Не обслуживать, а заботиться. Не прогибаться, а любить. Не исполнять супружеский долг, а заниматься любовью, вот.

К сожалению, гномы слишком прагматичны для телячьих нежностей. Если судить по словам Грэты, понятие «любовь» у них относится скорее к пище, чем к супругам. С супругами удобно и комфортно, а страсть или нежность — это уже дело десятое. С другой стороны, они и не ссорятся особо, и не разводятся почти. А смысл? Взрослые люди взвешенно выбрали себе спутника жизни. Все довольны. Я, наверное, не против такого подхода. Собственно, у меня и выбора-то нет. Папенька соизволил со мной разъяснительную беседу провести, чтобы я никаких иллюзий относительно своего будущего не питала.

Угадайте, какой был его первый вопрос после того, как он пригласил меня поговорить «как папа с дочкой»?

— Ты девственница, Лиля?

Я захлопала глазами, не понимая, правильно ли я расслышала. Это просто… возмутительно! Какое их собачье дело?

— Ааа… — ничего членораздельного мне выдавить из себе не удалось.

— Хотя да, в твоём возрасте и с твоей внешностью…

Ну знаете! Я всё понимаю, но опускаться до прямых оскорблений не позволяли себе даже самые отмороженные однокурсники! Даже Пашка, который встречался со мной на втором курсе ради домашек по вышмату, не говорил таких гадостей. К тому же он быстро понял, что ещё непонятно, кто из нас тупее, и переключился на Настю Демченкову. В общем-то, это были мои единственные отношения, которые хоть немного походили на любовные. Мы даже целовались пару раз.

— Жаль, конечно, что ты ребёнка не родила, — продолжал разглагольствовать папаша. — Так бы за тебя выкуп ещё дали, а придётся мне приданое давать.

Что я сейчас услышала?

— П-приданое?

— Ну да. Ты мой единственный ребёнок. Причём девочка. Корону тебе не передать. Значит, быстренько замуж и рожай мне внука.

— З-замуж?

— Ты глухая или тупая? Впрочем, неважно. С такой фигурой и волосами тебя даже идиоткой бы взяли. Да и личико миленькое.

— Я вот щас не очень поняла, — осторожно начала я разведку боем. — Ты меня замуж собираешься продать?

— Ну да. Женщине место рядом с мужиком. Но ты не волнуйся, выберем самого лучшего! Я тебе даже поглядеть на претендентов позволю.

— А меня спросить ты не пробовал?

— Нет. Ты девка, а значит, права голоса не имеешь.

— Так, — я пыталась дышать ровно, но получалось плохо. — Так… а если бы у меня был ребёнок?

— Если бы мальчик, то никаких вопросов. Мой внук — мой наследник. Я б тебя мог даже не забирать. Хотя, конечно, ребёнку нужна мать. Выдали бы тебя замуж поближе, а внука бы я сам воспитывал.

— И что, меня прям бы взяли с ребёнком? — не понимала я.

— Конечно. Если родила — значит, не бесплодная. К тому же опытная. Это плюс.

— То есть девственницы здесь не в чести?

— Кому нужна девственница? Ее ж учить всему надо, она боится, плачет… Нет, у цвергов так не принято.

— Я девственница, — торжествующе объявила я.

— Троллевы яйца, только не это! Но как? Такая красивая, стройная, фигуристая! Зачем ты отказываешься от радостей плоти?

Говорить ему о том, что на мою невинность никто не покушался, было как-то неловко, поэтому я пожала плечами и небрежно кинула:

— Меня эта сторона жизни не интересует. Я холодна как камень.

— Огрова задница! Нет, я не про тебя. А впрочем, ладно. Никто же до свадьбы проверять не будет. А потом это будет проблема супруга. Просто… Мэтсону предлагать не буду, он хороший мужик, не стоит портить ему жизнь. И клану Железных тоже.

— Я вообще-то замуж не собираюсь, — на всякий случай сообщила я родителю. — Тем более, за незнакомого мужика.

— Так тебя никто не спрашивает.

— Слушай, а с эльфами вам союз не нужен? — попыталась я зайти с другой стороны. — Я больше блондинов люблю.

— С эльфами? — папахен ненадолго задумался, закатив глаза и шевеля губами. — Нужен, наверное. Но они мне ребенка не отдадут. Так что — мимо. Хотя знаешь, если родишь парня от кого-то из местных, я тебя сосватаю этому… Крокодилу… в смысле, Корнуилу ихнему. Только ребенка оставишь здесь.

— Я подумаю, — вежливо сказала я.

Да-да, подумаю. Интересно, где твой секстант хранится? Я домой хочу!

И вообще мне здесь не нравится. Темно и зябко. Не в том плане темно, что света нет. Светильники-то везде горят. Но я солнце хочу! Ощущаю себя гребанной Дюймовочкой, которую сватают за крота! Всю жизнь под землёй! Хотя, конечно, Дюймовочка из меня сомнительная. Интересно, Генрих Скольдович серьёзно считает меня красивой? Или льстит? Может, по меркам гномов я и в самом деле королева красоты?

Не удержалась, уточнила у Грэты.

— Ты очень… эээ… утонченная, — обтекаемо ответила моя личная горничная. — Почти эльфийка. Ну правда. Среди моих знакомых цвергинь нет блондинок. Брюнетки, шатенки, рыжие… И если уж совсем честно, ты… ну, заморенная какая-то. Не обижайся, но нормальный цверг тебя побоится даже потискать, вдруг сломаешься.

Я залилась смехом — вот это поворот. Я — слишком хрупкая для мужчин! Кому расскажи — не поверят. Жаль, что здесь нет высокой черноглазой Наты, она бы поржала со мной вместе. Ох, я надеюсь, папахен придумал там что-нибудь, и нас не ищут с мамой по мусорным бакам и заброшенным оврагам. Хотя скорее всего, ищут. Вряд ли у него мозгов хватило как-то деликатно всё это обставить. Блин, как людей жалко! Наверное, целый спасательный отряд бродит по городу с нашими фотографиями из инстаграмма. Надо маме сказать, пусть она как-то поговорит с ЭТИМ.

Я ведь всё еще надеюсь вернуться домой.

План, значит, такой: узнать, где папка прячет артефакт и украсть его. Только что я с ним делать буду, вот вопрос? Там ведь настройка нужна. Наугад лезть в чужие миры — я не сумасшедшая. Мало ли, куда закинет. В ад, к примеру. Или в пустыню к каким-нибудь оркам-каннибалам. Значит, нам (мне!) нужна инструкция. А где в нормальном замке или каком-то другом доме, пусть даже и похожем на муравейник, хранятся документы? Правильно, в библиотеке!

Проникнуть в библиотеку особого труда не составило. Никто даже не спросил, зачем мне это надо. Просто показали дорогу.

Я думала, что библиотеки во всех мирах похожи — и, как ни странно, в этот раз не ошиблась! Большое круглое помещение (гномы, как муравьи, любят круглые норы), заставленное книгами с пола до потолка. Балконы, длинные лестницы, несколько столов разной высоты, светильники — да не масляные, как в большинстве комнат, а каменные: в смысле, светящиеся камни разной яркости, вделанные в стены. Красиво, почти по-дизайнерски. На Земле бы такая библиотека считалась модной и креативной. Особенно меня умилила гора разноцветных подушек посередине зала, на которой сейчас, как султан, возлежал уже знакомый мне цверг — с взъерошенными рыжими волосами и короткой бородой, дерзко заплетенной в косички. Он лениво листал какой-то альманах с картинками (как мне показалось, непристойными, впрочем, разглядеть я не успела), поедая черные ягоды с красивого серебряного блюда. Блюдо было подозрительно похоже на то, которое он умыкнул на пиру, только утки, разумеется, там уже не было.