— Смотрите под ноги, джентльмены, не оступитесь! — услышал отец напутствие водителя.

Из автобуса вышли двое мужчин. Холодная снежная крупа хлестнула отцу в лицо, выл ветер, но отец не спешил спрятаться в тепло. Одному из приехавших было на вид за шестьдесят, другой казался вдвое моложе. Старший из мужчин, одетый в твидовое пальто и коричневую шляпу, держал в руке чемодан. Младший, в джинсах и бежевой куртке, нес большую спортивную сумку.

— Удачи вам, мистер Штайнер! — крикнул приехавшим Корни Макгроу.

Старший из мужчин, повернув голову, поднял руку в кожаной перчатке и помахал в ответ. Хайрам Уайт, вышедший вслед за отцом, поздоровался с приезжими, потом задрал голову вверх, обращаясь к мистеру Макгроу:

— Эй, Корни, как насчет горячего кофейку?

— Нет, спасибо, Хайрам, мне нужно двигать дальше. Моя сестра Дженни сегодня утром родила. Когда закончу маршрут, надо будет навестить ее. Это у нее третий ребенок, но мальчик впервые. В следующий рейс привезу тебе сигару.

— Буду держать спички наготове. Правь осторожней, дядюшка Корни!

— Не беспокойся, старина! — отозвался Макгроу.

Дверь затворилась, автобус тронулся с места, а двое незнакомцев остались стоять напротив отца.

Лицо старшего, мистера Штайнера, было изборождено морщинами, но подбородок был тверд, как гранитная глыба. Мокрый снег забрызгал его очки.

— Прошу прощения, — проговорил он с иностранным акцентом. — Вы не подскажете, где тут у вас отель?

— Сойдет и комната внаем, — подал голос молодой человек; у него были редкие светлые волосы и монотонный выговор жителя Среднего Запада.

— У нас нет отеля, — отозвался отец. — И комнат внаем никто не сдает. У нас здесь редко появляются приезжие.

— Вот как, — нахмурился мистер Штайнер. — А ближайший отель, скорее всего, в другом городе и до него далеко?

— В Юнион-Тауне есть мотель, называется «Юнион Пайнс». До него…

Отец замолчал, уже подняв руку, чтобы указать направление.

— Может быть, вас нужно подвезти, парни?

— Было бы очень неплохо. Это как раз то, что нам нужно, мистер…

— Том Маккенсон, сэр.

Отец пожал протянутую руку в перчатке. От крепкого пожатия мужчины у отца хрустнули костяшки пальцев.

— Джейкоб Штайнер, — представился старший. — А это мой друг Ли Ханнафорд.

— Приятно познакомиться, — сказал отец.

Шестой пакет был самый тяжелый. В нем оказались собачьи консервы.

— Это нужно отнести вниз, — сказала мне миссис Лезандер, раскладывая банки с другими консервами на полки в буфете. — Когда спустишься, просто поставь пакет на стол. Я сама разберусь.

— Хорошо, мэм.

В кухне горел яркий свет. Миссис Лезандер сняла пальто, оставшись в темно-сером платье. Достав из пакета банку растворимого кофе «Фолджер», она открыла ее, легко повернув крышку.

— Могу я спросить тебя, Кори, — осведомилась она, повернувшись ко мне своей широкой спиной, — зачем ты подглядывал к нам в окна?

— Я… э-э-э…

«Соображай же быстрее!» — мысленно заорал я сам на себя.

— Я думал, что могу заглянуть к вам для того, чтобы… потому что…

Миссис Лезандер обернулась и внимательно посмотрела на меня. Лицо ее было спокойным и совершенно безучастным.

— Потому что, я хотел спросить у доктора Лезандера не даст ли он мне работу в дневное время. Я думал, может, ему нужна помощь, ну, убирать за животными и все такое. Я согласен на любую работу.

Внезапно на плечо мне опустилась рука.

Я едва не завопил от ужаса. Кровь так внезапно отлила от моего лица, что кожу словно обдало морозом.

— Весьма амбициозный молодой человек, — проговорил доктор Лезандер. — Ты согласна со мной, Вероника?

— Да, Франс, — ответила миссис Лезандер и, отвернувшись, продолжила раскладывать покупки по полочкам кухонного шкафа.

Доктор убрал руку с моего плеча. Обернувшись, я взглянул на него. Очевидно, он только что встал с постели: на нем был красный шелковый халат поверх пижамы, глаза еще были заспанными, седая щетина окружала его аккуратно подстриженную бородку. Доктор зевнул, прикрыв рот той самой рукой, которую только что держал на моем плече.

— Можно попросить у тебя чашечку кофе, дорогая? — обратился он к жене. — Чем крепче, тем лучше.

Миссис Лезандер принялась накладывать для мужа кофе в чашку, на которой был нарисован колли, поставила ее на кухонный стол и взяла с плиты чайник с горячей водой.

— Я сегодня слушал Восточный Берлин, около четырех утра, — сообщил жене доктор. — Берлинский оркестр исполнял Вагнера, как всегда чудесно.

Налив кипятка в чашку, миссис Лезандер помешала кофе и придвинула темную жидкость поближе к мужу, который с наслаждением вдохнул аромат.

— О-о-о, да! — проговорил он. — Именно то, что мне сейчас нужно.

С шумом отхлебнув маленький глоток, доктор удовлетворенно заметил:

— Горячий и крепкий!

— Мне нужно идти, — сказал я, медленно продвигаясь к задней двери. — Я договорился встретиться с Беном Сирсом и Джонни Уилсоном в «Лирике».

— Но ты ведь, кажется, хотел поговорить со мной о работе?

— Сейчас мне надо идти.

— Нет, глупости.

Рука доктора снова легла на мое плечо. Казалось, что пальцы у него выкованы из железа.

— А ведь мне и в самом деле нужен юный помощник. Мне было бы очень приятно, Кори, если бы ты приходил днем и выполнял мои поручения.

— Правда?

Я просто не знал, что еще ему сказать.

— Правда, Кори. — Док Лезандер широко улыбнулся, не отводя от меня внимательного взгляда. — Ты ведь очень сообразительный молодой человек, верно, Кори?

— Сэр?

— Я говорю, что ты очень толковый молодой человек. К чему излишняя скромность? Ты умеешь проникать в суть вещей, находить факты и вытрясать из них все, словно… упрямый терьер.

Губы доктора Лезандера снова растянулись в улыбке, блеснула металлическая коронка. Он отхлебнул кофе.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

Мой голос едва заметно дрожал.

— Это твое качество мне особенно нравится, Кори. Упрямство и целеустремленность терьера, с которыми ты докапываешься до сути вещей. Прекрасная черта характера для мальчика.

— Его велосипед остался снаружи, Франс, — сказала миссис Лезандер, убирая в шкаф пачки «Райс-а-рони», риса с мясом и овощами, произведенного в Сан-Франциско.

— Можно тебя попросить занести его внутрь?

— Мне нужно идти, — снова пролепетал я, ощущая, как страх сдавливает мое горло.