Ненависть — очень неприятное чувство. Но оно дает неожиданно много сил. — Главное, чтобы все получилось. Я уже кое-что предприняла по поводу наших общих активов. Вы же знаете: доверие работает в обе стороны. Раньше я никогда не лезла в дела мужа, поэтому ему даже теперь не пришло в голову что-то от меня прятать. К тому же делиться со мной он не собирается. А вот я, пожалуй, поделю все так, как считаю нужным.

Сам виноват! Могли же спокойно разойтись, достойно, даже без ссор и взаимных обвинений.

— Оля… — Почему-то мне все больше казалось, что былинный богатырь интересуется мной и моими делами гораздо активнее, чем киллерами, ради поимки которых он и ввязался в эту историю. Да я и сама уже успела соскучиться без него, причем всего лишь за сутки. — Может, вы съездите навестите подругу? Маму? Просто куда-то в санаторий на выходные? Только не оставайтесь с ним наедине.

— Чтобы он привел в мою спальню свою… новую женщину? — В зеркальной дверце шкафа отразилась моя неприятная улыбка. Я даже не знала, что умею так холодно и расчетливо злиться! — Нет уж. Сначала я доведу дело до конца. Кстати, что вы узнали об этой… Марине?

— Вы были правы, — после еще одной долгой паузы признался Игорь. — Владислав — не единственный мужчина в ее жизни. И судя по тому, что выяснил мой человек, ребенок от другого.

Я едва не уронила телефон. Такая меня накрыла волна… облегчения? Злорадства?

— Игорь… вы не хотите поужинать сегодня вечером где-нибудь в приятном месте? — сказала и сама слегка испугалась. Но одновременно почувствовала возбуждение и легкий азарт. Как очень-очень давно, в юности, перед первым свиданием. — Не беспокойтесь, движения криптовалюты на счету мужа пока не было, значит новое покушение он еще не оплатил.

Стоило мне отложить телефон, как азарт сменился паникой. Вчера мы вместе обедали, правда тогда инициатива исходила от Игоря. И вроде бы никаких намеков на новое свидание он не подавал. Именно свидание, а не деловую встречу или успокительное отпаивание кофе. Так с чего вдруг я решила… Но ведь Игорь согласился! Возможно, как всегда, только из вежливости?

Рассердившись на себя и за трусость, и за неоправданную активность, я вновь полезла в компьютер Владика. На работу он ездил с ноутом, в кровати предпочитал валяться с планшетом, дома сидел за стационаром, и все это у него было замкнуто в единую рабочую сеть. Так что при желании я сейчас могла заглянуть в любой документ, независимо от того, где он хранился. Почитать все его письма, пересмотреть все счета, даже перевести деньги…

За час до назначенного времени я поняла, что в голове беспорядочно кружат цифры, разодетые в платья и костюмы из моего гардероба. И, кажется, у меня начиналась стандартная женская паника: полный шкаф одежды, а надеть нечего!

В итоге, игнорируя изумленно-ехидные взгляды Кати, я перебрала все свои выходные наряды и остановилась на бархатисто-синем платье — под цвет глаз Игоря. Черные туфли, косметика чуть поярче, чем обычно, намек на укладку…

— С женой очередного мульонера ужинаете? — оценила мои старания Катя. — А украшения развешивать не будете? Хотя она и так удавится от зависти. Вы же лет на двадцать пять выглядите, не старше. Безо всяких утяжек и ботекса, прости господи! А глаза так сверкают, что никаких брильянтов не надо. И талия у вас, как у девочки…

После этого мы обе выразительно посмотрели на мое отражение, с совсем недевичьим бюстом. Стандартный второй размер, а со специальными вкладками и весь третий… Уф!

Ощутила, как накатывает желание содрать с себя все, умыться и отменить встречу, потому что… Просто потому, что мне страшно: я до сих пор замужем за козлом, Игорь сногсшибательный красавец, а эта удивительная принцесса в зеркале — не я, а кто-то другой… совершенно точно кто-то другой! На самом деле мне не двадцать пять, а на десять лет больше. И было ужасно глупо наряжаться для ужина из вежливости!

К счастью, выполнить подсказываемое паникой я уже не успела, потому что позвонил Игорь и бодро сообщил:

— Карета подана!

Когда я неуверенно вышла из подъезда, поджидающий у машины мужчина восторженно присвистнул, как мальчишка. На его эмоциональное восхищение тут же обернулось еще несколько проходящих мимо людей.

Странно, я прекрасно себя чувствовала среди знакомых и приятелей Владика. Уверенно держалась в обществе их женщин, не позволяя себя унизить, потому что осознавала свою ответственность перед мужем. А теперь я оказалась нарядная просто так, для себя. И мне почему-то страшно… Отвыкла выходить в свет как самостоятельная единица, а не дополнение к Владику?

Игорь дождался, пока я соберусь с духом и дойду до машины, распахнул передо мной дверцу, уселся на водительское место и окинул меня очередным восторженным взглядом:

— Вы потрясающе выглядите!

Но потом за все время поездки богатырь не проронил ни слова, лишь иногда смущенно косясь в мою сторону. Естественно, я сразу накрутила себя, ругая последними словами. Игорь — воспитанный мужчина, защитник по своей сути, а я нарядилась как фифа, поставив его в неудобное положение. Дала понять, что рассчитываю на нечто большее, вот он теперь и обдумывает, как бы меня отшить, не обидев при этом.

У самого ресторана моя уверенность окончательно испарилась, и, едва мы притормозили, я решила прояснить ситуацию:

— Игорь, это просто мой первый выход без мужа. Я хочу вновь почувствовать себя красивой женщиной, но вас это ни к чему не обязывает. Вы мне нравитесь, но я прекрасно понимаю, что вы точно так же заботились бы о любом другом попавшем в беду человеке… И…

— А как именно я вам нравлюсь? — Игорь сейчас меньше всего напоминал былинного богатыря. Скорее уж смущенного мальчишку.

Наверное, поэтому я рискнула признаться:

— Сильно…

— Хорошо, — удовлетворенно выдохнул Игорь. — А то я был уверен, что это приглашение — исключительно в качестве благодарности…

— А теперь? — Ко мне тоже постепенно возвращалась уверенность в себе, в своей привлекательности и женской интуиции. Не зря же показалось, что я интересую Игоря чуть больше, чем охота на киллеров.

— Теперь я очень надеюсь, что вы не сбежите от меня сразу после развода…

Резко повернувшись, Игорь полминуты смотрел мне в глаза, а потом склонился и поцеловал — сначала нежно, давая мне возможность отстраниться. И даже это едва ощутимое касание обожгло, заставив сердце забиться от возбуждения.