не утихла до сих пор, она снова и снова убивала сейчас каждую клеточку моего сердца.

— Да ты можешь меня просто послушать?!

Герман схватил меня за руку, переплетая между собой наши пальцы, а затем лёгким движением чуть дернул хрупкое тело на себя. Я плавно опустила взгляд на наши руки и сердито вырвала руку из его стальной хватки.

— Не смей ко мне прикасаться! Противно!

— Да выслушай ты меня!

Снова хватает меня, но уже под локоть, сжимая нежную кожу до значимой боли. Он будто хотел заново почувствовать моё тело, осознать, что оно снова ему беспрекословно подчиняется. Но нет… Я уже давно не в твоей власти. Мы ненавистно терзаем друг друга тяжелым взглядом, не замечая никого вокруг, между нами в воздухе едко воцарился запах ненависти.

— Ульяна Сергеевна, у вас все в порядке?

Я совершенно забыла что на стоянке детского сада стоит мой новый водитель и с интересом наблюдает за этой сценой. Господи… Только не это. Громова тоже заинтересовал Кирилл. Смотрит на него безжалостно. Мне же мало проблем из-за этого чертового Громова. Кирилл же не слепой, явно все намеренно будет сливать своему хозяину, Игорь для этого его ко мне и приставил. Тяжело дыша, я оторвалась от глаз Громова и увела взор в сторону водителя.

— Да, Кирилл, все в порядке, подождите меня пожалуйста возле машины, я сейчас.

— Если что, я рядом.

Бросив полный взгляд неприязни на Громова, Кирилл нехотя кивнул и проследовал к машине, он не садится за руль. Становится в профиль, вынимает из кармана пачку сигарет и закуривает. Вроде стоит боком, но я все равно ощущаю его пронзительный взгляд на себе.

— Это кто ещё такой?!

— Это…?

Медленно разворачиваюсь к машине и слегка улыбаюсь уголком губ. Это никто… Но тебе об этом знать совершенно не обязательно.

— Ты не мой муж, чтобы задавать такие вопросы.

Напряженно, Громов кинул взгляд в сторону тачки, все так же не выпуская меня из своей хватки.

— Ты с ним спишь?

Скотина! Это первое что ему приходит на ум?! Хочется его сейчас чем нибудь ударить! В его стальном голосе я чётко улавливаю ноту ревности. Конечно… Я же по его виденью сплю с каждым первым встречным. Я могла перед ним сейчас оправдаться, расставить все точки над «и», но внезапно, я осознаю что он никто в моей жизни! Пустое место!

— Я не сплю с ним.

Суровые черты лица Германа мгновенно расслабляются, а я решаю довести задуманное до конца. Прислоняюсь к его лицу так, чтобы он ощущал моё горячее дыхание своими губами. Нежно пальцами касаюсь его щетины, медленно спускаясь к подбородку. Дыхание Германа запредельно учащается, чувствую как напрягается его тело, прикрыв веки от моих прикосновений, он тяжело взглотнул. Помнит… Помнит все мои прикосновения. Наклонившись к его уху, я томно прошептала.

— Не сплю… А занимаюсь любовью…. Это лучший секс в моей жизни, я взлетаю с ним до самых высоких небес… Мне ещё ни с кем и никогда так не было хорошо…. Ни с кем…

Он резко приходит в себя, озлобленно истязая меня тёмными глазами. Я довольна… Вот тот эффект которого я добивалась. Сдавливая мой локоть сильнее, он прорычал сквозь зубы.

— Ты совершенно не умеешь врать, Соболевская! Так что, прикрой свой язвительный ротик!

Упираюсь ладонями в его стальную грудь.

— Да что ты? Вспомни мои слова о безграничной любви к тебе, по моему… Я отлично справилась со своим умением врать.

Язвительно вбрасываю, расправляю плечи, разворачиваюсь и набирая размеренные шаги, направляюсь к машине.

— Стой! Я ещё не договорил!

Прилетает в спину.

— Иди с бабками у подъезда поговори, они тебе не откажут в этом удовольствии… А лучше, займись женой и ребенком, переговорщик хренов!

Громов всё не унимается, догоняет, властно хватая и поворачивая меня за талию лицом к себе.

— С чего ты взяла что у меня есть жена? Ты ревнуешь?

Лениво смотрю на его безымянный палец, действительно, обручального кольца нет.

— Мне безразлично, есть она у тебя или нет. Просто оставь меня в покое, меня и моего мужа. Иди пой свои слезливые серенады своему гарему, ко мне не смей приближаться больше! Никогда!

От моих вброшеных слов про мужа, густые брови Громова безжалостно сошлись на переносице.

— Я смотрю, ты так беспамятно любишь своего мужа… А на самом деле, как хорошо ты его знаешь? Что он за человек, м?

Он настороженно посмотрел на меня и слегка прищурил глаза.

— Как показало время, Игорь замечательный человек, а самое главное, он настоящий мужчина, он никогда не ставит свое слово под сомнение, тебе поучится бы у него, Громов.

Сама не понимала, откуда у меня взялось столько наглости всё ему высказать в глаза, если вчера я стояла и погибала в его власти. Его взгляде. Его голосе, то сегодня, здравый рассудок и холодный разум привёл меня в чувства.

— А ты, повзрослей наконец и научись отвечать за свои слова и поступки, решил исчезнуть из моей жизни, так выполнить свое обещание. Исчезни!

Герман виновато опустил голову и не произнёс ни слова.

— Я не собираюсь больше совершать таких непростительных ошибок, потому что, как показало время, ты, моя самая большая ошибка!

Он зол. Ужасно зол. Вижу как заходили жевалки на его суровом лице. Одна секунда и он притягивает меня к себе, заламывая мои руки за спину.

— Ошибка говоришь…?! Уверена?!

— Самая нелепая…

Наклонившись к моему уху, он обдал меня своим горячим дыханием. Сволочь! Что он делает?! Он же специально все вытворяет практически на глазах у моего водителя. Не представляя какие меня могут ожидать последствия. Я пытаюсь вырваться, но он Громов не позволяет.

— Врееешь…

Нагло растягивает и произносит хриплым голосом.

— Не смей меня касаться! Убери руки!

Озверело, по-волчьи, кусает меня за мочку уха. Совсем спятил?! Он же прекрасно знает как это срывает мне крышу. От такого давно забытого прикосновения, по телу пробежал разряд тока, мелкие мурашки покрывали каждую частичку податливой плоти.

— Это, привет твоему муженьку от меня.

Внезапно, Громов набросился на мои губы в страстном поцелуе, терзая и кусая их. Он что, совсем сдурел?! Сволочь. Не отвечаю на его поцелуй. Моментально его грубо от себя оттолкнула, до дикого страха боялась не дай Бог быть замеченной своим водителем. Но как бы я не сопротивлялась, моё тело предательски отреагировало на эти ласки, заметив мою реакцию, Герман довольно ухмыльнулся. Злость захлестнула меня с головой, бурлила с такой силой, что я безжалостно отвесила сильную пощечину этому дьяволу.

— Снова резко потянуло к