Стэнтон (подняв брови). Вы изволите шутить, Роберт.

Роберт. Нисколько. Я не стал бы вас вызывать сюда для шуток. Однажды вы сказали мне, что совершенно уверены в том, что Мартин взял этот чек, — так ведь?

Стэнтон. Ну разумеется. И разъяснил, почему так думаю. Все данные указывали на это. Случившееся потом подтвердило, что я был прав.

Роберт. Вы полагаете?

Стэнтон. А разве нет?

Фреда (в внезапном, страстном порыве). Однако если это и так, то почему Мартину вы сказали, что в краже подозреваете Роберта?

Стэнтон (в смущении). Не будьте смешны, Фреда. Зачем я стал бы говорить Мартину о своих подозрениях?

Фреда. Да, именно, зачем? Вот это-то мы и хотим узнать.

Стэнтон. Но, простите, я этого не говорил.

Олуэн (спокойно). Нет, говорили.

Стэнтон (оборачиваясь к ней, с отчаянием). Олуэн! Вы тоже против меня!

Олуэн. Да, я тоже. Оттого, что вы солгали Мартину, уверив его, что Роберт взял этот чек, вы доставили мне долгие-долгие часы страданий.

Стэнтон. Но я совсем этого не хотел, Олуэн. Как мог я знать, что вы пойдете к Мартину и он вам все расскажет?

Олуэн. Не важно, могли вы знать или нет. Это была низкая, подлая ложь. После этого мне не хочется больше говорить с вами.

Стэнтон. Простите меня, Олуэн. Я бы предпочел все что угодно, только не это. Можете ли вы этому поверить, скажите? (Смотрит на нее с мольбой во взоре, но не получает ответа.)

Фреда (язвительно-холодно). По-видимому, все остальные мало что для вас значат? Но все-таки вы нам обязаны дать некоторые объяснения.

Роберт. Прекратите лгать, Стэнтон. Вы уже достаточно натворили. Почему вы стремились стравить нас с Мартином?

Фреда. Тут может быть только один ответ. Потому что он сам взял чек.

Гордон (с большим жаром). Стэнтон, вы не могли этого сделать!

Стэнтон. Но я это сделал.

Гордон (возбужденно, подбегая к Стэнтону, с угрожающими жестами). Какая же вы после этого сволочь, Стэнтон! Мне наплевать на деньги. Но вы навлекли позор на Мартина. Вы заставили всех поверить в то, что он был вором.

Стэнтон. Не будьте таким истерическим дурачком, в самом деле! (Отталкивает его от себя.)

Роберт. Замолчи, Гордон.

Стэнтон. Замолчите и прекратите, пожалуйста, махать передо мной руками. Мы пока не собираемся устраивать здесь чемпионат по боксу.

Гордон. Но вы навлекли…

Стэнтон. Ничего я на Мартина не навлекал, никакого позора, как вы выражаетесь. Он был не из тех, на кого можно было навлечь, и вам следовало бы это знать. Просто случилось так, что в разгар всей суматохи, поднятой из-за денег, он взял да застрелился. Вы все сразу сделали вывод, что он поступил так потому, что присвоил деньги и боялся разоблачения. Я не препятствовал вам так думать, вот и все. Вы с таким же успехом могли предположить любую причину самоубийства. И как бы то ни было, с ним все свершилось и он ушел от нас. А там, куда он удалился, ему, наверное, в высокой степени безразлично, считает ли кто-нибудь здесь его повинным в краже пятисот фунтов стерлингов или нет.

Роберт. Но вы сознательно стремились взвалить вину на Мартина или на меня.

Фреда. Тут и сомневаться не приходится. Это-то и делает его поступок столь мерзким.

Стэнтон. Нет, право. У меня и в мыслях не было, чтобы кто-нибудь другой был наказан вместо меня. Я только стремился выиграть время. Я взял этот чек, потому что мне спешно понадобились деньги и, чтобы вывернуться, я не видел иного выхода. Я полагал, что за какую-то неделю сумею покрыть недостачу, а ежели нет, смогу сговориться со стариком Слейтером, который в таких делах большой дока. Но когда все вышло наружу, мне необходимо было выиграть время, и выход, который вы знаете, показался мне самым простым.

Роберт. Но вы же не могли сами реализовать чек в банке?

Стэнтон. Нет, я нашел для этого кое-кого — человечка, который умеет держать язык за зубами. По чистому совпадению он оказался приблизительно одного возраста и такого же сложения, как вы и Мартин. Пожалуйста, не подумайте, что во всем был какой-то глубокий, хитроумный замысел. Ничего подобного. Все сплошная импровизация, простая случайность и несусветная глупость.

Роберт. Почему же вы не признались в этом раньше?

Стэнтон (поворачиваясь к нему). А ради какого дьявола я стал бы это делать?

Фреда. Если вы не можете понять почему, то безнадежно объяснять вам это. Но на свете все-таки существуют такие понятия, как элементарная честность, порядочность.

Стэнтон (вновь с полным самообладанием). Да неужели? Вот уж сомневаюсь. Не забудьте, пока вы еще не слишком возгордились: вам лишь случайно удалось узнать обо мне. А если мы будем продолжать, то, возможно, и до кого-нибудь другого дойдет очередь.

Роберт. Возможно. Но это не объясняет, почему вы так упорно таились до сих пор.

Стэнтон. А мне казалось, что все понятно. Самоубийство Мартина сразу все собой покрыло. Никому не хотелось после этого вновь ворошить пережитое. Мол, покойный Мартин сделал, и дело с концом! Вот как на это смотрели. Суть была не в пятистах фунтах. Я был бы рад вернуть их. Однако я хорошо представлял себе: сознайся я, старик в два счета вытурит меня из фирмы. Я не был его любимчиком, как вы или Мартин. Мне пришлось самому пробиваться из самых низов. Меня не ввели в правление, как некоторых, лишь из-за их университетского образования и принадлежности к определенному социальному кругу. Поверь старик на минуту, что я украл деньги… ему и в голову не пришло бы замять дело. Он тут же пожелал бы вызвать полицию. Не забудьте, что я начал с младшего клерка в конторе. Вы, друзья мои, так не начинали. В этом все-таки есть кое-какая разница.

Фреда. Но мой отец удалился от дел фирмы за шесть месяцев до происшествия.

Стэнтон. Ну и что из того? И вообще, все ведь прошло и со всем этим покончено. Зачем было начинать все сначала? Никто бы об этом не вспомнил, не начни мы сегодня этой дурацкой инквизиции. Роберт, Гордон и я прекрасно вместе работали в фирме. Что изменилось бы от моего покаяния? К чему мы сейчас пришли? Кто от всего этого выиграл?

Фреда. Вы — нет, скажу по совести. Но Мартин — да. И те, кому он был дорог.

Стэнтон. Вы полагаете?

Фреда. Разумеется, они выиграли.

Стэнтон. Не будьте так в этом уверены.

Фреда. По крайней мере мы знаем