Я, проигнорировав все вопросы, зашла в подъезд и, взявшись за перила, начала подниматься по лестнице. Сильные мужские руки подхватили меня и понесли наверх. От творца исходил аромат дорогого одеколона и сигарет.

– Ты куришь? – не сдержавшись, спросила я.

Голова работала плохо.

– Нет. Но пока тебя не было, я такого страха натерпелся, все передумал. Может, я и был неправ, перегнув палку, но если мы…

– Никаких «мы», – отрезала я, скатываясь с рук и доставая ключи.

– Пригласишь войти?

– Нет.

– Настя, не глупи. Ты еле держишься на ногах. Тебе требуется помощь.

– Нет.

– Настя…

Но я, не слушая, захлопнула дверь.

Кровать, где моя кровать? Буквально ползком добравшись до нее, я, не раздеваясь, заснула словно убитая.

Второй раз я пришла в себя, когда часы показывали пять вечера. Долго проспала. Повернув голову, увидела сидевшего на стуле Фордайса.

– Что ты здесь делаешь? И как вошел?

– Вынес дверь.

– Ого! Брат императора занимается хулиганством?

Я попробовала встать, но это удалось с трудом, а вот творец легко поднялся и, подойдя, потрогал мой лоб.

– У тебя температура.

Покачиваясь, я встала.

– Все нормально. У меня ушибы, и, наверное, из-за этого поднялся жар. Я упала.

– Нашел я то место, где ты «упала». Ты разбилась, и, судя по следам и мотоциклу, насмерть.

– Тогда кто я? Зомби? – усмехнулась я, направляясь в ванную.

– Нет, творец.

Повернувшись к князю, я увидела, что он совершенно серьезен.

– Ты бредишь.

– Нет. Послушай, ты должна находиться рядом со мной: я помогу. В любой момент ты прыгнешь в прошлое или в будущее.

– Ты болен, – изменила я свое мнение, заходя в ванную и закрывая дверь.

– Настя!

– Ваше сиятельство, набиваться принять душ с незамужней девушкой – это моветон. Да и с замужней тоже, если подумать. Если она не ваша жена, конечно. Вы женаты?

– Нет, – раздался голос из-за двери. – Но это не имеет отношения к делу.

– Еще как имеет, – пробормотала я, рассматривая себя в зеркале.

Понятно, почему творец так всполошился. Лицо все в запекшейся крови, как и тело. Но если есть кровь, то где же раны?

Решив провести более тщательный осмотр после душа, я скинула с себя одежду и, несмотря на жар, ясно говорящий, что у меня температура, встала под струи теплой воды.

Когда я уже была готова выбраться из ванны, почувствовала в животе тянущее ощущение, похожее на то, когда качаешься на качелях или взлетаешь. После этого мир вокруг меня расплылся, и я выпала из ванны на пол.

Но шокировало меня не это, а то, что на меня, совершенно голую, круглыми глазами смотрел Фордайс, который мылся под душем. Он не отрывал от меня взгляда, и моей пылающей коже стало еще жарче.

Какое у него тело! Не говоря уж о том, что ниже…

– Как ты здесь очутилась?.. – начал творец, а потом заметил мои синяки. – Твой первый прыжок…

Схватив полотенце и обернувшись им, он вылез из ванны и подхватил меня, шокированную его видом, с пола.

– Настя, слушай. Посмотри на меня.

Фордайс обхватил мое лицо ладонями и, окинув взглядом мое тело, прикрыл глаза, словно ему больно.

– Сосредоточься. Слышишь? И пожелай вернуться обратно.

– Что? Как?

Смысл его слов не доходил до меня, голова была занята другим.

– Желай немедленно, – рыкнул он, не открывая глаз.

Я тоже закрыла глаза и, сосредоточившись, вновь открыла. Теперь я в ванной была одна. Однако тело заболело еще сильнее, кожа горела.

Поднявшись и стащив с крючка полотенце, я прикрылась и, заплакав, простонала:

– Редклиф, помоги, пожалуйста.

Последнее, что помню, – это сорванный с двери ванной шпингалет и подхватившие меня уже знакомые руки.

* * *

В голове стоял гул, но тело уже не ломило, в нем чувствовалась лишь сильная усталость. Мысли путались, я вспоминала, что произошло. Скандал, авария, и, кажется, я перенеслась в будущее. Вот приснится же такое, когда болеешь.

Едва я открыла глаза, мой взгляд наткнулся на Фордайса, который склонился надо мной.

– За что мне это? – вздохнула я, поворачиваясь на бок и чувствуя, как полотенце сползает с меня.

Вскочив и застонав от боли, пронзившей голову, я снова завернулась в махровую ткань.

– Неужели все, что я помню, было правдой…

– Да.

– А кто это там сверлит?..

– Рабочие. Меняют сломанную дверь на новую.

– Ты высадил дверь? – Я удивленно посмотрела на Фордайса.

– Выбора не было, – мрачно ответил он. – Когда ты пропала на сутки, я места себе не находил. Ни бабушка, ни Женя о тебе ничего не знали.

– Ты позвонил маме?! – ужаснулась я.

– Выбора не было! – повторил Фордайс и, вскочив, зашагал по маленькой комнате. – А потом я сторожил тебя около подъезда. Ты явилась вся в засохшей крови, едва двигаясь.

– Ну двигалась же.

– Настя, ты забываешь, что у меня медицинская степень. Твой вид ясно говорил, что ты попала в серьезную аварию. Но ран на тебе не было, по крайней мере таких, которые оставляют столько крови.

– И?

– И я нашел того водителя, что подвозил тебя. Я запомнил его номер.

– Какой кошмар… – покачала я головой, но князь меня не слышал.

– Я поехал на то место, где он тебя подобрал, увидел твой мотоцикл, следы аварии и все понял.

– Что же ты понял?

– Ты творец и, судя по тому, что выжила в аварии, от которой осталась лишь куча искореженного металла, творец первой степени. Иначе ты умерла бы.

Я в шоке посмотрела на Фордайса и изрекла:

– Брехня!

Некоторое время спустя, уже одетая, я сидела на кухне и удрученно помешивала сахар в кружке кофе.

– Настя, тебе придется смириться с этим.

– Погоди, в твоей теории есть масса нестыковок. Я же многое знаю о корпорации.

– Неужто? – насмешливо осведомился Фордайс.

– В двенадцать лет я нашла записи отца о его работе на Лемнискату и ее деятельности, плюс рассказы бабушки. Так что вряд ли ты сможешь мне открыть что-то новое про эту организацию.