— Так и ты не беспредельничай! Напакостили пацаны — ты поймал, так пусть забор оттирают. Издеваться-то зачем?

— Ишь ты… — С угрозой в глазах крепыш поднялся с кресла.

И тут все вдруг потонуло в жутком девичьем визге! Визжали все три разом — блондинка, брюнетка, рыжая.

Паша недовольно обернулся к ним, хотел что-то сказать, да понял, что не перекричит, а Саша уже махал подросткам — пошли, мол, парни, хватит тут развлекаться.

— Э-э! Куда?!

Двое мордоворотов-охранников, выхватив из-за пояса резиновые палки, метнулись наперерез, но Александр крутанул над головою мечом:

— Собаку видели?

— Ах ты ж… Ваня, за дробовиком сбегай!

Давай, давай, беги!

Воспользовавшись суматохой, подростки выскочили за ворота, туда же направлялся и Саша. Вот только охранники-мордовороты мешали, да еще Паша, крепыш хозяин… Тот уже успел сбегать в дом и теперь сжимал в руке вороненый «стечкин».

— А ну-ка, брось свою сабельку!

И тут грянул выстрел. Но стрелял не Паша, палили с крыльца — какой-то модно одетый хлыщ, причем ни в кого не целясь, просто в небо.

Сразу все стихло, даже девки, как по команде, перестали визжать.

А хлыщ — в длинном приталенном пиджаке, тощий, чем-то похожий на цыгана — неспешно спустился во двор, с интересом осматривая Сашу, точнее его меч.

— Твоя штуковина?

— Допустим.

— Миша! Что ты с ним говоришь, да я его счас…

— Убери волыну, Пашенька. Ну, убери, я прошу.

Паша злобно шмыгнул носом, но пистолет все же сунул за пояс.

— Вот и славненько. — Незнакомец пристально посмотрел прямо в глаза Александру. — Ты, уважаемый, кто? Я так понял — сосед, из вон того дома?

— Сосед, — усмехнулся Саша.

— Соседи дружно должны жить, а ты тут беспредел творишь. Ведь виноват же!

— За пса он мне сполна ответит!

— Погоди, погоди, Пашенька, ну, ответит, как же без этого… Слышь, уважаемый… ты мне рубилку свою не продашь?

— Нет, это подарок.

— Ну, понимаешь, я ведь не для себя прошу, друг у меня есть, вещами такими сильно увлекающийся… Вот ему бы. — Цыганистый помолчал, сплюнул. — Или, может, мастера подскажешь? Ну, того, кто этот меч делал.

— Не знаю, — буркнул Александр. — У друга надо спросить — его подарок.

— А ты спроси, спроси! Спроси обязательно… Мобильник, номер дай… свой. Я тебе перезвоню обязательно, очень уж такая штука приятелю моему нужна, ты даже не представляешь как.

Этот странный разговор Саше почему-то активно не нравился, как и сам скользкий мужик. И все же надо было как-то разрулить ситуацию.

— Хорошо, спрошу. Хоть завтра.

— Понимаешь, уважаемый… Лучше б сегодня, вот сейчас прямо.

— Ну, сейчас он может и трубку не взять. А ближе к вечеру звякну. Ты это… лучше мне свой номерок дай.

— Рад бы, уважаемый, да я мобилы все время теряю — такой уж уродился. Так что лучше давай свой. В самом деле — лучше. И перезвони быстрее, в твоих же интересах.

Хозяин дома, как ни странно, держался почти вежливо: в беседу не встревал, наоборот, разогнал лишних да настропалил челядь убрать то, что осталось от собаки.

— Да, уважаемый, — гнул свою линию непонятный тип. — Взглянуть-то на клинок можно? Ну, хоть из твоих рук.

— Из моих рук — смотри.

Александр обнажил лезвие, сверкнувшее в лучах солнца.

— Ах! — искренне восхитился незнакомец. — Какая сталь! Какие узоры… А рукоять! Это что — настоящее золото? И впрямь настоящее, я же вижу… Так ты номер-то дай. — Он вытащил из кармана блокнот. — Записываю. Только попрошу не обманывать, очень и настоятельно попрошу.

Ох, как он скривился при этих словах! Какую рожу скорчил! Однако Саша видел варваров в бою, так что эти гримасы на него особого впечатления не произвели.

Продиктовав номер — жалко, что ли? — Александр подошел к воротам и попрощался:

— Всего хорошего.

— И тебе. Я обязательно позвоню, слышишь? Меня, кстати, Михаилом зовут. Михаил Петрович.

И все бы хорошо, но Паша, крепыш, нагнал все-таки. Дернул за плечо, зыркнул с ненавистью:

— Повезло тебе сегодня, фраер! Ничего… За собаку ты мне на полном серьезе ответишь, понял?!

Ну а что делать? Виноват же. И чего, в самом деле, на чужой двор приперся? Спьяну, наверное. Ну, что бы там с парнями сделали? Ну, вываляли бы в перьях, бегать пустили — эко дело-то! А теперь вот, на пустом месте, врага заимел, да еще какого! За собаку заплатить придется… Хотя, с другой стороны, нечего было науськивать.

Если бы все прошедшее было настоящим, а настоящее продолжало существовать наряду с будущим, кто был бы в силах разобрать: где причины и где последствия?

Козьма Прутков

— Да-да, друг мой, к сожалению, это именно так и есть. По крайней мере, все мои расчеты показывают, что осталось около двух лет, точнее — год и восемь месяцев. — Доктор Арно с грустью покачал головой, напоминая в этот момент вовсе не Эйнштейна, а какого-нибудь знаменитого шансонье — Шарля Азнавура или Жильбера Беко.

Саша обескураженно потянулся к бутылке:

— Что, действительно меньше двух лет?

— Если бы не взорвали Луну, нашего мира не было бы уже сейчас.

— Да уж, да уж… — Рассеянно разлив водку, молодой человек поднял рюмку, не зная, что и сказать.

— И причина всего этого катаклизма известна, увы, лишь некоторым, — опрокинув рюмку на западный манер, без тоста, скорбно продолжил гость. — Многие, слишком многие не понимают, не хотят понять. Неудачные эксперименты в рамках единой теории поля — вот с чего все началось! Порванная темпоральность, некая временная дыра, потянувшая за собой катастрофические изменения в гравитационных полях и в пространстве. Все ведь взаимосвязано.

— Да, да, вы писали. Эксперимент в Филадельфии и все такое.

— Бедняга Эйнштейн, если б он знал, к чему все это приведет! Тогда, в сорок третьем, он был консультантом ВМС США… Впрочем, не об этом сейчас речь — все бы ничего, если б пришельцы убрались из прошлого, не оставив никаких следов, как поступили мы. Однако…

— Я понял вас, Фредерик! — нетерпеливо перебил Александр. — Несколько человек из тех, кто пытался ограбить вместе с вандалами Рим, тогда от нас ушли. Что-то — пистолеты, автоматы Калашникова — могло уцелеть. Даже торпедный катер!

Профессор вдруг задорно расхохотался:

— Пистолеты? Катер? Боже мой, да это такая мелочь, о которой не стоит и говорить. Подумайте сами, друг мой, ну какое влияние на прошлое может оказать торпедный катер? Ему ведь нужно горючее, торпеды, а к пистолетам и автоматам — патроны. Ну, раз выстрелят, другой — и что дальше? Создать, скопировать даже простейшее огнестрельное оружие в тех условиях невозможно — увы, не доросли технологии, да и порох еще не скоро изобретут. Нет, друг мой, тут дело вовсе не в катере и не в пистолете. Дело в реакции общества! Понимаете, в древних хрониках Иордана, Прокопия Кесарийского, Идация и прочих, кто так или иначе писал о вандалах, стали упоминаться странные вещи. Например, у епископа Виктора Витенского, у Проспера Аквитанского и у других. Я не стал делать выписки, уж позвольте, перескажу своими словами.