Аналогичная ситуация с русским языком. В речи присутствует много жаргонизмов понимаемых лишь из контекста. (например- слово «клёво», означающее хорошо, приятно, замечательно). Носитель не жил в Советском Союзе. Речь, чистая, без каких-то географических признаков и интонаций.

Определить основной язык обследуемого, не представляется возможным.

На уровне простого — разговорного, уверенно говорит на Испанском и Немецком. Понимает Французский.

Хорошо подготовлен и развит физически. В процессе спарринга продемонстрировал элементы приемов, входящих в комплекс САМБО. На вопросы пояснил, что это элементы восточных единоборств, что он изучал когда то.

За время наблюдения, можно предположить, что по характеру — дружелюбен, прост, и самодостаточен. В быту неприхотлив, и аккуратен.

Предоставленное свободное время провел в гарнизонной библиотеке, за изучением газет(см. список). Затем, совершил прогулку по гарнизону. Некоторое время провел в гараже, и автомастерских при нем. Там, с разрешения дежурного механика, вырезал из плексигласа, и отполировал, несколько идентичных треугольников, толщиной 0,05 см, со стороной 0,8 см. При этом бормотал под нос, дословно:

«- Ну вот же! Какие нахер, промежуточные башенки! Медиаторы! И петь про поле с конем. Утесова подвинуть, и вообще, long live rock and roll (этимология выражения неясна, очевидно сленг)».

Дежурному механику пояснил, что это приспособление для игры на гитаре, недавно придуманное в Америке.

Специалисты наружного наблюдения, ведущие обследуемого в прогулке по гарнизону, с уверенностью заявили, что он наметил себе два-три варианта побега.

4. Информация о наличии дара у обследуемого полностью подтвердилась.

Были проведены исследования с применением спецтехники, подручных средств, огнестрельного оружия, взрывчатых веществ разной степени направленности, и площади поражения.

Зафиксировано спонтанное возникновение зоны «м»- непроницаемости вокруг обследуемого, в момент угрозы поражения пулей, осколком, другим летящим объектом, или иным агрессивным воздействием. Интенсивность «м»- проявления столь высока, что обеспечивает полную безопасность обследуемому, и всем, кто находится в радиусе десяти метров от него, даже в случае взрыва в непосредственной близости трех(3) осколочных гранат.

Комиссия единогласно признает у обследуемого наличие высокого дара группы «Б». Это полностью соответствует поступившим из США, установочным данным на Роберта Р. Смайли, принявшего предложение выехать в СССР для работы по контракту.

Наличие аналогичного дара у еще одного американца или европейца такого же возраста крайне сомнительна.

В связи с вышеизложенным, комиссия считает, что обследуемый является Робертом Роуэном Смайли. Странности поведения и амнезия, наверняка вызваны случившейся аварией.

Все психиатры комиссии, единогласно считают возможным применение Смайли в работе спецотряда, согласно первоначальным планам. Двое из них выражают уверенность в восстановлении памяти обследуемого.

Подпись:

Профессор ИМЛ, глава СпецРеферентуры при главе НКВД, государственный советник 1 ранга

Гершензон. И. Л.

СПРАВКА.

Секретно. Москва. 09.06.37.

По заключению ЛД НТО ГУМ НКВД СССР, предоставленые пальцевые отпечатки, полностью совпадают с дактилоскопической картой Роберта Р. Смайли.

Заместитель начальника лаборатории Первухин. С. В.

Справка, секретно, в 1 экз.

07.06.1937 г.

Роберт Р. Смайли выявлен как носитель дара в результате плановой работы, ведущейся Вашингтонской Резидентурой, по методу Гершензона.

В процессе изучения объекта, установлено наличие у него деда — Романа Олеговича Борисова. Эмигранта из России 1876 года, осевшего в Вайоминге фермером.

По рассказам очевидцев, семья Борисовых воспитывалась в русских традициях, и общалась между собой исключительно по-русски.

Внук от младшего сына, Роберт, после окончания Гарварда, женился на Элизабет Смайли и полностью натурализовался, взяв фамилию жены, и приняв имя Роберт Роуэн.

По мнению раздельно опрошенных психиатров самой разной принадлежности, именование себя Романом Олеговичем — более чем вероятно при травмах головы и частичной амнезии.

Нач. Спец. Отдела Медведев.

Человек за столом снял пенсне, потер переносицу, и взглянул на своего собеседника, что безучастно сидел в кресле для посетителей, и задумчиво изучал угол огромного кабинета.

— И что вы, лично, профессор, обо всем этом думаете? — пенсне снова утвердились на переносице, и льдисто сверкнуло на посетителя.

Посетитель выглядел экзотично. Если бы не значок депутата Верховного Совета на лацкане, он бы сошел за раввина. Пейсы, длинная борода, ермолка на макушке, и традиционный черный цвет в одежде.

— Голова не моя специальность, Лаврентий Павлович. — меланхолично ответил профессор — но я лично, не вижу причин менять планы.

— Использовать его втемную? Или официально дать должность?

— В темную не получится. Он растерян, житейски и социально дезориентирован, но не дурак. Быстро поймет свою роль. И хорошо если ее примет, а не станет артачиться.

— То есть, вы не верите, что нам, под видом этого Смайли, подводят агентуру?

— Во — первых, нам бы подсунули что то менее нелепое. Во-вторых, ради каких-то неясных шпионских целей отдавать такого носителя…

— Настолько исключительный дар?

— Более чем. Как всегда с «м»- проявлениями, есть ограничения. К примеру, ему можно набить морду. Только не профессионально. Этот ваш Бертольд, в его поле, поначалу увяз. Но быстро подстроился, и уложил его. Ему, наверное, можно перерезать горло. Никакой неуязвимости. Но любое кинетическое воздействие, хоть залп тяжелой артиллерии, он совершенно точно переживет без потерь. И те, кто будет рядом с ним — тоже.

Хозяин кабинета откинулся в кресле, и оба пару минут сидели молча. Потом он снова снял пенсне, и сказал:

— Хорошо, Исаак Львович. Я приму к сведению ваше мнение. Благодарю вас за поделанную работу. Больше не смею задерживать.

Пожилой еврей встал, старомодно-учтиво поклонился, и неторопясь вышел в, словно сама собой, распахнувшуюся дверь кабинета. Оставив, впрочем, у двери порученца в форме капитана НКВД.

— Хочу напомнить, товарищ нарком, что вы сегодня не обедали — негромко и безэмоционально произнес капитан.

Нарком встал из за стола и подошел к окну. Не оборачиваясь распорядился:

— Машину, в Балашиху. Там и поужинаю.

Порученец вытянулся, четко кивнул в спину наркома, и вышел из кабинета. Хозяин кабинета услышал в незакрытую дверь, как он снял телефонную трубку и приказал:

— Хрусталев, машину.

Глава 6

— Рота подъем! Строиться!

От этого крика я проснулся. На моих часах пять сорок пять утра. За окном уже светло, хотя солнце не взошло.

В дверь комнаты, где я ночевал, постучали и крикнули — «Подъем, товарищ!».

В помещении казармы послышался топот, какие-то плохоразличимые команды и доклады. Потом раздалось громогласное:

— Три минуты поссать-посрать, и выходи строиться на зарядку.

Я натянул брюки и рубаху. Сунул ноги в ботинки, завязал шнурки и пошел на выход. Я не думаю, что меня погонят на зарядку, но отлить, покурить и осмотреться будет не лишним.

Вчерашний день получился сумбурным, мягко говоря.

Прямо с