– В зеркало на потолке?

Клэр усмехнулась.

– На свой диплом. Степень доктора философии в Беркли. Думаю, это помогло ему кончить. А потом я поняла, что он делал это каждый раз. Именно поэтому мы занимались сексом только в его кабинете.

– И больше нигде?

Она задумалась.

– Вообще-то один раз это было у меня дома. В спальне. И мне кажется, он в это время изучал ярлык на подушке. Наверное, представлял, что это учебник.

– Зато ты знаешь, как его стимулировать, – сказала я.

– Да уж. До сих пор мне не приходилось иметь дело с тем, кого возбуждают знания.

– Возбудимый Знанием, – задумчиво повторила я. – Так могло бы звучать его индейское имя.

Спустя полчаса мы добрались до Хофорна, который остался почти таким же убогим, как прежде, не то что бы грязным, но каким-то неухоженным. Наверно, примерно так же выглядит с точки зрения микроба мое бедро. Возможно, после небольшой липосакции Хофорн стал бы отличным местом для жилья. Невысокие, приземистые кирпичные дома выглядели так, точно сохранились с двадцатых годов. Здесь не было недостатка в небольших магазинчиках, но все они выглядели какими-то заброшенными, как будто их владельцы не сомневались, что постоянные клиенты никуда не денутся, а новых все равно не будет. Этому городку явно не хватало уверенности в себе.

Лекси не ошиблась: вокруг постепенно нарастало оживление. Оно еще не достигло апогея, однако повсюду были видны несомненные признаки предстоящего веселья: у дверей клубов выстраивались очереди, тут и там стояли довольно сносного вида вышибалы, а количество машин на парковке быстро росло.

На дверях «Собачьей конуры» висела небольшая, скромная вывеска. Сюда никакой очереди не было.

– Так она выбрала этот клуб? – вздохнула Клэр. – По-моему, я уже умерла. Проверь мой пульс.

Я решила быть оптимисткой.

– Может быть, внутри все не так плохо. Наверняка их просто раздражают все эти элитарные штучки.

– Не перейти ли нам на другую сторону улицы. Пока я тянула к себе сумочку Клэр, уговаривая ее хотя бы взглянуть, что там, из машины вылезла Лекси и бросила ключи работнику парковки, который стоял футах в десяти от нее.

– Вы не надели меха! – обиженно протянула она.

Сама Лекси была в маленьком зеленом платье – не больше двух квадратных дюймов ткани – без всяких признаков меха.

– По-моему, ты тоже, – сказала я.

– Но я собиралась!

Вход в клуб тонул во мраке, стены были обиты чем-то вроде фетра. Прямо перед нами, спиной к металлической двери, стоял охранник с восхитительно широкими плечами, в облегающей куртке. У меня был мимолетный роман с охранником по имени Арманд, но не могу сказать, что эта связь доставила мне большое удовольствие. На работе он так привык решать, кого можно впускать, а кого нет, что никак не мог взять в толк: если речь идет о моем клубе, его удел – стоять в очереди и ждать.

Мы подошли поближе. Охранник кивнул:

– Леди.

Мы кивнули в ответ, но он не шелохнулся и не открыл дверь.

– Вы пришли одни? – спросил он.

– У нас девичник, – хихикнула Лекси.

– Полагаю, вас это не касается, – сказала Клэр. Я обрадовалась, что она не забыла свой характер в другой сумочке. – Ваше дело прилично выглядеть и открывать посетителям дверь.

Охранник и бровью не повел.

– Сказать по правде, мэм, мое дело следить, чтобы никто не входил сюда без компаньона, – невозмутимо ответил он.

– Принуждение к посещению ночных клубов в сопровождении компаньона, – сказала я. – Ограничение гражданских свобод. Мне это нравится.

– На ваше счастье, – сказал охранник, – осталось несколько штук, которых можно взять напрокат. Следуйте за мной.

Он повел нас по длинному коридору с множеством ярко-зеленых дверей с маленькими матовыми окошками сверху. Я попыталась заглянуть внутрь, но, чтобы дотянуться до окна, мне не хватало примерно трех дюймов. Длинноногая Лекси могла бы это сделать, но она была слишком занята, любезничая с охранником.

– Вы не работали в «Линасе», что в Сильвер-лейк? – спросила она, беря его под руку и поглаживая кончиками ногтей его бицепсы.

– Нет, мэм, – ответил он, растягивая слова, как делают южане. – Это моя первая работа. – Я учусь в Калифорнийском университете.

Не знаю, что именно вызвало отвращение Лекси – упоминание об университете или обращение мэм, но она отпрянула от охранника и, качая бедрами, пристроилась мне в затылок, оказавшись в конце процессии. Спустя несколько минут она снова воспрянула духом и принялась бранить отделку стен, но это была лишь бравада. Наверняка завтра с утра она примется названивать своему доктору, чтобы договориться об очередных инъекциях «Ботокса».

– Едва стукнет тридцать, и ты уже мэм, – шепнула мне Клэр. – Как бежит время.

Так уж ведется в Лос-Анджелесе. Если живешь в городе, где, подбирая актрису на роль Бабушки Моузес,[5]агенты по кастингу отправляются в старшие классы, нет смысла убиваться из-за возраста. Здешние стандарты немыслимы, и тебе нужно либо с утра до ночи бегать по пластическим хирургам, дерматологам и специалистам по здоровому образу жизни, одновременно пытаясь не отстать от молодежной культуры, или забыть об осторожности и жить по иному рецепту: проснись, стань на день старше и вновь отправляйся в постель. Запей водой и повтори.

– Нам сюда, – сказал охранник, когда мы подошли к простой деревянной двери в конце коридора. – Здесь мы держим компаньонов. Можете выбирать на свой вкус. Но перед уходом их нужно вернуть.

– Я просто в восторге, – проворчала Клэр. – А возможности кроме проката здесь не предусмотрены?

Как только охранник отпер дверь, в нос мне ударил запах наших «компаньонов»: влажная собачья шерсть и спрей от блох и чесотки. Брр! Лекси привстала на цыпочки и радостно захлопала в ладоши.

– Мурзики! – взвизгнула она. – Посмотрите на этих мурзиков!

Комната была битком набита собаками всевозможных видов и размеров. Они были привязаны к стене короткими поводками и при виде Лекси дружно завиляли хвостами, подпрыгивая от восторга и тычась мордами ей в ладони. Она почесывала их за ушами и похлопывала по спинам.

– Ну конечно, от меня тоже пахнет собачками. Ах, вы мои сладкие! – ворковала она.

Охранник дал ясно понять, что нам не позволят войти в клуб без собаки. Клэр направилась к двери, но я схватила ее за локоть.

– Мы отсюда не уйдем, – прошипела я. – Раз уж я притащилась в этот чертов Хофорн, тупые, слюнявые твари не заставят меня вернуться обратно.