— А что насчет Дилана? — Вряд ли он будет рад узнать об их отношениях — фальшивых или нет.

Гаррет задумался.

— Не хотелось бы ему лгать, но и правду сказать нельзя. Нельзя допустить, чтобы это просочилось наружу.

— Разве мы не можем ему доверять? — спросила Уилла. — Я уверена, Элиасу он ни за что не скажет.

— Я знаю. Но он очень привязан к старику. Я не хочу просить его лгать, чтобы прикрыть меня. Ему это будет тяжело. Да и Элиас может догадаться. Лучше, если он вообще ничего не будет знать.

Уилла покачала головой:

— И все же в какой-то момент мы должны ему сказать. Не знаю, как он отреагирует, но мне нужна его поддержка. Я не такая, как ты. Я не из большой любящей семьи, где все готовы постоять друг за друга. У меня было трудное детство, и Дилан — это все, что у меня есть.

Гаррет вздохнул.

— Извини, что не подумал об этом. Я не хочу вставать между вами. — Он дотронулся до ее руки. — Но мы как-нибудь с этим разберемся по ходу дела. Обещаю.

— Ну хорошо, — согласилась Уилла. — Посмотрим на его реакцию, а там будет видно.

— Что ж, разумно. — Гаррет повернул голову и посмотрел на трех женщин за соседним столиком, с любопытством смотревших в их сторону. — Давай подкинем этой компании побольше пищи для разговоров.

Он улыбнулся и взял ее за руку. Уилла почувствовала, как по ее коже побежали мурашки. Ей захотелось перегнуться через стол и поцеловать его. О черт! Она отдернула руку и заставила себя выпрямиться. Они заключили сделку всего двадцать минут назад. И если простое прикосновение считать показателем, то следующие два года могли закончиться для нее катастрофой.

Глава 4

Было еще рано, когда Гаррет вошел в кухню главного дома — Кэти готовила завтрак, и в воздухе витал аромат кофе, — и мысленно добавил в список дел поиск нового повара, который им понадобится, когда Элиас и Кэти отправятся в Аризону.

Дом принадлежал семье Хардвелл на протяжении нескольких поколений, и, хотя сантехнику меняли уже не раз, деревянные полы, пусть и изрядно потертые, оставались еще со старых времен. Элиасу нравился такой стиль. Пол — это история дома, говорил старик, и Гаррет был с ним полностью согласен.

Однако теперь весь пол в комнатах был заставлен многочисленными коробками. Кэти и Элиас уже начали собирать вещи. От мысли, что их скоро здесь не будет, Гаррету стало грустно. Это означало конец целой эпохи. И начало новой, когда вся ответственность за ранчо ляжет на его плечи. Конечно, при условии, что он найдет себе жену. Но теперь это уже не представляло проблемы. Теперь у него была Уилла.

В просторной светлой кухне все оборудование было почти промышленного размера. Работники ранчо, как одна большая семья, вместе работали, вместе ели и вместе отдыхали, что в немалой степени способствовало успеху всего дела.

Из кухни Гаррет заглянул в столовую. Несколько работников уже сидели за большим дубовым столом — тем самым, который появился здесь, когда бабушка и дедушка Элиаса стали владельцами поместья. Каждое утро Кэти готовила обильный завтрак, который включал в себя фрукты и несколько блюд из яиц, овсянки и мясного ассорти. Утро было самым спокойным временем на ранчо, когда, заправляясь яичницей с беконом, можно было подумать о наступающем дне и предстоящей работе.

Поздоровавшись со всеми, Гаррет взял кофейник и налил себе кофе. В столовую вошел Дилан и тоже достал из буфета чашку.

— Может, выйдем на крыльцо? — предложил Гаррет, наливая ему кофе. — Надо поговорить.

— Ну что там у тебя? — спросил Дилан, сев на ступеньку.

Гаррет замялся:

— У меня появилась одна идея, но нужно твое разрешение.

— Я что, как-то могу на тебя повлиять? — удивился Дилан. — Зачем тебе мое разрешение?

— Видишь ли, — начал Гаррет, — я хотел бы попросить Уиллу составить мне компанию на благотворительном вечере.

Чашка Дилана замерла на полпути ко рту.

— Уиллу? Почему Уиллу?

— У меня сейчас нет подружки, вот я и подумал, может, Уилла меня выручит?

— Чисто по-дружески, так что ли? — хмыкнул Дилан.

— Вроде того.

— И откуда взялась эта идея?

— Мы тут случайно встретились на вечеринке, ну я и подумал…

Дилан молчал. Гаррет не знал, как прочитать бесстрастное выражение, появившееся на лице его друга.

— Ты ведь слышал про ту историю у алтаря? — наконец спросил Дилан. — И через что ей потом пришлось пройти?

— Что-то слышал… Но ты ведь знаешь, я не интересуюсь сплетнями. Я всегда был крайне далек от этого.

— Не хочу, чтобы с ней опять что-нибудь случилось.

— Брось. Что может с ней случиться?

— Не знаю. Но мне нужно, чтобы ты знал, что я не буду сидеть сложа руки и смотреть, как кто-то ее использует.

Гаррет был оскорблен.

— Какого черта… ты же мой друг. Неужели ты так обо мне думаешь?

— Да, я твой друг. Поэтому я знаю тебя лучше, чем ты сам. И я знаю, сколько у тебя было женщин.

Этого Гаррет отрицать не мог. В молодости он был изрядным донжуаном.

— Но ты же знаешь, что я изменился.

Какое-то время Дилан молчал.

— Хорошо, — наконец сказал он. — Я не буду возражать. Но только при условии, что ты обещаешь вести себя прилично. Ты ведь умеешь всех обольщать, я точно знаю.

Гаррет улыбнулся.

— Спасибо.

— Но ты не думай, что я не надеру тебе задницу всеми шестью способами, если ты возьмешься за старое.

— Чтоб я сдох.

— Так и запишем.

Гаррет вздохнул с облегчением, но все же ему хотелось закончить разговор на какой-нибудь другой теме.

— А что у тебя намечено на сегодня? — спросил он.

Дилан допил кофе и встал.

— Собираюсь отправиться на южную границу. Посмотреть, что там с ограждением. Вчера один из рабочих заметил дыру.

Гаррет ничего не слышал об этом. Ему стало досадно. Он ненавидел, когда что-то проходило мимо него. Казалось, что чем больше он погружался в бумажную работу — то, чем обычно занимался Элиас, — тем хуже становилась связь с теми, кто работал на земле.

— Мне об этом не говорили, — сказал он.

Дилан пожал плечами:

— Пустячное дело. Вряд ли там такая дыра, чтобы в нее пролез кто-нибудь крупнее кошки. Прошлой ночью камеры никого не зафиксировали, а сегодня мы ее заделаем.

— Было бы неплохо проверить забор по всему периметру.

— Я уже распорядился. Этим займется Нико.

— Молодец, быстро отреагировал. Хочешь, я с тобой поеду?

Дилан покачал головой:

— Не беспокойся. У нас все под контролем.

В