равновесие, а моя рука была захвачена. Меня швырнули на пол и сверху попытались добить ногой, но я успел уйти в сторону.

Тишину разорвало пение тысячи птиц. Резко сократив расстояние между нами, я пробил тело Итачи своей наэлектризованной правой рукой. Харкая кровью, он опрокинулся на спину.

— Ты и правда, стал сильным, Саске, — проговорил он, вызвав у меня острое чувство дежавю.

С грозным карканьем тело клона рассыпалось чёрными воронами, а мой взгляд приковало к каменному трону и как ни в чём не бывало сидевшему на нём Итачи. В следующий момент, из его груди вышло наэлектризованное лезвие катаны. Я почувствовал, как моё тело распадается на кучу различных змей…

— Тебе не кажется, что пришло время начать драться всерьёз? — сказал я когда спала иллюзия, стоя на том же месте перед ступенями, ведущими к трону, на котором восседал Итачи.

— Ты прав. Но я не могу не отметить, что у тебя всё ещё нет таких глаз, как у меня, Саске…

— Не волнуйся, как только я тебя прикончу, заберу твои…

Итачи на это лишь усмехнулся, из его глаз вдруг стала сочиться кровь.

— Твоя самоуверенность станет твоей погибелью. Я покажу тебе силу этих глаз. Цукиёми!

Мир вокруг перевернулся. Я понял, что не могу пошевелиться, моё тело оказалось прибито к высокому кресту, фиксирующему все конечности. На небе ярко сияла алая луна, придавая окружающей атмосфере кроваво-красный вид.

— Пришло время тебе осознать разницу между нами, Саске…

Этот мир превратился в мой ад. На протяжении бесконечности я видел смерть всей семьи Саске, их убитые тела. Кучи убитых людей смотрели на меня своим мёртвым осуждающим взглядом.

Бесконечный кошмар преследовал меня, я не мог от него скрыться. Я был бессилен. Хоть и абсурдность происходящего была для меня очевидна, разум не мог со всем этим справиться.

Итачи не переставая говорил со мной. И хоть я не видел его, голос старшего брата Саске преследовал меня.

Это бесчисленное повторение кошмара Саске вдруг сменилось чем-то новым. Чем-то очень похожим, но очевидно другим.

Мальчику было восемь лет, когда это случилось. Он только вернулся домой со школы, где был встречен взрослыми мужчиной и женщиной. На их лицах почему-то сияло белое пятно, и вспомнить их имён мне тоже не удавалось. Единственный, кого я мог нормально разглядеть в этом странном видении, был мальчик, вызывающий во мне странное ощущение. Я не помнил кто он, но между нами ощущалась какая-то связь. Из-за бесчисленных видений до этого я был не в состоянии адекватно воспринимать, что происходит.

Картины несколько раз менялись. Везде основой оказывался этот мальчик, безликие взрослые же были всегда на вторых ролях. Эти трое счастливо проводили время вместе. Всё было хорошо, пока однажды родителей мальчика не убил на его глазах какой-то серийный убийца. Маньяк порубил их на куски прямо в их доме, на глазах у спрятавшегося в комнате и в ужасе наблюдавшего за всем мальчишки.

Реальность треснула и рассыпалась, возвращая меня из мира грёз.

Тяжело дыша, я грохнулся на пол, стараясь восстановиться от нахлынувших на меня давно позабытых чувств. Боль и отчаяние, пережитые и давно похороненные мной вновь попытались завладеть моим разумом. Из обоих глаз не переставая лились кровавые слёзы. Стиснув зубы, я заставил себя вернуться в реальность и посмотрел на противника.

— Я стёр этот день из своей памяти, — заговорил я, испытывая злорадство от того, что Итачи тоже досталось, и он сейчас стоит на одном колене, выблёвывая кровь. — Ты ублюдок заставил вспомнить меня этот кошмар…

— Кто ты… такой? — тихим голосом заговорил Акацки, едва восстановив дыхание после отката. — Ты не можешь быть моим братом…

Активирую скрытые в балахоне печати и отправляю в Итачи четыре гигантских сюрикена в сопровождении тучи обычных. Сбрасываю балахон, который охватывает чёрное пламя аматерасу. Моё тело начинает покрываться проклятой печатью.

Взгляд Итачи едва не настигает меня, воспламеняя всё, рядом с чем я находился мгновением ранее.

Пока я играю роль мишени, из под ног Итачи выпрыгивает ядовитая змея, успевая нанести укус, прежде чем быть изрубленной в клочья. Итачи резко пошатывается и, хватаясь за левый глаз, харкает кровью.

— Смотрю использование Цукиёми не прошло для тебя без последствий, — насмехаясь над его моментной слабостью, швыряю наэлектризованную катану.

Итачи уходит в сторону, едва не поймав посланный на ход, сгусток пламени. Успев уйти от моей атаки, он делает глубокий вдох и в меня летит огненный шар. Переместившись на потолок, оглядываю устроенную нами разруху. Большой зал превратился в груду полыхающих обломков. Огненные взрывы разнесли поддерживающие потолок колонны, а чёрный огонь постепенно охватывал собой всё, что находилось внутри древнего логова Учих.

Используя чакру молнии, проламываю потолок и выбираюсь наружу. По разгорячённому телу ударяют холодные капли дождя, которые я даже не замечаю. Мой взгляд приковывается к выползающему в стороне от меня из образовавшейся гигантской дыры человекоподобному существу, сформированному из чакры.

Последовавшего на крышу в след за мной, Итачи окружало невероятное количество чакры, принявшее человекоподобный облик. На моих глазах Сусаноо, поначалу имевшее только скелет, обрастало сначала мышцами, а потом кожей вплоть до доспехов. Теперь моему взору предстала завершённая форма, державшая в правой руке огненный меч, а в левой гигантский щит.

Внимательно приглядевшись, я понял, что эта техника расходует колоссальное количество сил и долго поддерживать её брат Саске не в состоянии из-за какой-то болезни, терзающей его тело. По его подбородку стекала кровь, а на лице явственно читалась сильная боль.

Быстро складываю печати и призываю гигантского Змея. Мне нужно только продержаться достаточно, чтобы он выдохся. И управляемый моим шаринганом — Манда, мне в этом поможет.

Гигантская змея и Сусаноо устремились друг к другу. Я помнил, что клинок Итачи имеет свойство запечатывать всё, что сможет пронзить, поэтому заставлял Манду уклоняться. Огненный меч не успевал достать ловкое змеиное тело. Вопреки своим гигантским размерам скорость Великого Змея превосходила технику Учихи Итачи.

Пробить броню Сусаноо оказалось непосильно даже клыкам Манды, которой смог оставить на них лишь небольшую трещину. Змей пытался наносить сокрушительные удары головой, но они встречались непробиваемым щитом.

Всё время битвы между этими гигантами, я стоял на голове Змея, пристально наблюдая за самим Итачи. В какой-то момент я заметил, как он вдруг упал на колени и начал блевать собственной кровью. Его тело содрогалось в конвульсиях, и я понял, что наконец-то начал действовать змеиный яд.

Не успел я порадоваться победе, как меч Сусаноо всё-таки настиг тело Змея, пробивая его грудь насквозь. Сразу же, как стало ясно, что ему конец