улицы, Линси пошатывалась из стороны в сторону, задирая голову и резко ныряя от каждого чиха.

Оглянувшись, всадник лицезрел крутящуюся на дороге балерину.

Спешившись, мужчина подошёл к писцу и, прихватив за плечи, повёл в разные стороны, выискивая, где частота и сила чиха усиливались.

Спускаясь по улице, сопливый радар вёл своего носителя к одному из домов, из которого уже и сам Пастурнариас почуял режущий ноздри аромат.

— Кажется, мы вышли на след. Стой здесь. — прошептан он на ухо оруженосцу, поставив того на землю.

Прижавшись к раскрытой двери дешёвенькой логучи, за прилавком обнаружили серо-синеватое создание — номур.

Раса коренных жителей Табу, славящаяся своей связью с природой. Одни из лучших алхимиков, травников и знахарей, способных заговорами направлять растения для лечения или калечения.

Худощавые, ростом с человека, они походят на смесь лягушки и птицы. Длинные острые уши походят на таковые у эльфов, но больше и шире, от чего часто заваливаются на бок. Лицо широкое, не высокое, заостряющееся к носу, вместо которого на конце располагалось подобие клюва. Выпирающих губ не имели. Надбровные дуги несколько больше человеческих и располагались по бокам, что выдавало в них родственников земноводных. Волосы росли, сползая на спину. Руки и ноги имели по четыре крючкообразных пальца, работающих идентично людским. И в довершении имелся маленький треугольный хвост.

Нелюдь мирно перебирал скляночки по полкам, не обращая внимания на чахоточный шум.

Решая более не церемониться, Пастурнариас готовился схватить скрывшегося поджигателя, или как минимум одного из подельников. Оглянувшись по сторонам, убедившись в пустоте улиц, он вальяжно зашёл внутрь.

— Здравствуйте, работаете?

— А? Нет, магазин закрыт, просто проветриваю. — чирикая ответил хозяин.

— Очень жаль, у меня тут просто беда небольшая. Очень надо узнать, — зашуршал мешок. — что это за растение такое?

Обернувшись, лягушачье-птичья морда наклонилась к положенной на стол шляпке, принюхиваясь и рассматривая.

За щелчком замка прозвучал мощный удар. Голова номура со всей силы вбилась в прилавок, чтобы через секунду перелететь на пол. Прижав виновного ногой, мужчина вытащил клинок из ножен для большей убедительности.

— Попался тварь, знаешь сколько всего мне пришлось испытать по твоей вине?

— Я не понимаю о чём вы. — пробубнил, схватившись за клюв, торговец.

— Хватит врать, тварь! Это ты виновен в поджоге, это из-за тебя мне приходится возиться со всем этим!

— Я правда не понимаю о чём вы! Я никуда не выходил из своего магазина последние дня три!

— Почему тогда из твоего дома несло так же, как с места происшествия?

— В смысле?

— Это растение, — указал он остриём на шляпку. — найдено недалеко от сгоревшего дома. И в округе ничего подобного не было, ни одного похожего плода. Преступник, видимо, ел его по дороге к особняку, а потом спрятал в куст, заметая следы, но просчитался, и оно начало вонять, выведя меня к истине. — Гордо окончил фразу воин.

— Э-это, — дрожащим голосом ответил торговец. — это не съедобное растение. Его нельзя есть.

— Да ну, тогда давай, расскажи мне, почему от него только часть осталась? Выиграй себе ещё немного времени для освобождения.

— О-оно называется скилькой, растёт у меня на родине, обычно мы ими душимся перед выходами на природу. Иногда освежаем не приятные запахи. А-а эта шляпка это, как крышка у бутылок. Она закрывает внутри жидкость.

Ответ подзадержался. Засомневавшись в собственных догадках, расспрос, тем не менее, продолжился.

— Если ты настолько осведомлён об этом растении, то объясни, что оно делало около сгоревшего особняка? Или преступник решил перед покушением как следует прихорошиться?

— Пожалуйста, расскажите, что за сгоревший особняк, я вообще не в курсе за новости в городе.

Искренне поверив в непричастность нелюдя, Пастурнариас встал с его груди и, убрав меч в ножны, помог тому подняться.

— Вчера сгорел особняк местного барона, и меня обвинили в поджоге. Дали времени на поиски виновных, вот теперь ищу. Остальное я уже рассказал.

— А почему именно вас обвинили? — Поглаживая горло и нос на наличие ран, спросил номуриец.

— Стечение обстоятельств, просто оказался не в то время, не в том месте. — немного помолчав ответил человек. — Так что оно делало на том месте?

— Ну, скорее всего им и подожгли дом. Сок, содержащийся в плоде, легко воспламеним, если немного выдержать его и смешать с некоторыми маслами.

— Значит, — Пастурнариас вновь повернулся к травнику. — за этим стоит кто-то осведомлённый.

Испугавшись от взгляда маски черепа, алхимик спешил успокоить подозрения.

— Клянусь вам, я не стою за этим. Да, мне известно много рецептов и формул, но уверяю, что искренне ни к кому не питаю здесь вражды, чтобы вот так мстить.

— Хорошо. В таком случае это кто-то из ваших? Человек вряд ли имел дело с этим растением. Кто-нибудь покупал у тебя его?

— Да, его покупают все номурийцы в городе. Оно, как для вас мята.

— И много покупателей?

— Ну, честно говоря, нет. Нас мало тут, все друг друга знаем.

–“Мало” — это сколько?

— Около тридцати.

— И все покупают регулярно?

— Да.

— Ясно, в таком случае, можешь ли ты дать их адресы, чтобы я мог их допросить?

— Прошу, только не причиняйте им вреда, как мне! Они все чудеснейшие люди, лишь благодаря им я все ещё на плаву. Не их вина, что появились подлецы, способные к убийству.

— Обещаю, что не причиню им такого же вреда. Прощу простить, что так грубо обошёлся тобой, однако пойми, дело чрезвычайно важное, и тут нельзя недооценивать преступника. В качестве извинений, — он протянул единственную руку. — я предлагаю знакомство. Моё имя — Сэр Пастурнариас.

— Атти. — проквакал хозяин магазина, аккуратно пожав перчатку.

— Приятно познакомиться Атти. Благодарю тебя за неоценимую помощь в расследовании. Продиктуй, где живут те, кто закупает у тебя скильку. — неуверенно выговорил название рыцарь, попутно открыв дверь

— Линси! Иди сюда и записывай! — прокричал тот на улицу.

Сквозь сопли и чихи, имена и место жительства были внесены в блокнот.

Попрощавшись с алхимиком, герои, полные новых мыслей и догадок, направились в монастырь, где поведали судье Мифталию обо всем изведанном за день, таким образом окончив его.

Глава четвёртая: Сожжённая честь

В комнате раздался грохот. Сладко пускающая слюни на подушку девушка со сложностью продирала глаза. По мере возвращения способности видеть, перед лицом проявлялась неясная фигура. Нежно потягиваясь, она гладила веки, пока наконец не получилось открыть те полностью. Череп глядел на неё сверху вниз, направив указательный палец.

— Ты… — послышался оторванный голос, доносящийся, из-за приглушённости, будто из другой комнаты.

Полурослик опомнился от страха во мгновение ока и, ринувшись назад, вжался в стену.

— Ты долго будешь заставлять меня ждать? —