на свою новую знакомую. Рыдания тут же прекратились, теперь девушка просто сидела и круглыми от удивления глазами и ошарашенно смотрела на него.

«Чёрт, вода же была холодная», – тут же сообразил воин.

– В углу есть одеяло. Мокрую одежду сними. Я отвернусь, – сказал он, указав рукой в сторону, где кучей была свалена груда ткани. И не теряя ни секунды, повернулся спиной к девушке. – Постарайся не копаться слишком долго.

Услышав, что девушка направилась в сторону, где лежали одеяла, он едва сдержался, чтобы не обернуться. За время, проведённое в лесу, он отвык поворачиваться к кому-то спиной, ведь в таком положении врагу будет удобнее нападать.

– Можешь поворачиваться, – услышал он дрожащий голос через некоторое время.

Повернувшись, он увидел, что девушка, завернувшись в одеяло, как в кокон, сидит на лавке. Наружу торчала только голова с копной огненных волос. Одной рукой она придерживала одеяло, и было ясно, что под ним она слегка подрагивает от холода и шока.

Прямо на него смотрели красные от слёз глаза, выделяющиеся на фоне белой кожи, подобно двум крупным изумрудам. Она всё ещё шмыгала носом, но выглядела вполне спокойной, и было не похоже, что в ближайшее время она снова сорвётся в слёзы. А это был хороший знак.

– Как я могу к тебе обращаться? – спросил он, сообразив, что она так и не назвалась.

– Аулет, – немного подумав, ответила девушка. Идея представиться своим любимым именем пришла неожиданно. В этой идее было нечто иррациональное, но поскольку всё происходящее и так казалось бредом, она решила поступить именно так. – Могу ли я узнать ваше имя?

– Тимель.

Глава 3 «О долгом пути на Север»

Девушка и воин сидели друг напротив друга. Мужчина с интересом рассматривал свою гостью, которая совсем недавно появилась в его жизни. Она была красива, но совсем необычной для его понимания красотой. Всё в её образе было СЛИШКОМ.

«Не похожа она на придворную даму. Слишком яркая. Да и что тут делать придворной даме. На крестьянку тоже не похожа, уж больно бледная. Может дочь какого-нибудь землевладельца или купца. Хотя…Что она тут делает? Не понятно», – подумал он, пытаясь понять, как она могла оказаться в этом проклятом месте.

– Есть будешь? – без лишних церемоний спросил Тимель. Решив, что всё-таки с сытой женщиной говорить будет намного легче.

Девушка только кивнула. С тяжёлым вздохом мужчина направился в подпол. Надо было посмотреть, что осталось из съестного. Пустые полки не радовали взор, осталась половина пойманной утром птицы, пара банок с солёными листами и немного пряной настойки. Запасы стремительно заканчивались, как бы он ни экономил и как бы не старался их пополнить. Подхватив несколько мисок, Тимель вернулся к девушке.

На стол опустились две чашки с чем-то похожим на квашеную капусту и жареным мясом. Через пару минут к ним присоединился кувшин.

– Советую начать с еды, а то захмелеешь, – сухо произнёс мужчина, после чего занял скамью напротив.

Осторожно принюхавшись к содержимому кувшина, девушка брезгливо поморщилась и резко отпрянула. Пахло чем-то кислым и вместе с этим прелым, будто кто-то забыл в воде прошлогоднюю листву, а когда всё растворилось, добавил спирта. Этот запах напомнил Аулет воду в старой ванне на даче. Желудок громогласно заявил о голоде, и несмотря на то что мясо было холодным, девушка без лишних церемоний буквально набросилась на еду.

«Нет, точно не аристократка. Слишком уж они чопорные», – подумал Тимель, наблюдая за тем, как стремительно пустеют тарелки. – «Как же её зовут? Аулет вроде. Необычное имя, но ей подходит».

Несмотря на выказанную брезгливость, она всё же попробовала настойку. Первая кружка была опустошена достаточно быстро. Подождав, когда девушка хоть немного придёт в себя, он всё же решил вернуться к своему первоначальному вопросу.

– Рассказывай, как ты тут оказалась.

– Я не знаю. Я дома была, перед сном почитала книгу, а потом не помню. Проснулась среди леса, шла по дороге, свет увидела и вот. Пришла сюда, – громко икнув, поведала она.

– Где ты проснулась?

– Не знаю где точно, но не далеко от оградки, – приговаривая вторую кружку настойки, ответила девушка. Напиток уже ударил в голову, и поэтому обещание самой себе помалкивать было благополучно забыто.

Тимель задумался. Он мог конечно предположить, что её кто-то просто выкрал прямо из дома, чтобы силой жениться, или она ушла по доброй воле и потеряла память. Вариант с тем, что она врёт, мужчина откинул сразу, ведь её испуг не был ложью, такое не сыграешь. И наблюдая, как она сжимает в своих израненных руках кружку, он испытал впервые за столь долгое время тепло.

Одиночество съедает изнутри, как вода подтачивает разум капля за каплей. Безмолвие и опасность этого места, тени которые приходили каждую ночь. Ему удавалось сдерживаться, не подпуская их к себе и не уходя за ними. Удавалось выживать, в то время когда все товарищи поддавались искушению и уходили во мрак один за другим. Сейчас он был не один. Спустя долгое время он находился в обществе живого человека, и поэтому просто не хотелось верить в плохое.

Тем временем девушка понемногу приговаривала третью кружку. Её пальцы так нежно и при этом крепко сжимали тёмно-коричневые глиняные бока. Мужчине хотелось смотреть на это вечно. Одной рукой она по-прежнему придерживала тяжёлую шерстяную ткань. Белая кожа в импровизированном вырезе выглядела очень соблазнительно.

«Чёрт, а я уже давно без женщины. В этом и причина всех этих мыслей. Она ведь даже не в моём вкусе. Слишком тощая и бледная, больше на мальчишку похожа. Мне же всегда больше пофигуристее нравились бабы, чтобы всё на месте было», – тут же попытался себя отрезвить Тимель. В штанах вполне ожидаемо стало тесно, а перед глазами сразу же возник образ Берты. – «Интересно, как она там? Нет, не думать. Надо срочно сменить тему разговора, поменьше смотреть на девушку, а лучше проветриться».

– Поговорим об этом завтра. Можешь постелить одеяла на полу поближе к очагу, так тебе будет теплее. Я буду спать на лавке.

Давая ей время приготовиться ко сну, он вышел из дома. Перед сном надо было проверить костры и подкинуть дров.

«Нужно успокоиться, близость женщины это слишком. Сколько я уже тут?» – Тимель и не помнил, сколько времени провёл в этом ужасном месте. Он бы и ушёл, но отмеченный Тенью не сможет покинуть её чертоги. Это вынужденное одиночество начинало сводить с ума. Перед глазами сразу возник обнажённый образ девчонки зовущей его во мрак.

– Я на это не поведусь, – прошептал он, отвечая на это бесстыдное