны. Мы вас обоих закопаем, тем дело и кончится.

– Нет, он не станет играть с мальчиками, – возразила Ева. – Мамочке это может не понравиться. И Тэнди ты не насиловал, правда, Уин? Ты ни с кем не спал, кроме мамочки. Хранил ей верность. У тебя же ни на кого не встает, кроме твоей матери, верно я говорю?

При этих словах Евы Чейз вскочил со стула и бросился на нее. Двум адвокатам и Бакстеру общими усилиями еле-еле удалось его удержать.

– Лейтенант, это просто неприемлемо. Я не позволю так обращаться к моему клиенту.

– Напишите жалобу. – Ева встала, обогнула стол и склонилась к плечу Чейза. Он тяжело дышал, она ощущала исходящий от него жар. – Натали ты тоже не насиловал. Еще одна грязная шлюха? Она не твоя мать. Твоя мать такая важная, такая могущественная. Она одна тебя понимает, знает, что тебе нужно. Ты и твоя мать… у вас столько секретов. Разве не так она тебе говорила, когда трогала тебя? Когда ты был еще маленьким мальчиком? Это секрет, и его знаем только мы с тобой. Ты, главное, будь хорошим мальчиком, слушайся маму, делай, что она велит, и тогда все будет хорошо.

А тут эта Копперфильд начала совать свой нос, куда не следовало. Она собиралась вас уничтожить. Она имела наглость усомниться в вашем бизнесе. Твоя мать велела тебе сделать это, Уин? Я думаю, да. Ты всегда слушаешься маму, всегда делаешь, что она говорит, а не то она не пустит тебя в свою постельку. Это она тебе посоветовала воспользоваться машиной Рэндала Слоуна? Мы нашли в ней твой волос.

– Мой клиент и мистер Рэндал Слоун были знакомы. Он мог ездить в этой машине в любое время.

– Не ездить в ней, а вести ее. Сидеть за рулем, – поправила Ева. – Чувствуете разницу? Волос был найден на сиденье водителя. Твой волос, твоя ДНК. Точно так же, как твоя ДНК осталась на костяшках пальцев Бика Байсона. Он успел тебе врезать, прежде чем ты вырубил его электрошокером, трус. Не умеешь сражаться как мужчина… Но о чем тут говорить, ты же не мужчина. Ты всего лишь мальчик, который спит со своей матерью. Конечно, тебе нетрудно было избить и связать женщину, она же весит вдвое меньше, чем ты. Сломать ей пальцы, изуродовать лицо, нанести ожоги. Тебе это понравилось. Тебе понравилось смотреть ей в глаза, пока ты ее душил. Держу пари, только так у тебя встает, когда ты не со своей матерью.