оно может питаться. Жизнь этого хозяина обеспечивается спонтанными порядками и системой передачи правил «новым людям».

Aggression strikes back

Теперь мы подошли непосредственно к тому, как и почему возникает государство. Ответ на этот вопрос имеет не историческое, а сугубо практическое значение.

Вопрос о том, как возникает государство — это вопрос о том, может ли существовать свободное общество. Ведь если государство возникает «само собой», если оно порождается универсальными закономерностями (такими, как закономерности, лежащие в основе спонтанных порядков), то свободного общества быть не может, так как рано или поздно в нем «само собой» возникнет государство. И, если это так, то всем нам следует смириться с неизбежным, расслабиться и ходить на выборы, в надежде, что правильные политики смогут когда-нибудь ограничить ненасытного государственного монстра.

В предыдущих колонках мы выяснили, как человеческие сообщества ограничили агрессию. Это случилось благодаря эволюции практик и правил, в которой выжили те правила, которые помогают ограничивать агрессию и наказывать за нее. Эти правила действительно универсальны и одинаковы у всех народов. Тот факт, что они совпадают даже у разных расовых групп особенно впечатляет, ведь расовые отличия появились потому, что большие группы людей (точнее, большие группы сообществ) были изолированы друг от друга. То есть, они не могли заимствовать правила и практики у других расовых групп. И, тем не менее, все эти группы имеют одинаковые правила, каждая из них пришла к ним самостоятельно.

Не существует и никогда не существовало ни одного народа или племени, в котором было бы разрешено грабить или убивать своих соплеменников, в котором не существовало бы наказания за воровство или убийство. Это не совпадение, это просто отражение того факта, что иначе бы этих народов или племен не существовало бы вовсе. Те, кто не следовал таким практикам, не выжили.

Теперь перейдем к тому, почему появление государств стало возможным. Напомню, что универсальным решением проблемы агрессии были страховые группы, которые получали компенсацию в случае агрессии против своих членов и платили ее в случае если их член совершал агрессию. Это создавало систему контроля и подавления агрессии, так как агрессор сталкивался с сопротивлением целой коалиции, он всегда оказывался в меньшинстве. Это не означает, что агрессивных актов не было вовсе и не означает, что некоторым агрессорам не удавалось не только выкрутиться, но и преуспеть. Нет, это означает, что агрессия была маргинальной, так как система делает ее издержки выше, чем издержки мирного поведения.

Здесь мы подходим к самому главному, а именно, к тому факту, что группы, какими бы большими они не были, имеют свои четкие границы. Обычное право построено по членскому принципу и этих членов всегда ограниченное число. Те, кто не входит в это число не имеет никаких прав. Чужак не включен в систему взаимного страхования данной группы, за действия чужака никто не отвечает, поэтому он является как потенциальной угрозой, так и потенциальной целью для атаки. Отсюда, кстати, и явление гостеприимства. В дошедшей до нас форме оно в основном, является ритуалом ублажения гостя, но раньше (и кое-где и сейчас) оно имело ясный правовой смысл — гость (чужак) находится под защитой хозяина, а хозяин отвечает за поведение гостя перед своим сообществом.

В общем, поскольку право распространялось только на «своих», оно не распространялось на «чужих». Чужаки по определению были вне закона. Для своей безопасности им нужно было либо стать членом сообщества (что означает стать членом какой-либо страховой группы), либо воспользоваться процедурами гостеприимства.

Нашим предкам не был знаком современный универсализм, когда все люди видятся одинаковыми в своих правах. Не случайно самоназвания многих племен и народов переводятся как «люди». Мы — люди. Все прочие — нелюди, они вне закона, их можно грабить и убивать.

Агрессия, запрещенная в рамках сообщества, нашла себе применение вне этих рамок. Племена могли нападать друг на друга, грабить, брать в рабство и устраивать геноцид по той простой причине, что право не запрещало это. Решение о войне находилось в области политики, а не права. Война, в свою очередь, узаконивала агрессию. В племенах, промышлявших разбоем, росла власть военных вождей, появлялась военная аристократия. Отсюда уже было рукой подать до государства.

Теперь, вернувшись к нашему вопросу о возникновении государства, мы можем совершенно определенно сказать, что оно не может появиться в рамках jural community, то есть, сообщества, связанного между собой правом. Оно может появиться только извне и только в результате войны.

Никакой универсальной закономерности, приводящей к такому явлению, как государство, не существует. Государство, несмотря на его полное доминирование в современном мире — это сугубо историческое явление, его появление и, главное, его выживание и последующее распространение — результат стечения обстоятельств, а не действия закономерностей.

Собственно, проблема, которой воспользовалась агрессия для того, чтобы институционализироваться в виде государства состоит в том, что обычное право «заканчивается» на уровне страховых групп и не распространяется на «чужих». Для того, чтобы выяснить, насколько критичной является эта уязвимость обычного права, нужно ответить на два вопроса. Первый — масштабируются ли страховые группы (если это не так, то обычное право не может объединить большие группы людей) и второй — способно ли обычное право выйти за пределы групп (если это не так, то война является неизбежным злом).

Может показаться, что размер страховой группы ограничен, поскольку кажется, что в нее попадают только ближайшие родственники. Однако, это не так. Обычное право масштабирует страховые группы от семьи через «расширенную семью» к клану, причем, последний не имеет естественных ограничений численности, которые имеют семьи. Сомалийские кланы насчитывают до 2 миллионов членов. То есть, масштабируемость страховой группы не является проблемой. Теоретически, история могла бы развиваться так, что все земляне были бы членами двух-трех огромных кланов, действующих в рамках общего права.

Точно так же, право способно выйти за рамки страховых групп и кланов. У тех же сомалийцев существуют процедуры решения споров между членами разных кланов путем судов справедливости, когда судьи назначаются от каждого клана. Более того, сомалийское право Xeer является общим для всех кланов. Другим, более привычным для нас примером является «право перегринов», которое зародилось в республиканском Риме (то есть, во времена, когда римское право в полной мере было обычным правом). Перегрины — это неграждане Рима, которые, тем не менее, жили и работали в Риме. То есть, это как раз та ситуация, когда человек находится вне страховой группы, не имеет никаких обязательств перед ней, но должен как-то взаимодействовать с теми, кто является ее членами.