тебе – фотографии самых лучших электросамокатов! Я специально найду фото того, который триста тысяч стоит! Мне для друга ничего не жалко.

Шерлок смотрел на нас и вздыхал:

– Что ж вы такие стланные? Юлка мог доставщиков пиццы к вам отплавить. Но не станет, потому что после таких фокусов мама ему ни копейки не даст.

– Так это ты ноутбук взял! – возмутился Юрка.

– А накажут обоих, потому что ты сталше, умнее и должен мне холоший плимел подавать.

Юрка заявил, что он подавал уже хороший пример, но это не помогло.

– Зато мы узнали, что на флешке, – загадочно прошептал Шерлок.

Мы забрались на диван и со всех сторон окружили ноутбуковый монитор.

– И что мы узнали? – не понял Юрка и покосился на дверь, наверное, боялся, что мама войдёт.

– Мы узнали, что ничего не понятно! – радостно заключил Шерлок. – А отсутствие новостей – это уже отличная новость, как говолит папа.

– Мы узнали, что у этой флешки плохой почерк, – хмыкнул Антон. – Потому что непонятно, что написано.

– У флешек не бывает плохого почерка. И хорошего – тоже, – уточнил Вовка. – У них даже куриного не бывает, потому что они не курицы.

Я говорю:

– У куриц тоже не бывает почерка. Потому что у них крылья, а ещё их никто писать не учил. А вообще, это совершенно нормальные печатные буквы и знаки-закорюки. Я знаю, для чего они. Их очень любят всякие программисты, которые ремонтируют компьютеры и игры создают.

– Это и пелвоклашки знают, – со вздохом отвечает Шерлок. – Это мы шутим пло почелк. А смешного мало.

– Перевести бы эти программистские каракули на русский – раскрыли бы дело… – У Вовки так глаза погрустнели, как будто у него хомяк Печенькин пропал.

– Ты что это? – спрашиваю. – Мы продвинулись в расследовании.

– Но не знаем адреса учителя по информатике, – говорит Вовка. – Да ещё каникулы, как назло.

– Каникулы всегда на добро. – Антон принял мечтательный такой вид. – А зачем тебе школа?

Вовка посмотрел на нас, как директор на двоечников:

– Вы что, не понимаете? Мы могли бы подойти к учителю информатики на перемене и попросить его помочь с переводом.

– А он бы обрадовался и задал нам на дом расшифровать этот код! – Юрка сам над своей шуткой смеялся. – А давайте позвоним Лидке, она староста, вдруг адреса учителей знает.

Мы Лидке позвонили, она протараторила:

– Никуда не уходите, – и прибежала через пятнадцать минут.

Ещё десять минут мы рассказывали ей, что случилось, а потом десять минут слушали, какие мы плохие друзья, раз её сразу не позвали.

– Не расстраивайся, девчонки просто в компьютерах не разбираются, вот мы и не стали тебя отрывать от важных игр в куклы. – Умеет Вовка девчонку успокоить.

– Я антивирус на компьютер устанавливала, – возмутилась Лидка ещё больше.

А я ещё больше в неё влюбился, хотя куда уж больше?

– Но что у вас тут на экране написано – не понимаю, – пожала плечами Лида. – Может, это вирус какой? Но, вообще, у меня идея есть. Надо Юркиному папе позвонить! Он же в компьютерной фирме работает.

– Точно! – говорю. – И флешки эти с его фирмы…

– Это что же, Юркин папа с ума сошёл и заразил собственный компьютер? Ой как интересно! Давайте ему скорее звонить! – обрадовался Антон.

– Как не стыдно? – Лида гладила котёнка, который почему-то решил к ней подойти. – Это не кино, чтобы вокруг нас гении с ума сходили. А у Юры очень умный папа, почти гений.

– Да. И поэтому мы не будем ему звонить! – Шерлок вытаскивал флешку из ноутбука. – Иначе он поймёт, что мы что-то натволили. О, ула! Хоть ноутбук в полядке.

Я говорю:

– Мы можем скрывать сколько угодно, но папа придёт с работы, всё узнает и очень разозлится. А так он уже часть злости растеряет, пока с работы едет.

Юрка посмотрел на смайлик, который улыбался с экрана, показал монитору язык и говорит такой:

– Вовка, дай мобильный.

Печенькин подозрительно на Юрку зыркнул и отвечает:

– А зачем он тебе?

– Мне со своего звонить страшно! А так папа удивится, что ты ему посреди рабочего дня надоедаешь, а потом услышит мой голос и растеряется. Пока сообразит что к чему, я ему радостную новость сообщу, что тридцать раз сегодня на перекладине подтянулся. Заодно и про компьютер расскажу.

– Ну уж нет, – помотал головой Вовка. – Ты на компьютер ябедничай по своему телефону.

Юрка нахмурил лоб, потом ещё больше нахмурил, а потом «расхмурил», то есть повеселел.

– Я, – говорит, – придумал. Пускай кто-нибудь из вас позвонит моему папе и всё расскажет.

– Это как? – удивилась Лида.

– А как новости сообщают? Вслух! Скажете, что я сам хотел, но от переживаний так разрыдался, что грохнулся в обморок и теперь с температурой лежу и лечу колено.

– При чём тут колено? – не понял я.

– Ну, может, я его ушиб, когда грохался.

– Совесть ты ушиб, – обиделась Лидка.

Мы бы ещё пофантазировали, что себе ушиб Юрка, но тут услышали:

– Алло, папа! Нет, это не Юлка, это Шеллок. Да я плосто с его телефона звоню, потому что он не может лазговаливать.

– Что случилось?

У Юркиного мобильника оказался очень мощный динамик, так что мы очень хорошо понимали, что именно говорит папа.

– Ничего особенного, – спокойно продолжал Шерлок. – Он плосто боится.

– Чего или кого?

– Одного очень холошего человека.

– Это плохой человек, раз он пугает моего сына, – разошёлся папа.

Шерлок улыбнулся:

– Это плавда очень холоший человек. Но Юлка случайно сломал ему…

– Руку?

– Хуже!

– Ногу?

– Хуже!

– Что может быть хуже? Только не говори, что это был ко…

– Да. – Шерлок театрально вздохнул. – Он сломал компьютел. Ты плогламмист, ты знаешь, как тлудно это вынести.

– И где это случилось? Надо привести комп к нам, я попробую его «вылечить».

– Его невозможно пливезти сюда… Потому что он уже у нас дома стоит.

– И что с ним?

Мне показалось, что Юркин папа стал подозрительно добрым.

– Он во весь монитол улыбается, – нашёлся Шерлок.

– Ясно, ничего не трогайте, иначе монитор взорвётся! – скомандовал папа.

Я стою в ужасе. Сейчас как бабахнет! Мы сразу перепугаемся, зато взрослых бояться уже точно не будем, потому что оглохнем часа на два и не услышим, как нас ругают.

В общем, мы решили не бросать Юрку и Шерлока в трудную минуту. И правильно сделали, иначе бы всё интересное пропустили! Константин Сергеевич, папа Крутиковых, вбежал в комнату почти с лёту. Румяный, счастливый, как будто ему Нобелевскую премию дали за достижения в области неправильного воспитания детей!