— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Немного воды.

Вскакиваю, беру кувшин, наполняю его и иду в столовую. Сажусь рядом с Эриком, и он, показывая на тарелку, спрашивает:

— Что это?

— Мой ужин, хочешь?

— И что вот это?

Забавляясь тем, как он смотрит на тарелку, отвечаю:

— Омлет с «Лакаситос».

— Омлет с «Лакаситос»?

Я хохочу, чувствуя себя глупышкой.

— Когда у меня остается Лус, она иногда не хочет ужинать. И я заметила, что если вместо картошки фри или риса добавить «Лакаситос», она съедает весь омлет. И поскольку мне сегодня не очень хотелось есть, я решила приготовить ужин, как для нее. Конец истории.

— Боже, детка, — шепчет он. — Как же я по тебе соскучился!

— А я по тебе… а я по тебе…

Не могу оторвать взгляд от Эрика.

— Почему ты меня не обнимаешь?

— Не хочу утомлять тебя.

— Иди сюда, глупышка. Со мной все в порядке…

Садит меня к себе на колени и покрывает шею тысячей поцелуев.

— Утоми меня. Целуй меня. Ты — мое лучшее лекарство!

Несколько мгновений спустя Эрик показывает мне, как он сильно по мне скучал, и мы занимаемся любовью два раза подряд, как всегда страстно и безумно.

Рабочая неделя в офисе возвращает меня в относительно нормальное состояние.

Разница в том, что теперь Эрик рядом и радует меня своим присутствием и лаской. Он по-прежнему живет в отеле, хотя иногда остается ночевать у меня. Нам очень нравится быть вместе, но все же каждому необходимо личное пространство. Каждый день он настаивает на том, чтобы всем рассказать, что я — его невеста, но я не разрешаю. Не знаю почему, но не хочу, чтобы об этом все знали. Что касается переезда в Германию, то мы часто об этом говорим, и по глазам Эрика видно, что он очень ждет моего ответа. Но я пока еще не решилась. Он на меня не давит, за что я ему очень благодарна.

Проходит несколько дней. Каждый раз, когда я спрашиваю, как он себя чувствует, он отвечает: «Хорошо». Больше не повторяются головные боли, головокружения и рвоты, что меня очень радует.

Утром, когда я завтракаю с Мигелем, в кафетерий входит Эрик. Его взгляд говорит, что он это вовсе не одобряет.

Эрик садится в глубине кафетерия и заказывает кофе. Я продолжаю болтать с Мигелем, как вдруг звонит мой мобильный. Это он.

— Могу я узнать, что ты делаешь? — раздраженно спрашивает мой любимый.

Не смотрю в его сторону, иначе не сдержусь и расхохочусь.

— Завтракаю.

— Почему ты каждое утро завтракаешь с этим типом?

Мигель, сидя напротив меня, поднимает брови и спрашивает, кто это.

— Это мой отец, — отвечаю я и вкрадчиво бормочу: — Ладно, папа, я завтракаю, что ты хочешь?

— Твой отец? Что значит — твой отец? — ворчит Эрик.

Развеселившись, я улыбаюсь и слышу, как мой любимый фыркает в трубку.

— Послушай, пап, не волнуйся, уверяю, что все в рамках приличия, ладно?

— Джуд… — цедит он сквозь зубы.

Подходят Пако и Рауль. Как всегда при встрече, они целуют меня в щечку и присаживаются за наш столик. Реакция Эрика не заставляет себя ждать.

— Поцелуйчики? Кто им разрешил целовать тебя?

Не знаю, что ответить, и только улыбаюсь. Пако и Рауль — пара, но когда я собираюсь сказать первое что взбредет в голову, Мигель по-дружески убирает мне прядь волос с лица и заправляет ее за ухо.

— Черт побери, — ругается Эрик. — Почему этот парень тебя трогает?

— Папа, давай я перезвоню тебе, когда вернусь домой? — И, не давая ему возможности ответить, говорю: — Целую, пап. Люблю тебя.

Кладу телефон на стол и с любопытством смотрю в сторону Эрика. Он до сих пор держит мобильник возле уха. Его взгляд очень красноречив. Он очень… очень рассержен. Он не любит, когда прерывают разговор по телефону, а я как раз это и сделала. Он моментально встает и проходит мимо нас, Мигель, ни о чем не догадываясь, спокойно завтракает, а у меня внутри все сжимается.

Вскоре появляется моя начальница в компании с Жерардо, директором по персоналу, и, неловко себя чувствуя, я ускользаю из кафетерия и направляюсь в офис. Уверена, что Эрик уже там. Сажусь за свой стол, когда звонит внутренний телефон. Эрик просит меня зайти.

Войдя, закрываю за собой дверь и натыкаюсь на его ледяной взгляд. Я улыбаюсь. Он — нет. Знаю, что ему хочется ругаться и ворчать, но он сдерживается. Не место и не время спорить.

Он долго на меня смотрит и в конце концов встает из-за стола с документами в руках. Подходит ко мне:

— Папа?!

Пожимаю плечами. Хочу ответить, но он уже рычит:

— Я очень зол.

Отдавая себе отчет в том, где мы находимся, тихо говорю:

— Ну, тогда… тебе поможет расслабиться генеральная уборка.

Мой ответ еще больше его злит, и я раскаиваюсь, что была такой прямолинейной, но моя внутренняя мазохистка радуется при виде его ярости… Мне так это нравится!

— Почему эти типы к тебе прикасаются и целуют тебя? Почему?

Пытаюсь найти ответ, который не рассердит его еще больше, но ничего не приходит в голову. Все варианты кажутся чудовищно абсурдными.

— Но прошууууууу тебя… Мигель просто убрал с лица волосы, а Пако и Рауль поздоровались со мной поцелуями в щечку.

— Я не разрешал им прикасаться к тебе.

Я в шоке от его заявления и приподнимаю бровь:

— Да о чем ты говоришь?

Айсмен внимательно в меня всматривается пылающими от гнева глазами и шепчет:

— Я не хочу, чтобы они еще хоть раз к тебе прикоснулись или поцеловали, слышишь меня?

— Да… слышу.

— Отлично!

— Другое дело, послушаюсь я или нет.

В его взгляде мелькает разочарование.

— Да, ладно Эрик, что с тобой? Ты и вправду ревнуешь из-за того, что увидел и… и… и потом, тебя не волнует, что мы играем с другими, а?..

— Это не одно и то же, Джуд. Не может быть, чтобы ты этого не понимала.

— Дело в том, что я не могу тебя понять, — вздыхаю я.

— Все, закончили! Я сейчас же выйду и всем объявлю, что ты — моя невеста. Что ты — невеста шефа.

Я начинаю паниковать:

— Эрик Циммерман, если вы решитесь на такое, вы за это заплатите.

— Ты мне угрожаешь?

— Конечно.

— Почему ты не хочешь, чтобы я рассказал?