— Погоди, погоди. — Он провел рукой га лицу, пытаясь понять, что она только что сказала. — Когда ты это сделала?

— Вчера утром.

— Но он заперт на замок. Ты что, взломала дверь?

— Нет, я поднырнула под стенку сарая.

Грей зажмурился и начал считать до десяти. Досчитав стал считать снова. Руки его судорожно сжались в кулаки. Потом он открыл глаза и потрясение уставился на Фэйт. Нет, безрассудство — это еще мягко сказано. Неужели ей настолько наплевать на себя?

Ведь под сараем была протянута сеть, которую в свое время натянули для того, чтобы среди лодок не поселилась всякая пресмыкающаяся нечисть. За долгие годы сеть прохудилась, и Грей не ремонтировал ее, но все же… Если бы Фэйт запуталась в ней, то, конечно же, утонула бы. И он потерял бы ее навсегда.

Лоб покрылся липким потом.

— Я ничего не нашла, — нерешительно проговорила Фэйт. — Но все же мне удалось кого-то сильно потревожить. Ты ведь знаешь про записки.

У Грея появилось ощущение, будто его сейчас изо всея сил пнули в живот. Мысли смешались. Почувствовав бость в ногах, он присел на постель.

— Боже мой, — пробормотал он, проникаясь страш ным озарением.

— Я наняла частного детектива, — продолжала Фэйт. Она вновь обняла его, и на этот раз Грей ее не оттолкнул, л напротив, прижал к себе. — Мистера Плизанта. Ты его видел. Он попытался напасть на след Ги по записям об использовании кредитных карточек, по налоговым квитанциям, но из этого так ничего и не вышло. Грей, пойми, ему незачем было бросать вас с Моникой, а заодно и все свое состояние! Он не бросил бы вас из-за мамы. Зачем? Его исчезновение можно объяснить только его гибелью. Мистер Плизант тоже к этому склонялся, и он стал наводить в городе справки. — Голос ее вновь задрожал от рыданий. — И теперь он тоже исчез. Я боюсь, что его убил тот же самый человек.

— О Господи, — пробормотал Грей. — Фэйт, не говори ничего… Помолчи минуту, дай мне подумать.

Она замолчала и склонила голову ему на грудь. Он не разомкнул объятий, и у нее появилась слабая надежда… Грей раскачивался из стороны в сторону, пытаясь успокоить ее, а заодно и себя.

— Письмо послал Алекс, — наконец проговорил он приглушенно, уткнувшись лицом в ее волосы. — Я должен был еще тогда это понять. Он был единственным человеком, которому я сказал о том, что отец не оставил мне доверенности. И он понимал, в какой заднице я окажусь без этого документа. Он был убит исчезновением отца не меньше моего и говорил то же, что сейчас сказала ты: какой ему был смысл сбегать с Рини Девлин, если ему и так никто не мешал с ней спать? Мама закрывала на это глаза и… Да, он мертв. Он мертв.

Грей содрогнулся. Она почувствовала это щекой, которой прижалась к его груди.

— В-выключи свет, — попросил он, и она выключила, понимая, что мужчине лучше рыдать в темноте.

Фэйт чувствовала, как дрожат его плечи под ее руками. Он уткнул лицо ей в грудь и весь сотрясался от судорожных рыданий. Фэйт плакала вместе с ним. Она гладила его по голове и плечам. Ничего не говорила, утешала молча. Если бы не то, что произошло между ними сегодня, вряд ли он позволил бы себе разрыдаться перед ней. Но они были связаны неразрывными узами общего прошлого. Он сам это говорил. Теперь их связывал и этот день.

Что-то в его словах привлекло ее внимание, насторожило, но она пока не могла уловить, что. И пока выбросила эту мысль из головы, ибо сейчас было не время.

Вскоре Грей успокоился, но не отпустил ее. Фэйт ласково откинула волосы с его мокрого от слез лица.

— Все эти годы, — произнес он не своим голосом, — я ненавидел его, проклинал, скучал… А его уже не было.

— Надо осмотреть озеро, — предложила Фэйт и почувствовала, как Грей весь съежился. Конечно… ведь он купался в нем, ловил рыбу, ни о чем не подозревая.

Она понимала, что им еще о многом нужно поговорить, многое решить, но он не отнимал голову от ее груди, и Фэйт чувствовала, что сейчас Грей настолько измучен, что не я состоянии ни о чем думать. Его угнетенное настроение пере далось и ей.

— Спи, — прошептала она, убаюкивающе гладя его по волосам. — Поговорим утром.

Она и сама вскоре задремала, но какая-то мысль все никак не давала ей заснуть окончательно, постоянно всплывая на поверхности сознания. Фэйт беспокойно ворочалась, то и дело натыкаясь на Грея.

Что же такое он сказал? Что-то насчет отцовского письма…

Грей был словно печка, жар от его тела распространялся вокруг волнами. Несмотря на исправную работу вентилятора, на теле Фэйт даже выступили капельки пота. Она не открыла глаз, но нахмурилась, пытаясь поймать надоедливую мысль. Письмо от Ги, доверенность… Отчего Алекс выслал ее так скоро? На следующий день после исчезновения Ги. Но ведь тогда еще никто наверняка не знал, что тот навсегда бросил жену и детей. Все надеялись, что Ги позвонит, как-то объявится…

Но Алекс послал письмо. Значит, знал точно, что Ги не вернется.

Алекс!

Фэйт открыла глаза и недоуменно уставилась на странное красное сияние, распространявшееся по погруженной во тьму комнате. Только сейчас она поняла, как невыносимо жарко стало в спальне. Воздух был едкий, и от него щипало в глазах.

Вдруг на нее снизошло страшное озарение.

— Грей! — пронзительно вскрикнула она и стала изо всех сил трясти его. — Грей, вставай! Пожар!

Моника остановила машину там же, где и всегда, в стороне от дороги. Отсюда ее не могли увидеть из дома. На пей было все черное, даже туфли. Чтобы пройти к дому незамеченной, в окружении ночных теней. С записками все получалось на удивление просто. Ей не стоило никакого груда подобраться к дому, оставить их и так же тихо уйти. С коробкой было несколько сложнее, потому что ее пришлось положить среди бела дня. Но Фэйт облегчила ей задачу, отлучившись из дома. Моника просто подъехала к самому дому, сунула коробку с дохлой кошкой в почтовый ящик и тут же уехала.

Она вышла из машины с пистолетом в руке и вернулась на темную дорогу. Здесь даже днем было мало машин. И потом, она была уверена, что всегда успеет спрятаться, если услышит звук проезжающей машины. Можно было, конечно, подобраться к дому со стороны леса, но на мягкой земле хорошо отпечатаются ее следы. Не то что на шоссе.

Над деревьями в небо поднималось какое-то странное красное зарево. Монику это порядком озадачило. Только спустя минуту, подойдя ближе, она поняла, что это такое. А поняв, испугалась. Дом Фэйт горит, а ведь там сейчас Грей!

Почувствовав, как от ужаса сжалось сердце, Моника бросилась к дому.

Грей скатился с кровати и увлек за собой Фэйт. Они легли на пол, потому что так легче было дышать. Впрочем, ненамного. Едкий дым все равно жег глаза, и вздохнуть было почти невозможно. Сорвав со стула халат, Грей швырнул его ей.

— Ползи в коридор, — приказал он. — Там наденешь. И что-нибудь на ноги. — Сам он натянул на себя брюки и туфли буквально за несколько секунд. — Ползи, я сказал! Я за тобой.