Благодаря усилиям Агапия Гончаренко 16 декабря 1867 г. в Сан-Франциско основали Русское и Панславянское общество на Пасифике. Он писал: «Мы знаем, что сибиряк поймет американца, они скоро подружатся, поймут общие интересы, к прогрессу и благоденствию человечества. Так как переселение русских в Америку совершится, то поэтому будущность Русского и панславянского общества на Пасифике нам понятна. Это общество имеет целью способствовать русским, прибывающим в Америку на переселение, в отыскании им работы, пособия в случае болезни, вообще устройства для благоденствия и доброй жизни и успокоения в старости».[14] В сентябре 1869 г. епископ Иоанн преобразовал это общество в Славяно-греческо-русское православное кафологического исповедования благотворительное общество.

Гончаренко известен не только как редактор и издатель. Он старательно собирал библиотеку, которая стала первым русским собранием в Калифорнии. В ней имелись полные комплекты «Колокола», «Полярной Звезды». Агапий Гончаренко скончался 5 или 6 мая 1916 г. в Аламеде (Alameda Hayward ranch) около Сан-Франциско.

15 мая 1999 г. в Хейварде (Hayward), примерно в 10 милях к юго-востоку от Окленда, совсем недалеко от бывшей фермы «Украина», где прошли последние годы Агапия Гончаренко, произошло знаменательное событие: ему был открыт памятник. От дома Гончаренко сохранились только части фундамента. Сейчас территория является частью парка Garin Regional Park, а место зарегистрировано как калифорнийская историческая достопримечательность № 1025 (California Historical Landmark). Всех гостей хлебом и солью встречали американские украинцы, одетые в национальную одежду. Звучали украинские песни. Одним из первых выступил ученый из Эдмонтона Джарс Балан, автор книги об украинцах «Salt and Braided Bread: Ukrainian Life in Canada». Он рассказал о непростой жизни Гончаренко и о его последующем влиянии на становление украинской общины в Америке. Этот случай мне показался удивительным: сегодня Агапия Гончаренко превратили в украинского героя, забывая о том, что в Америке он стал зачинателем русской печати и пропагандистом русской культуры.

Русская гора, или как русские обустраивали Сан-Франциско

Первые русские вначале селились ближе к морю, в районе улицы Монтгомери (Montgomery) и авеню Колумбия (Columbia). Там появились небольшие ресторанчики, велась продажа алкогольных напитков и пр. Адресные книги того времени сообщали о первых русских предприятиях. Русская чайная (Russian Tea House) находилась в доме № 714 по улице Сакраменто. На доме № 210 улицы Пост (Post) И. Дж. Пфейфер (E.J. Pfeifer) вывесил претенциозную вывеску «Московский фармаколог» (Moscow Pharmacist). В основном посетителями русских заведений были русские моряки или бывшие служащие РАКа.

Мой лоцман по сан-францискому плаванию Ив Франкьен обнаружил в Интернете текст брошюры, подготовленной Bank of Canton of California, в которой сообщалось: «The Bank has plans to place two plaques on the Clay Street side of its headquarters building honoring Father Agapius Honcharenko, the first Ukrainian priest in the United States. On this site from 1868 to 1872, Father Honcharenko published the Alaska Herald, a Russian-English newspaper for the citizens of the newly acquired Alaska Territory».[15] После некоторых усилий удалось найти на улице Клей место, где примерно располагался дом Агапия Гончаренко (№ 611, Clay street). Мемориальную доску изготовить еще не успели, остается надеяться, что в следующий приезд обнаружу ее.[16] Зато памятную доску увидели на Русской горе, у подножия которой когда-то существовала первая церковь в память Святого Благоверного князя Александра Невского.

В 1821 г. Мексика провозгласила свою независимость и перестала быть колонией Испании. Калифорния, а значит и Сан-Франциско, перевернули новую страницу в своей истории. Огромную роль в этом сыграл Вильям Ричардсон, построивший в 1835 г. первый капитальный европейский дом, недалеко от миссии Святого Франциска Ассизского. Сейчас здесь разбит сквер Портсмут. Ричардсон и правитель колонии Франциско Де Харо переименовали миссию в Йерба-Буэна (испанское Yerba Buena означает «хорошая трава»). В 1841 г. он получил огромный земельный участок в округе Марин, построив там ранчо Саусалито. На память потомкам осталась бухта, названная в его честь.

7 июля 1846 г., во время Американо-мексиканской войны, командующий американским флотом Джон Д. Слоут (Sloat) потребовал отдать Калифорнию, а через несколько дней прибыл в Йербу-Буэну с капитаном Джоном Б. Монтгомери, в честь которого позднее назвали одну из центральных улиц. В последний день июля того же года в бухту пришел корабль «Бруклин» с 240 мормонами с восточного побережья. В результате население увеличилось вдвое, а через год на карте появилось название Сан-Франциско. Первым делом горожане стали осушать болота для расширения территории под строительство домов. Современный даунтаун (нижний город, как называют в Америке историческую центральную часть) построен над старой бухтой Йерба-Буэна.

Знаменитая Калифорнийская лихорадка, начавшаяся в 1848 г., выдвинула Сан-Франциско на первое место на западном побережье. Народ, хлынувший туда, был зачастую отнюдь не доброжелательный. Константин Станюкович писал об одной из встреч с любителем удачи: «Рассказы шведа дышали чем-то фантастичным и вместе с тем страшным и жестоким о первых временах поисков золота в Калифорнии, где в одну неделю, в один день, люди, случалось, делались богатыми. Но швед, как и масса других золотоискателей, горько разочаровался. Он не разбогател, хотя и находил золото, он отдавал его за провизию, за обувь и платье, за инструменты, за вино. Наживались главным образом поставщики и торгаши, нахлынувшие вслед за пионерами, а не самые пионеры.

И что за страшное общество это было! Каких только лиц не попадалось среди золотоискателей, начиная с разорившегося аристократа и кончая беглым каторжником!.. Поневоле это разношерстное общество выработало суровые законы в своем беспорядочно раскинутом громадном лагере, около которого происходили раскопки. Довольно было без позволения войти в чужую палатку, чтобы хозяин ее имел право уложить на месте вошедшего выстрелом из револьвера. Малейшая кража наказывалась виселицей. Никто не расставался ни на один миг с револьвером. По рассказам шведа, только такими суровыми законами, выработанными на месте золотоискателями, и мог сохраняться до известной степени порядок, и не было частых преступлений. Но зато жизнь была самая отчаянная. После дня работы золотоискатели проводили ночи в кабаках и за игрой спускали все золото, собранное за день. И пока эта беспорядочная жизнь не приняла другой, более нормальный характер, масса пришлецов ушла из Калифорнии, и в числе их было немного, увозивших деньги. Некоторые лишь сберегли кое-что на переезд в Европу, а большинство поступало матросами на суда. В числе таких был и швед, рассказавший Володе свою одиссею».