— Вы вовремя, — прохрипел я здоровяку, протянув грязную руку, дабы пожать. Он посмотрел на нее с неприязнью. Жать не стал. — Спасибо, что помогли, правда… — вытерев ладонь о грязную рубашку и сжав ее в кулак, смущенно добавил я.

— Вы с какого факультета, юнцы-с? — подошел к нам лысый седой мужичок метр шестьдесят ростом, с большим пузом и сардельками вместо пальцев. В обмундировании. Кажется, полковник.

— Инженерно-строительный! — рапортовал Аркадий.

— Инженеры, значить-с… — протянул дедок. — Ну, значить-с, будете в тылу. У нас тут военная кафедра. Проходим практику, так сказать-с. Отрабатываем на мертвяках, тем терять уже нечего-с, — ухмыльнулся тот.

Остальные расчищали кухню от тел, вытаскивая их в коридор. Они то и делали, что раза по три в минуту проверяли кастрюли на наличие еды. Убеждаясь, что та нетронута, осторожно закрывали крышки и продолжали уборку.

— Я так понимаю, вы на улицу и не выходили? — не сдвинувшись с места, спросил я.

— Не выходили… — кивнул здоровяк. — Прорывались сюда за едой… вам просто повезло, что оказались вовремя, мы не спасатели.

Мы лишь усмехнулись.

— А… — подняла указательный палец для привлечения внимания Аня. — Вы не знаете, как обстоят дела в городе? — скромно спросила та.

— Просто ужасно! — ответил один из мужчин в очках и со смешной козьей бородкой. В руках он держал планшет. — Хаос и безумие творится во всем мире. Наше правительство не выходит на связь… Ходят слухи, что одна из важных шишек собирает Новый Совет.

Лицо Игоря приняло такой вид, будто ему это было неинтересно. Я же навострил уши.

— Хаос по всему миру, — фыркнул Игорь, отвернувшись. — Будто мы сами этого не видим…

— За первые несколько часов катастрофы погибло людей больше, чем за первый год во Второй Мировой войне! — он добавил громче и быстрее. — Все уничтожено! Мировая экономика катится к чертовой матери!

— Что за Новый Совет? — переспросил я.

— Я не знаю… — вздохнул очкарик. — Возможно, это лишь слухи…

— Меня ни смертность, ни экономика, ни Новый ваш этот Совет не интересуют…

— А должны… — спокойнее продолжал он. — Ведь весь новый мир на этом и держится. Пройдёт месяц, и ты увидишь, как в магазинах просто закончится еда, заводы встанут, да той же связи через день уже не будет. А о новой власти и говорить не стоит…

— Меня, моих родных и близких могут сожрать… — разозлившись, прохрипел Игорь и отмахнулся. — Жизнь человека на данный момент гораздо важнее…

— Отставить-с грубый тон, молодой человек, — рявкнул дед. — С преподавательским составом быть вежливее-с!

Препод хотел было продолжить спор, но делать этого не стал. Пыл в его глазах тут же поутих.

— Звони всем своим, пока есть такая возможность… — тихо бросил он и ушел на кухню.

Другие мужики ушли за ним. Мы же остались сидеть в своем злосчастном углу. Я тут же сполз с облегчением по стене и глубоко вздохнул, несмотря на ту металлическую вонь, которая заполнила комнату. Столы и стулья были разбросаны и переломаны, поэтому «спасители» решили перекусить на кухне.

— Ребята… — прошептала одна из второкурсниц так, чтобы остальные на кухне не услышали. — У меня проблемы…

Мы посмотрели на нее. Та крепко держалась за запястье руки. Между пальцев стекала кровь.

— Ты как ее получила?! — округлив глаза, спросил Ден.

— Стеклом, наверное, порезалась…

Я приглянулся.

Не заражен.

«Фиеста. Она заражена или нет?»

Судя по порезу на руке, такой вполне мог оставить мертвый…

«Не знаешь, ясно…»

— Ты, — указал я пальцем на Кристину. — Готова поделиться баночкой, пока не поздно?

— Нет… — та покачала головой, попятившись назад.

«Слишком редкая штука, чтобы так вот просто отдавать незнакомому человеку…»

— Я вам еще раз говорю… не заражена я… — повторила девчонка.

— Черт бы тебя побрал! — протянул Игорь, схватившись за лоб, и поднялся на ноги — Я покусанным тобой быть не собираюсь…

— Ладно, мы что-нибудь придумаем… — постарался я их успокоить.

«Что же с ней делать?»

С минуту мы сидели молча. Игорь не выдержал, махнул на нее рукой и отошел к маленькому окну с телефоном в руках.

«Звонит своим?»

Я взял в руки телефон, набрал номер матери:

«Абонент недоступен, перезвоните позже…»

Отец и сестра тоже были недоступны. Сердце мое сжалось в груди, а взгляд уткнулся в стену.

«Не может быть…»

Показывать остальным то, что сейчас творится внутри меня, я не стал, многие из ребят последовали моему примеру и тоже постарались набрать родителям. К сожалению, не у всех это получилось. Те, кто дозвонился, вставали на ноги и принимались воодушевленно рассказывать, что у них произошло за день, другие же судорожно рыскали по контактам со слезами на глазах и дрожащим взглядом.

Я лишь вспомнил, что мне нужно было распределить очко характеристик. Достал телефон и добавил очко в ловкость.

«Надеюсь, стану драться еще лучше…»

Имя: Люций

Уровень: 4 (9100 ед. опыта для обновления задания)

Первичный навык: стрельба (добавление характеристик меткости удваивается)

Меткость: 6 (+2) (+2 от предмета в активном использовании)

Сила: 4 (+1)

Ловкость: 3 (+1)

Выносливость: 2

Дух: 2 (разблокировано)

Особый навык: перезапись времени (7 секунд) — готово к использованию.

Теперь все очки характеристик стояли на своих местах.

«Фиеста…»

Да-да…

«Почему изначально у меня по всем аспектам было лишь по два очка?»

Это стандартное количество очков здорового человека. Система, увеличивая ваши цифры, указывает на то, как сильно вы продвинулись благодаря ей вне зависимости от тех параметров, которые у вас были в прежней жизни.

«Ты хочешь сказать, при жизни физически я особо не выделялся?»

Об этом вам говорит Система.

«А что делает дух?»

Дух позволяет вам увеличивать влияние ваших навыков и навыков вашего оружия. Также «дух» способен увеличить скорость синхронизации с предметом.

«Спасибо…»

Спустя полчаса люди расчистили столовую и кухню, повалив остатки мертвых за дверь. На кухне устроили самое настоящее застолье. Расставив оставшиеся целые столы по центру комнаты, они устроили себе шведский стол. Каждый мог ходить и накладывать себе все, что захочет. Увлеченный и живой разговор на кухне между людьми приводил меня в ступор.

«Как можно в такой стрессовой ситуации шутить и веселиться?»

— Женя… — прошептала в ухо, сидящая рядом Аня. — Что с ней происходит? — указала на раненную.

Девочка, которая с пеною рта доказывала всем, что это лишь порез стекла, сидела вся бледная, как мел, продолжая держаться за порез. Кровь перестала течь, но место раны приобретало синий оттенок. Вены ее будто наружу повылезали, настолько ярко выделялись те на фоне бледной руки.

— Со мной все в порядке… — хрипела девочка. — Заживет ведь…

«Воу…»

Ее глаза полностью будто бы покрылись толстым куском стекла. Я присмотрелся: