— Я не готов есть варенные овощи, а соус «Тартар», что вы оставили в холодильнике…

«Гурман» замолчал, как будто бы сдержал в себе что-то и все же крупно вздрогнул.

— Он не выдерживает никакой критики.

Таня старательно серьезно кивнула в ответ.

— Так что скажите, когда вы приедете и я вас встречу, чтобы вы не тащили все это на себе.

Наверное, он бы и сам сходил до магазина, но Таня подозревала, что в ее отсутствие он будет заниматься не только ноутбуком, но и стиркой.

— В четыре часа ждите меня на станции, и я прошу вас, впредь, спрашивайте меня, прежде чем взять что-то.

Проговорила она со всей серьезностью на которую была способна в данную минуту.

— Я задел вас? — поинтересовался он, дотронувшись до ее лица и приподняв его к себе. — Я не хотел и не сказал бы ничего, но чувствую, что вы обиделись на мой отказ приготовить что-то в вашем исполнении.

Таня качала головой, вновь опустила голову и убрала список с деньгами в сумочку, поспешив скрыться за пределами участка, но не выдержала — смех и правда рвались наружу.

— Олег!!!

Она позвала его, уже стоя с обратной стороны калитки. Тот появился на пороге «палубы», глядя в ее сторону каким-то напряженным взглядом.

— Я не обиделась, но прошу вас и на полном серьезе больше не трогайте мои маски для лица.

* * *

— Где вы были?

Стоило ей ступить на участок, как рядом с ней оказался мужчина, больше похожий на бизнесмена, сорвавшегося с совещания по прихоти своей взбалмошной жены. Таня передала пакеты Олегу, прошла еще несколько шагов и уселась на старенькую лавочку, а кажется, что растеклась по ней лужицей расплавленного парафина.

— В Дмитрове.

Она больше никогда!.. Никогда-никогда-никогда!

— Я говорю о том времени, на которое мы договорились!

Сосед продолжил изливать свое недовольство.

— Вы помните, что я должен был встретить вас?!

Конечно, она не забыла об этом, но в от в чем дело…

Таня больше не согласится на предлагаемую помощь извне. В одном из магазинчиков неподалеку от привокзальной площади она повстречала соседей, проживающих вблизи от дачного магазинчика. Те узнали ее и предложили подкинуть до поселка. Она же, наивная, согласилась. Ничего криминального с ней не произошло, но по пути домой они заехали еще в парочку мест, которые требовали внимания Тамары, а потом и ее супруга Анатолия.

— Где-то под Дмитровом, — откликнулась она, проследив за его взглядом и посмотрев на выглянувшую из-под платья коленку. — Или…

Таня думала, что приедет раньше, а в итоге опоздала на целый час, разозлившись на себя, соседей и, как ни странно — на Олега. Она не могла позвонить ему и предупредить, что задержится, а она жутко не любила подводить людей.

— То есть вы не в курсе? — раздражение в голосе соседа можно было «потрогать» рукой.

Оставаться в душном салоне авто не было никакого желания, отказать в компании — не вежливо. Татьяна извелась пока вышагивала по птицеферме, рассматривая кур-несушек, которых выбирала в свое хозяйство соседка по поселку.

— Я перемещалась, — ответила она, вспомнив клетки с ушастыми созданиями.

Что говорить о прошедшей поездке, то, кажется, она будет ненавидеть запах птицефермы всю оставшуюся жизнь, а кролики… Они теперь не такие уж и милые зверухи, только не после того, как обделываются со страху в пропахшем бензином автомобиле.

— Вы в курсе, что такое договоренности?

Вместо того, чтобы спросить, что случилось сосед Олег решил распечь ее, обратившись к понятиям совести и долга. А они (совесть и долг в ее лице) очень устали и хотели пить, а еще в душ и завести стиральную машинку, чтобы избавиться от преследующего ее амбре.

— Или, что это такое подводить другого человека?

Таня пожала плечами. Эти фокусы с ней не пройдут. В развернувшейся и никак не заканчивающейся трагедии с мужем были кое-какие плюсы. Она разучилась проявлять эмоции на любые маломальские претензии в присутствии других людей и уж тем более участника ссоры. Муж мог троллить ее, пренебрежительно хмыкать, делать замечания, но Танька делала вид, что ее это не трогает. Сначала, было сложно, она плакала после, а потом научилась смотреть на мужа со стороны и стала видеть нюансы, которые ускользали от ее внимания раньше.

— Да.

— Мы разве не договорились о том, что я вас встречу?

Он повторялся, но за этим крылось еще что-то. Что именно? Таня пока еще не поняла, слишком устала для созерцательно-наблюдательных выводов.

— Планы изменились.

Таня разглядывала злящегося мужчину, с удовлетворением отметив про себя, что оказалась права на его счет — он постирался. От его одежды несло мылом за еще большую версту, чем козлятиной этим утром.

— Предупредить меня о них вы конечно же не могли, — продолжил тот все тем же не терпящим возражений тоном.

Сейчас больше, чем когда бы то ни было он напоминал ей строгого работодателя, но вот только вместо кабинетного ковра был щебень и покров из травы, а вместо стены с дипломами и наградами дровяник со сгруженными в небрежную кучу поленницами.

— Точно.

Вымученность стала отходить на второй план, уступая место злому веселью и какому-то странному удовлетворению. Сразу вспомнилась присказка: «сделал гадость, сердцу — радость!» Вот только она ничего такого делать не планировала, но радость была.

— Я не могла сделать этого, — проговорила она, поднимаясь и удивляясь тому, как быстро он оказался рядом с ней. — Я должна была приехать раньше, но все немного изменилось.

Она отступила от него.

— И вообще, я не понимаю, чего вы орете на меня, — она посмотрела в его породистое лицо. — Делайте это, пожалуйста, со своей женой.

Она кивнула и показала глазами вниз, имея в виду кольцо на его руке. Сосед тоже взглянул вниз, вновь поднял взгляд на ее лицо, эффектно изогнув бровь при этом, а потом, скорее всего психанув, ушел, скрывшись за первой постройкой.

— Психованный, — проговорила она ему вслед. — У меня есть для вас кое-что!

С его уходом, пробыв считанные секунды в одиночестве, Таня ощутила почти мгновенный приступ вины. У нее мелькнула мысль, что конкретно скрывалось за приступом его раздражительности — кажется, что олигофрен беспокоился о ней. Это было бы давно забытое и очень приятное чувство, которое напомнило ей только выбравшийся из-под снега подснежник. Вот только ей о нем стоило забыть, а еще лучше растоптать. Мало ли, что там ей кажется. Этот мужчина женат и вообще они из разных миров. Общего между ними — дача, на территории которой они решили укрыться от невзгод внешнего мира.