них кстати полностью состоял наш первый записанный минидиск. Пытались мы петь и на языке оригиналов, но после первой же битловской песни исполненной на сцене, нас чуть не разогнали. Пели мы и народные песни, причем иногда зарубежные; в нашем репертуаре была молдавская народная, литовская и даже чилийская. Позже стали понемногу появляться и песни советских авторов, но большой популярности они не имели. В итоге в 60-х годах записывались мы мало, но всё равно выступали много и часто с аншлагами. Впрочем, примерно такая же картина была и в других наших ВИА, кроме тех, с кем плотно сотрудничали профессиональные авторы. Потому они тоже в основном пели либо зарубежку, либо народные песни, тогда как большинство авторов предпочитало отдавать свои песни известным певцам и певицам типа Аллы Пугачевой. Однако вскоре у нас все поменялось радикально. Наш Толя, - клавишник посмотрел на своего руководителя, - как-то за бутылочкой хорошего коньяка поговорил с композитором Журбиным, в результате чего через год была написана и вскоре поставлена на сцене первая в нашей стране рок-опера "Орфей и Эвридика". Впрочем, партийные работники настолько не переносили слово "рок", что заставили нас убрать его из названия. В итоге по сей день она называется "зонг-опера".

Только после этих слов оратор наконец остановился. Я же задал музыкантам еще с десяток вопросов об их творчестве, получил на них достаточно развернутые ответы, которые тщательно записал в свой блокнот и, наконец, увидев в их глазах заметную усталость, решил завершить интервью таким вопросом:

- А какие у вас дальнейшие планы? Продолжение Орфея создавать не собираетесь?

- Нет, - ответил мне Васильев. - Достойное продолжение вряд ли кто-то напишет, да и мы признаться от Орфея уже немного устали. Нам хочется чего-то нового.

И тут в моей голове неожиданного для меня самого возникла необычная идея.

Глава 5. Мой проект

- А что если продолжение будет не в форме спектакля, а в форме концерта?

- Это как?

- Очень просто: Орфей и Эвридика будут просто петь песни на сцене. Первое отделение - Орфей, второе - Эвридика. Песни конечно будут грустными - о разлуке, потерянной любви и в таком духе. Но потом герои встретятся и споют несколько песен вместе. А назвать это представление можно просто - "Песни Орфея и Эвридики". Думаю, что те зрители, кто посмотрел оперу, с удовольствием пойдут и на концерт.

- Хм... мысль интересная. Но где мы найдем новые песни? Кто их нам напишет?

И тут меня осенила еще одна смелая идея и потому я достаточно уверенно ответил:

- Я!

- Ты? Ты тоже пишешь песни?

- Да! И написал уже около двух десятков!

- И что - ты считаешь их хорошими?

- Хотите послушать?

- Хотим! Друзья, передайте гостю гитару. Надеюсь, он может на ней играть.

- Могу! - ответил я, беря в руки врученную мне гитару и лихорадочно соображая, что же подходящее мне спеть сидящим за столом столь известным музыкантам?

Свои песни я петь не собирался, они явно не были хитами в моем времени, и вряд ли станут в прошлом. Тогда что?

Понятно, что это должны быть песни, которые они никогда не слышали, то есть из будущего для них времени, и лучше из недалекого, а то ведь современные песни они вряд воспримут. Значит нужно вспоминать песни 80-х годов, причем хиты, и к счастью, некоторые из них в детстве я с удовольствием напевал и потому хорошо запомнил. И что тогда было популярно? "Мираж", "Фристайл", "Ласковый май", "Маленький принц", Олег Хромов, Наташа Королева, Женя Белоусов. Ладно, остальных вспомню позже. И тут я понял, как должен начинаться концерт и какая песня должна быть первой, о чем поспешил рассказать коллективу.

- Начало представления я вижу так. Ансамбль хором поет слова "Орфей потерял Эвридику" и далее. Потом на сцену выходит Орфей и спрашивает зрителей "Вы её видели? А вы? Вы тоже не видели? Если увидите, то обязательно мне скажите. Я не могу жить без неё." И снова звучит хор со словами "Орфей потерял Эвридику". А потом Орфей начинает петь эту песню.

И я спел первый куплет и припев песни из репертуара Фристайла с такими словами: "Прости, прощай! Нам не вернуть ушедшие дни. Прости, прощай! Не остановишь жизнь."

Во время моего пения за столом была полная тишина, но и когда я закончил, все по-прежнему молчали. Я решил, что они ждали продолжения и потому спел куплет и припев другой песни этой же поп-группы со словами "Сезон любви - прекрасный сон. Как жаль, что был недолог он." И опять тишина. Я немного замялся не понимая, что мне делать дальше. Но меня одобрил Васильев.

- Продолжай, начало неплохое.

Тогда я спел про "желтые розы как прощальные слезы", о том как "догорает свеча, зажженная тобой", о том, что "больно мне больно, умирает любовь" и завершил эту обойму песней со словами "Прощай навеки, последняя любовь". После этого я остановился и сказал:

- И таких песен у меня еще с десяток. Причем часть из них вполне сможет спеть Эвридика, они тоже довольно грустные, в основном о разлуке.

- Что ж, весьма симпатично, - сказал один из гитаристов. - Такие песни вполне можно петь на концертах.

- А какие песни сможет спеть Эвридика? Спой, пожалуйста.

Эти слова произнесла сама Левицкая. Видно её тоже заинтересовали "мои" творения, а может и пение. И я спел, быстро вспомнив песни 80-х годов в исполнении женщин. Их слова были такими: "Желтые тюльпаны - вестники разлуки", "Музыка нас связала", "Поздно кого-то винить и новой встречи ждать", "Не говори мне "прощай", "Позови меня с собой, я приду сквозь злые ночи".

- И опять весьма симпатично, - одобрила меня все та же Левицкая.

- Так ты планируешь еще и дуэты? - спросил меня Орфей советской эстрады. - Хотелось бы их тоже услышать.

- Секунду, - ответил я, лихорадочно вспоминая песни, исполненные дуэтом и... не вспомнил ни одной. Ни одной нашей. Но в памяти вдруг всплыли зарубежные шлягеры, которые мне раньше нравились, и которые я часто мурлыкал себе под нос, нередко подыгрывая на гитаре. Но ведь я не знал их слов. Как я их мог спеть? И тут мне опять пришла хорошая мысль, которую я тут же озвучил.

- Недавно я сочинил пару песен, которые вполне можно спеть дуэтом, точнее сочинил только музыку, а слова