Но чего нет – того нет, и потому рядом с «умными» полимерами и сверхпрочными композитами соседствуют такие рядовые и для земной космонавтики штуковины, как маневровые двигатели для скафандра. На броню навешивается этакая сбруя с распределёнными газовыми ёмкостями, которая позволяет до некоторой степени чувствовать себя в безопасности в открытом космосе. В том смысле, что неловкий шаг по поверхности с практически нулевой гравитацией (как на астероиде) не отправит тебя в длительное (этак на 10–15 миллионов лет) путешествие по орбите вокруг ближайшей звезды. При необходимости более интенсивных манёвров (например, «перепрыгивая» от одного корабля к другому через тысячи и десятки тысяч метров пустоты) приходится привешивать на спину натуральный ракетный ранец с настоящим реактивным двигателем и соплами с переменным вектором тяги, почти как у истребителя. А теперь прибавляем оружие, боеприпасы, инженерно-технические и специализированные инструменты, аварийный запас кислорода на случай отказа регенератора брони, аварийный запас провизии и воды… Конечно, по сравнению с техникой единственной человеческой планеты Вселенной-4, здесь всё более лёгкое и компактное, но, экипировавшись всем вышеперечисленным одновременно, как придётся делать для выполнения большинства халтурок Рамира, всё равно чувствуешь себя беременным пингвином на леднике даже при нулевой тяжести. Поправка: я чувствую. Потому что…

– Ю-ху-у! – Слегка смахивающая на гнома из-за коренастости, придаваемой бронёй, Василиса рыбкой влетела в устроенный мной и Флоей тренировочный куб, где временно позаимствованные со склада запасные плиты гравипары создавали искусственную невесомость. Н-да, искусственная невесомость внутри зоны искусственной гравитации – это почти то же самое, что пользоваться морозилкой, когда за окном минус двадцать… Для меня манёвр дочки закончился бы на полу с другой стороны от тренировочного куба или судорожным торможением через навесную маневровую систему, но для десятилетнего псионика закон инерции был не писан. – Хей-яху! Ну-ка, поймай!

– Тебя? Да с закрытыми глазами. – Егор, «стоящий» на потолке, внезапно ринулся вниз, даже не попытавшись оттолкнуться ногами. Зачем, если есть телекинез?

– Ха!

– Ты меня оттолкнула!

– А мы договаривались ловить только рука… Эй! Нечестно!

– А так? – Егор резко вытянул в направлении сестры руку и дёрнул на себя.

– Ай! Дебил!

– Зато поймал!

– Зато дебил!!! А ну, пусти!

Два сцепившихся в середине тренировочного куба тела неровным клубком крутились вокруг общего центра тяжести так быстро, что у меня даже на твёрдом полу закружилась голова и затошнило.

– Вот тебе!

Ен, аккуратно подошедший поближе, явно не ожидал подставы – его сдёрнуло с пола спиной вперёд и впечатало в Гора.

– Ага! Ой!

– Лови подачу!

– Сам лови!

Утративший вес, но сохранивший массу дроид вместо мячика для микса из волейбола и салочек – это то ещё зрелище. А в невесомости так и вообще! И как Флоя терпит такое отношение к своим подопечным? И самое главное, почему искины это терпят? Неужели нравится?! Интересно, бывают роботы-мазохисты?

– Играем на вылет. Дезматч[9]. – Как моя старшая напарница оказалась внутри тренировочной зоны, я даже не понял. Своеобразный комбинезон с навешанными инструментами, дополненный пустотной маневровой системой, девушке, казалось, нисколько не мешал. Движения чёткие и быстрые, как удары молний.

Старший отпрыск выкатывается в нормальное тяготение, даже не успев ничего сделать, растерявшаяся Лисса вылетает следом вверх тормашками через несколько секунд. Робот и киборг сталкиваются – сейчас мехн не изображает из себя послушный мячик. Быстрые удары манипуляторов и конечностей, частично приходящиеся в пустоту, короткие белые султанчики выхлопов сопел ориентации во все стороны… и механизм проигрывает! Наверное, у меня сейчас абсолютно круглые и сильно выпученные глаза… Хорошо, что под шлемом этого не видно.

Флоя, зависшая в центре безгравитационной зоны, стягивает с головы защиту, и я успеваю заметить брошенный в свою сторону взгляд… Чёрт, это что, была настоящая улыбка?! Только теперь в глазах женщины гаснут азартные искорки, а лицо такое подчёркнуто невозмутимое… Ах да, внутри шлема есть контрольные видеосенсоры, например для распознавания команд мимикой и для видеосвязи, а об отношении к приватности у выходцев из Коалиции я уже говорил. И почему мне хочется отвести глаза, будто я стесняюсь? Тьфу. Ладно, теперь моя очередь… …позориться. Н-да.

– Пап, у тебя отлично получается!

– …Быть прицепом, – закончил я за дочь.

Та прыснула, но очень быстро скорчила серьёзно сосредоточенную мордашку… Очень похоже на то, как это делает мехна. И кстати, у меня есть догадки, откуда у нас в рационах внезапно появились батончики вроде шоколадных и сладкая газировка. И ещё мало вызывает сомнений, чья была идея «для сплочения команды» завтракать, обедать и ужинать всем вместе, включая Флою. Интриганша мелкая! Чёрт. Меньше недели осталось, а я всё ещё в невесомости, как черепаха рядом с дельфинами. Детей точно не удастся оставить вдали от штурмовых боёв – с теми возможностями, что даёт псионика, одарённые в космосе в чём-то страшнее роботов с искусственным интеллектом. Чёрт. Одна мысль, что я потащу – в этот раз совершенно осознанно – Егора и Васю опять под стрельбу и взрывы, заставляет кишки скручиваться узлом… М-мать, и никакого выбора. Ненавижу суку-судьбу!

– Па-ап, всё будет хорошо! Мы не маленькие, мы действительно понимаем всю опасность. И совершенно не хотим умереть в столь юном возрасте, честно! – Маленькая ладошка дочери сжала моё запястье, и следом сжалось от тепла моё сердце: в такие моменты Лисса, как никогда, похожа на мать. Может, снять уже дурацкие клипсы ГБШ, толку-то от них, если дети читают по твоему лицу, как по открытой книге? – Ты не волнуйся, мы тебя доставим куда надо, а там ты с тётей Флоей прямо через сеть всем задашь!

Скорее постою у напарницы за спиной те тридцать секунд, которые ей понадобятся на взлом с первой попавшейся контрольной панели на захватываемом объекте, ага. М-мать, может, это меня надо оставить на «Рыбе»… Тьфу, прочь такие мысли!

– Какая задача у нас на очереди? – спросил я.

– Седьмая, демонтаж орудий и горячей зоны курсовых двигателей транспорта-базы. – Напарница уже привычно ответила голосом и без запинки. Потом с некоторым сомнением констатировала: – Спасибо за еду, Василиса. Это было… необычно и… вкусно.

– Правда? Я сама программировала цикл работы печи! И приправы добавила, всё сама! Целиком!

– …и сахар в мясном желе был очень в тему… – тихо поддакнул Егор.