Паркер усмехнулся.

— Мое самомнение успешно подпитывалось другими.

Девон легко могла представить, как именно, но не стала.

— Мне не нужны твои рекомендации. — Она сменила тон на деловой. — Который час?

— Половина девятого.

Девон вскочила как подброшенная пружиной.

— Неужели уже так поздно?! Сара с женихом приезжают утром!

— Ты что, собираешься расстелить перед ними красную ковровую дорожку? — насмешливо протянул Паркер.

Как будто у нее есть выбор!

— Не знаю, что я сделаю, но точно знаю, чего делать не буду: я не буду плести интриги вокруг Джонни.

— Что ж, поступай, как знаешь.

Девон молча подошла к старинному комоду и стала лихорадочно рыться в ящике, то и дело выбрасывая что-нибудь и швыряя на кровать.

— Одного не пойму: почему меня не разбудил Джонни? Обычно он просыпается около семи, приходит ко мне и забирается в кровать.

Паркер ловко поймал на лету очередной предмет, оказавшийся при ближайшем рассмотрении кружевным бюстгальтером. Мимоходом взглянув на ярлычок, он понял, что правильно угадал размер, когда лежал рядом с Девон и размышлял о всякой всячине. К счастью, ему удалось почти не думать о Кори. Как он раньше не догадался, что значит для нее очень мало?

— Джонни сюда заглядывал.

— Джонни... что? — Девон перестала рыться в ящике, выпрямилась и повернулась к Паркеру.

— Видно, он рассудил, что для него сегодня в кровати места не хватит, — бесстрастно продолжал Паркер. Повинуясь безотчетному порыву, он наклонился и потрогал рукой простыни. Так и есть, они еще хранили тепло Девон. — Поэтому он потопал к себе. Позже я к нему заглядывал, он играл с машинками и, как мне показалось, был вполне доволен жизнью.

Девон задохнулась от возмущения.

— Как ты мог позволить ему расхаживать без присмотра?! А если бы он вышел на лестницу и упал?! — От волнения она срывалась на крик.

— Успокойся, ты же сама натянула над верхней ступенькой страховочную сетку. Она на месте, я это точно знаю, потому что чуть не споткнулся об нее прошлой ночью, когда нес тебя.

Девон вздохнула с облегчением. По крайней мере, физически с Джонни все в порядке. Но у нее были и другие поводы для волнений.

— А ты не подумал, что ему незачем видеть тебя в моей постели?

— Давай уточним, что тебя волнует: то, что Джонни видел кого-то в твоей постели, или что этим кем-то был я? Как я уже сказал, — в голосе Паркера послышались нотки раздражения, — его мораль от этого не пострадает.

— Дело не в этом, нужно было меня разбудить. Для детей очень важно, чтобы все шло по заведенному порядку.

— Только не забудь сказать об этом Саре, ладно? — Видя, как сникла Девон, Паркер тут же пожалел о своей колкости. — Если бы Джонни расстроился, я обязательно тебя разбудил бы, — сказал он уже мягче. — Что ты собираешься делать с Сарой?

Паркер спустил ноги с кровати и потянулся, при этом тонкая ткань рубашки натянулась на его широкой груди. Девон поспешно отвела взгляд.

— А что я могу сделать? — Пока Девон занималась тем, что пыталась побороть ощущение беспомощности и отчаяния. — Напомню Саре, что перемены должны происходить постепенно. Я, конечно, буду видеться с Джонни... — Ее голос дрогнул, но она постаралась взять себя в руки. — Его будут привозить ко мне в гости, я буду приезжать сама... я буду его любимой тетушкой.

Нужно довольствоваться тем, что есть, подумала Девон, нытье и жалость к себе еще никому не помогали.

— Думаешь, Сара согласится не форсировать события? — усомнился Паркер.

На лице Девон появилось выражение железной решимости, не вязавшееся с ее нежными чертами.

— Согласится, не волнуйся!

Девон выудила из груды белья и одежды несколько предметов и посмотрела на Паркера.

— Надеюсь, ты сам найдешь дорогу до двери?

Ей ни к чему лишние отвлекающие моменты, а в том, что Паркер будет отвлекать ее внимание, она не сомневалась.

— Может, хоть душ принять разрешишь?

Девон фыркнула. Глупо смотреть в глаза этаким трогательным спаниелем, когда внешне куда больше походишь на холеного мускулистого добермана.

— Так и быть, прими, — нехотя согласилась она. — Паркер... думаю, ты сам понимаешь, что я не хотела бы, чтобы ты кому-то рассказывал... о том, что я тебе рассказала. — Девон смешалась. — Я чувствую себя так глупо...

Она поёжилась, вспомнив, как рыдала на его груди. Это воспоминание потянуло за собой другое: запах его кожи вспомнился Девон так отчетливо, что она почувствовала себя еще более неуютно.

— Честно говоря, звонок Сары застал меня врасплох... я была не в себе.

На щеке Паркера задергалась жилка, ноздри затрепетали. Вот тебе и дружба, вот тебе и доверие!

— Иными словами ты просишь меня не бегать по деревне с громкоговорителем? — саркастически уточнил он.

У Паркера было много знакомых, но он, будучи весьма разборчивым, далеко не всех считал своими друзьями, однако тем, кого считал таковыми, доверял безоговорочно. Ему казалось вполне естественным ожидать такого же доверия в ответ.

Девон вздохнула. Пожалуй, Паркер вправе обижаться, ей нужно было выразить свою просьбу более тактично. Но сейчас у нее полно других забот, думать о том, как не задеть чувства Паркера, — не самая первостепенная из них.

— Ну, хорошо, хорошо, не сердись, я сказала просто на всякий случай.

— Может, ты не заметила, но прошлой ночью не ты одна открыла свою душу. Возможно, мне тоже стоило бы попросить тебя подписать пакт о неразглашении.

— О, я уже все забыла, — живо солгала Девон.

Она не знала, в чем причина, но почему-то сама мысль о том, что Паркер может и дальше откровенничать с ней о своей личной жизни, вызвала у нее желание убежать и скрыться. Когда речь шла о его многочисленных любовных интрижках, ей было легко шутить, посмеиваться, посматривать на него свысока, но в том, что Паркер влюбился и собирался жениться, она, как ни старалась, не могла найти ничего забавного.

— Как у тебя легко получается. — В серых глазах мелькнула боль, и Девон поспешно отвела взгляд. — Все забыла.

Она вдруг поняла, что не желает ничего слышать о женщине, которая завоевала сердце Паркера только затем, чтобы его разбить.

— Паркер я не хотела бы показаться бесчувственной, но... — Ей вдруг пришло в голову возможное объяснение событий прошлой ночи, которое Девон решила тут же проверить. — Так ты вчера ночью не хотел быть один? Поэтому ты не уехал?

— Хочешь сказать, что я впал в детство?

Паркер задумчиво поскреб подбородок, темный от отросшей за ночь щетины. Девон доводилось целоваться только с гладковыбритыми мужчинами. Интересно, каково было бы... Покраснев, Девон приказала себе не отвлекаться.