Михаил оказался не лучшим, но и не худшим правителем для страны. Единственно – Корона сильно изменила его, появилось болезненное самолюбие, даже гордыня. Из-за этого отношения Венедии и России сильно испортились. До вражды было далеко, но и былого сотрудничества не стало.

Через два года Рюген окончательно передал власть Богуславу, а еще через год – принял постриг. На следующих выборах Папы Римского пять лет спустя победил именно он, став вопреки всем традициям Игорем Первым.

Немолодая уже женщина-экскурсовод – типичная расенка в национальном костюме, водила по Штральзунду школьную экскурсию из Республики Басков и профессионально поставленным голосом рассказывала о взлете Померанского Дома, или как его еще называли, «Взлете Грифонов». Отточенные фразы, игра голосом, жестикуляция – все было на высшем уровне. Ну да и неудивительно – в Столицах отбор на любые должности был жесточайшим.

Баски слушали как завороженные – благо расенский язык был языком международного общения, так что рассказ был понятен всем.

– Померанскую Династию нужно признать самой удачной и удачливой за всю известную нам историю человечества, – продолжала женщина, сделав голос чуть более возвышенным. – Объединение в середине девятнадцатого века с Россией, вследствие пресечения главной ветви Дома Романовых, дало Дому невиданное доселе могущество…

– Но ведь остались еще потомки Воронцовых-Романовых? – спросил долговязый подросток лет тринадцати, записывающий лекцию на визор, и поспешил добавить: – У нас в учебнике об этом запутанно пишут, а тема Объединения как раз на следующей неделе начинается.

Экскурсоводша улыбнулась уголками губ…

– Да, в Басконии эту тему и правда немного… Ничего сложного на самом деле там не было: Воронцовы-Романовы просто-напросто не справились. Даже в тепличных условиях Шлезвига и Гольштейна, правители из них вышли довольно посредственные – мягко выражаясь. Так что на Земском Соборе эту ветвь Дома Романовых отклонили почти единодушно и так же почти единодушно решили пригласить на трон Руси представителей Померанского Дома. Правда, поначалу не было и речи про Объединение, но князь Раковский… Да-да, потомок ТОГО САМОГО, сподвижника Игоря… Так вот – князь первым высказал идею Объединения и… Прошло на ура.

– Я читал, – робко, как на уроке в школе, поднял руку сопровождающий школьников полноватый мужчина лет шестидесяти, – что многие хотели объединить страны более полно.

Экскурсоводша засмеялась:

– Насчет «многих» – явное преувеличение, это были всего лишь отвлеченные разговоры, не более. Так что пусть после Объединения двух Империй появилась на свет единая Империя Расенов, но упразднять королевства и княжества не стали. Административные единицы все равно надо как-то называть, так что и менять их названия и границы было незачем. Ну, живет кто-то в Королевстве Швеция, кто-то – в Баварии… Все равно мы единый народ – расены!

– Можно еще? – со смущенным напором спросил все тот же подросток… – Ребята по визору просят, они тоже вашу экскурсию смотрят. Говорят, здорово объясняете!

– Остальные-то не против?

– Нет, пускай, – загомонили баски, – мы тоже с удовольствием послушаем.

– Что ж… Спрашивай, Мигель.

– Про Богуслава. Не все верят, что именно он изобрел радио, тем более – еще в 1811 году. Дескать – изобрел бы, так не хранили бы в секрете больше тридцати лет.

– О! – Расенка засмеялась по-девчоночьи. – Сомневаться в том, что изобрел радио именно Богуслав, довольно смешно: вспомните хотя бы остальные его изобретения – воздушный шар, дирижабль, ракеты… Да и опыты с электричеством он проводил не первый год. Причем в качестве отдыха от управления страной! Ну и наконец, пусть ваши друзья вспомнят словосочетание «стратегическое преимущество». Изобрел-то Богуслав радио как раз в то время, когда отношения с Россией сильно охладились из-за причуд Михаила. Были проблемы и с другими странами. Так что представьте только – КАКОЕ преимущество получила Венедия и насколько важно было не выдать, что у нее это преимущество имеется.

– Да! – Мигель вскинул победно руку вверх. – Я так же говорил им! Слышали?

– Слышали, – сказала недовольно голографическая фигура, возникшая рядом с Мигелем, – можешь не орать. Сеньора… – фигура слегка поклонилась экскурсоводше, – я и мои друзья вам очень благодарны. Вашу лекцию слушает сейчас более двадцати тысяч учеников из нашего потока, поэтому не могли бы вы ответить и на другие вопросы?

Короткий взгляд расенки на экскурсионную группу… быстрое согласие басков, слушающих ее с открытыми ртами…

– Задавайте.

– Лунные базы…

– Освоение Солнечной Системы…

– Первая Звездная…

– Освоение Африки…

– Терраформирование Марса…

Женщина терпеливо отвечала на непонятные места…

– Аристократия…

– А вот тут стоп, – она даже выставила ладонь, – не путайте аристократию расенскую с… испанской или там португальской.

– Разве это не одно и то же по сути? – удивился Мигель.

– Ни в коем случае! «Классический» вариант аристократии НЕ расенского образца – знатный предок, получивший титул. Потомки могут быть совершенными «никчемушниками», но все равно будут оставаться если не на вершине власти, то где-то рядом, ибо аристократы. А у нас?

– У расенов не так, – задумчиво сказал мальчик-голограмма, – у вас дворянство подтверждать надо. Не окончил школу как полагается, а затем университет или академию, не отслужил где-то на госслужбе, не прошел Аттестацию – все дворянские права и привилегии «замораживаются». Три поколения таких – и все.

– Верно, – гордо сказала расенка, – и исключений нет ни для кого! Даже принцы Померанского Дома из Старшей Ветви служат: кто в ВКС, причем стажировка хотя бы в Солнечной системе обязательна. Просто «числиться» не получится; кто в Спасателях или еще где-то.

– А если бы в мире была не одна Расенская Империя и несколько сотен государств, подавляющее большинство из которых вовсе уж микроскопические, а несколько Империй и десятки просто значимых государств? – задала вопрос некрасивая черноволосая девочка, похожая на ворону.

– Да ничего хорошего, – без раздумий сказала расенка. – Понимаю, что вопрос задан не случайно и вы «примерили» Империю на басков.

Девочка покраснела, но кивнула серьезно.

– Шанс у басков был, но столетия этак на три раньше, чем взлетел Померанский Дом. Да и то – на два порядка слабее. Объяснять почему?

– Не надо, – вздохнул пухлый мальчик, – нас просто-напросто было намного меньше, чем славян, да и родственных народов, на которые можно было бы опереться, как-то не наблюдалось.

– Ну вот. Шанс был, по сути, ТОЛЬКО у славян, англов и франков. Был одно время у османов, но они, сделав колоссальный задел на будущее в начале своего становления, это самое будущее «слили», совершив немыслимое количество глупейших ошибок.