Я ничего не стала говорить, просто подняла голову и посмотрела на него. Долго, не отводя взгляда. До тех пор, пока в глубине серых глаз не мелькнуло понимание.

– Зря, – слегка усмехнувшись, шепнул мне Кир. Но при этом его ладони, до этого спокойно лежавшие на моей талии, вдруг легко погладили меня по спине. Одним коротким, еле уловимым движением. И едва я успела распахнуть от удивления глаза, как музыка смолкла. Кир склонил голову в шутливом поклоне и спокойно отошел от меня, а я осталась растерянно стоять, словно малыш, которого позабыли посреди супермаркета. Черт, ну почему все хорошее так быстро заканчивается? Как бы мне хотелось, чтобы этот трек стоял на бесконечном репите, чтобы снова и снова плавиться в объятьях Кирилла, ощущать на себе жар его рук, смотреть в насмешливые серые глаза и трогать твердые, напрягшиеся под моими ладонями мышцы.

– Еще давайте медляк! – крикнула Соня, которая, несмотря на то, что танец кончился, не торопилась отпускать Стаса. Кто-то из девчонок поддержал её одобрительным возгласом. Но парни были настроены иначе.

– Да ну, хватит, – грубо ответил Рустам, а потом хохотнул. – Можно ведь и без музыки пообжиматься! На диване это все равно удобнее делать, чем стоя!

– А кто тебе сказал, – томно пропела Милана, – что я буду с тобой обжиматься?

Он ловко подбил её щиколотки ногой, и когда она, взвизгнув, потеряла равновесие, уронил вместе с собой на диван.

– А что, не будешь? – ухмыльнулся Рустам, беззастенчиво шаря по ее телу руками.

– Подуууумаю, – протянула она кокетливо, даже не пытаясь вырваться. – Посмотрим на твое поведение!

Я не стала смотреть, чем это закончится, и выскочила из зала. Мне срочно надо было остаться одной – без всей этой пьяной, глупо хихикающей толпы. Я влетела на кухню и застыла, будто кто-то внутри стоп-кран дернул. За столом сидела Ленка и, наплевав на все запреты хозяйки дома, курила прямо там, стряхивая пепел в кофейную чашку.

– Что, Крысь, поймала краш на Царя? – спокойно поинтересовалась она.

– Чегооо…

– Влюбилась, говорю, в Царева. Или скажешь нет?

– Что за глупости? – выпалила я, но при этом покраснела так сильно, что это выдало меня с головой.

– Да ты чуть не обоссалась от счастья, когда он на медляк тебя позвал, – хмыкнула Ленка, но как-то беззлобно. Словно не хотела меня обидеть.

Я молчала. Крыть было нечем.

– Можешь побегать за ним сегодня, я не против, – вдруг сообщила она, резким движением затушила бычок и глотнула из стоящего рядом стакана. Судя по цвету, там был чистый напиток, без всяких разбавителей типа Колы или сока.

– В смысле? Не собираюсь я за ним бегать, – в своей голове я произнесла это уверенно и твердо, но на деле получилось тонко и жалобно. Аж самой за себя стыдно стало. Неудивительно, что они тут все надо мной тайком подсмеиваются.

– Дурочка ты, Крыська, – вздохнула Ленка. – Я, можно сказать, по доброте душевной! Он все равно сегодня один тусить будет.

– Почему один, а…ты? – я ненавидела себя за этот вопрос, но все же не могла не спросить.

– А меня он сегодня хрен получит, – оскалилась она. – Пусть посидит денек без сладкого и подумает над своим поведением. Я таких козлов знаю, их только так и можно воспитать.

– Кирилл не козел, – тихо возразила я.

Ленка только пожала плечами: типа думай, как хочешь, а я свое мнение менять не намерена.

Она забрала свой стакан и пошла в сторону зала, но в дверях обернулась:

– Повторю еще раз: сегодня можешь лезть к Царю. Но только сегодня. Завтра я тебе за него голову откушу.

И ушла.

Я упала на стул и стиснула ладонями моментально занывшие виски. Бред какой-то. Лена что, таким образом пытается набить себе цену в многоопытных глазах Кирилла? Честно говоря, если верить всему тому, что я слышала о Цареве, вряд ли он расстроится, если она его пошлет. Просто найдет себе другую на этот вечер, и всё.

«Например, тебя?» – коварно шепнул внутренний голос. Я вздрогнула и замотала головой. Нет. Конечно, нет. То, что я согласилась на медленный танец, еще ничего не значит. Бегать за Царевым я точно не буду. Обещаю.

Я даже в комнату к ребятам не пойду, вот на кухне и останусь. Хотя – я сморщила нос – тут теперь так накурено. Пойду-ка лучше на балконе постою. Я взяла в прихожей свою куртку и вышла на балкон, который был, на удивление, пуст. Видимо, все уже достигли такой кондиции, что курили там, где придется, а Маринка была не в том состоянии, чтобы им что-то запрещать.

Ох, каким же вкусным казался свежий воздух после духоты квартиры! Я с удовольствием вдохнула его полной грудью – такой прохладный, острый, наполненный терпким запахом прелых осенних листьев и мокрого асфальта.

Хлопнула дверь балкона, я вздрогнула и обернулась.

– Можно? – церемонно осведомился Царев, держа в пальцах сигарету.

– Да-да, я уже ухожу, – пробормотала я и сделала шаг к выходу.

– А почему? – удивился он. – Постой со мной. Одному скучно.

И очень естественным жестом, будто так и надо, взял меня за руку и подтянул поближе. Все мое тело словно пробило насквозь электрическим разрядом, и я кивнула, ненавидя себя за слабость.

Царь задумчиво закурил и посмотрел вдаль.

– А что ты здесь вообще делаешь? – вдруг поинтересовался он.

– То есть? – не поняла я вопроса.

– Тебе же тут не нравится. Ты вообще не похожа на ту, кто ходит на такие мероприятия.

Почему-то это прозвучало так, что мне стало обидно.

– А на кого я похожа? – ровным голосом спросила я.

– Ты похожа на хорошую девочку, на отличницу, которая никогда в жизни не расстраивала родителей и не прогуливала уроки. Которая не пьет, не курит, матом не ругается и с мальчиками не целуется, – насмешливо перечислил Царев.

Я вспыхнула, на глаза навернулись слезы. Почему он говорит об этом так, будто это мои недостатки?

– А что, это так плохо? – спросила я дрожащим от обиды голосом. – Быть хорошей?

– Не плохо, – он пожал плечами, – просто скучно.

– Между прочим, я пила шампанское, – с вызовом сказала я, – на посвящении.

– Оу, да ты бунтарка, – расхохотался Царев. – Еще скажи, что куришь!

– Вы сегодня столько сигарет выкурили рядом со мной, – огрызнулась я, – что можно считать, что я тоже курила.

– Ну допустим, – Кирилла явно забавлял наш разговор. – Пункт про мат предлагаю пропустить, я сам не люблю, когда девушки ругаются, а что у нас с поцелуями?

По моему мнению, разговор из просто странного переходил в откровенно неприличный. И единственная причина, по которой я продолжала тут оставаться, был сам Царев. Кроме того, что мне просто нравилось находиться с ним рядом, сейчас он был почему-то другим: не таким закрытым, не таким высокомерным и оттого казался еще более привлекательным. Вопреки обыкновению, Кир не смотрел на меня как на пустое место, разговаривал со мной и даже не называл этим ужасным прозвищем «Мышонок».