Игорьку. «Ты заигрался!» – шипел он. Ревновал! Его-то талант оставался незамеченным… до поры. Однажды кассирша куда-то отлучилась и, возвращаясь, столкнулась нос к носу с Игорьком, несущим поднос, который она не видела у кассы (профессиональная память!) и точно не пробивала: «Э-э! А платить?» Игорек замер – та на его пути стояла, как бочка. Бросить поднос и бежать?

– А разве надо платить? – спросил Игорек настолько изумленно, что кассирша, смутившись, ушла.

Может, она подумала, что уже есть в стране регионы, где не надо платить? Но эта версия скоро отпала – возле кассы появился высокий жилистый паренек (возможно, ее сын?), кассирша показывала на нас, он весело кивал.

«Приведение приговора в исполнение» несколько оттянулось, но ненадолго. Вечером мы валялись возле цистерны с сухим (деньги на вино, как ни странно, находились). Все в Коктебеле было наполнено негой в этот час. Теплая пыль, в которой мы как раз отдыхали от дневных забот, желтое солнце, садящееся в море. Для полной идиллии не хватало какой-то мелочи – и вскоре мы ее получили. Нависнув над нами, как коршуны, они били нас ногами в остроконечных ботинках. Такая мода? Или это им выдается в качестве спецобуви? Не успели спросить – они уже разбежались. Причем, несколько ударов было нанесено по лицу – видимо, чтобы на нас остались отметины и нас не пускали в приличное общество. Хотя те, что стояли у бочки с сухим, были за нас! «Ай-ай-ай!» – приговаривали они. Но очереди, правда, не покидали. Слегка покачиваясь, мы встали. Расстройства особого не было. Ну что ж – за дело! Такова жизнь.

Игорек предложил, «исключительно ради любопытства», заглянуть в милицию – может быть, нам будет оказана какая-то правовая помощь. Но там мы увидели тех же хлопцев, бодро хохочущих, – вместе с дежурным офицером они отмечали победу! А тут, так сказать, появились и доказательства их победы – мы.

– Простите, – чопорно произнес Игорек. – Мы, видимо, ошиблись дверью.

– Иди, иди! – согласился дежурный. – Смотри только, о косяк не хряснись! А то еще скажешь, что это мы!

Дружный хохот.

«Здесь, в печальной Тавриде, куда нас судьба занесла, мы совсем не скучаем…» – процитировал я. И мы покинули этот берег с легкой грустью.

Зато Москва встретила нас с распростертыми объятьями.

– О! Получили, значит! – вскричал Иван Сергеевич и захохотал.

Ранее я никогда не видел его таким счастливым. Так он радовался нашим «рабочим травмам» в виде радужных пятен на лице. Мы скромно молчали.

– Да-а! – сказал мой отец, оказавшийся тут же. – В вашем возрасте я все больше книжки читал!

– Понимаю. Деревенское детство, – высокомерно проговорил Игорек. – Но мы, к сожалению, в нашем возрасте все уже прочли!

– Конечно! Теперь осталось только по мордáм получать! Это они к девкам, к девкам ходили! – ликовал Иван Сергеевич.

Какая клевета! Но мы не стали оспаривать эту версию… поскольку наша выглядела еще неказистей.

Отец мой пытался как-то обуздать «разгул реакции», который учинил Иван Сергеевич, и обратился к нам:

– Нет, хорошо, что вы дружите! Любуюсь вами! Но тут говорят, уж больно вы «теплые» каждый день!

Он, видимо, подводил разговор к теме пьянства и борьбы с ним. Между тем, аккурат посередине стола, стояла почти пустая бутылка старки, которую как раз собирались прикончить наши старики. И, видимо, мы нашим появлением внесли некоторый дискомфорт, и даже досаду. Попрекают нас пьянством, а между тем оба они, без сомнения, дунувши и причем крепко, что, кстати, должно нас, скорее, соединять, нежели разъединять.

– Мы готовы совершить еще одно путешествие… искупительное! – скромно сообщил я. – Куда-нибудь в глушь!

Тем более, что каникулы истрачены только наполовину.

– В Саратов, может? – усмехнулся отец. – А что? – Они с Иваном переглянулись. – Пускай! Тут как раз Нина звонила, сестра. Главврачом ее назначили в санатории. В «Черемшаны», возле Саратова. Зовет!

– Во! Им там хари как раз еще подчистят! – захохотал злобный Иван Сергеевич.

Что это за санаторий такой? Или он просто любит так отдыхать, с членовредительством?

– Нина сказала, что и Юрка туда приедет, с практики, – добавил отец.

– О! Вот Юрка-то шею им и намылит! – гнул свое хозяин.

– Надеюсь, вы не хотите, чтобы мы предстали перед нашим кузеном нищими? – скорбно произнес Игорь.

Во-во! Отлично! Тем более, что, действительно, у нас есть перед Юрой должок.

– Ну… прэлэстно! – произнес отец любимое свое слово и, вытащив из пиджака, шлепнул на стол пачку ассигнаций. – Премиальные выдали, за новый сорт! И еще столько бы дал, чтобы с вами поехать! (Блеснула слеза?) Да не могу – посевная у меня!

– Думаю, создание мощного семейного клана стоит потраченных усилий и энной суммы! – произнес Игорек.

– Ишь ты… клан! – Тут Иван Сергев не без гордости, наконец, взглянул на сынка и вытащил откуда-то из исподнего горсть купюр. – Только Юрку с панталыку не сбивайте – он мужик серьезный.

– Не собьем! – твердо пообещали мы.

И вторая пачечка шлепнулась рядом с первой. Как говорили мы с Игорьком: «После полуночи игрокам пошла карта».

БРАТАНИЕ

– Ну что, устроим братание? – предложил я.

Мы подплывали к цели нашего путешествия – Хвалынску. Отец настоял, чтобы мы именно плыли, и мы не пожалели.

Хвалынск хвалился церквями, уютными домиками, тонущими в зелени.

– Родина Петрова-Водкина, великого мастера! Его книгу «Хлыновск» читал? – Игорек, естественно, взял инициативу на себя. – Но во многом Кузьма не прав…

С его комментариями мы прогулялись по городу и даже зашли в музей, где полотен великого мастера, увы, не оказалось, зато в витринах красовались банки с изделиями местного плодоовощного комбината (аппетитными, но, увы, за стеклом), а главный зал был посвящен юности члена политбюро ЦК КПСС Михаила Суслова, начинавшего карьеру здесь.

– Мог бы вложиться и активней в этот городок, – сделал ему замечание Игорек. – Мог бы выхлопотать пару полотен Кузьмы.

С Кузьмой, похоже, Игорек уже побратался. Осталось – с кузеном.

Мы сели в допотопный автобус («Раритет!» – оценил его Игорек) и поехали в «Черемшаны».

– Чего-то Волга тут совсем не широкая! – переживал я. Ввязавшись в это дело с подачи отца, я чувствовал ответственность за все, даже за погоду. – Да и не жарко!

– Будет тебе жара! – пообещал, обернувшись, водитель и не обманул.

В котловине, среди невысоких меловых гор, где стоял санаторий – точно, была жара!

– Милые мои! Как вы выросли-то! – Нина Ивановна в белом халате выбежала из своего кабинета, и я вздрогнул: самая красивая из всех братьев и сестер!

Мы вошли в ее просторный кабинет. Здесь после уличного пекла веяло прохладой.

– Юрка прям убивался, что не смог встретить вас. На практику направили, в Красный Кут. Ничего,