да, а в чем еще ты можешь мне помочь, Колин Брэдфорд? — спрашивает она кокетливо. — Я говорила, что мой бывший парень женится?

Я не совсем понимаю, как одно связано с другим, но спрашиваю:

— Ты не против?

Она качает головой.

— Я не люблю его, но он мог бы подождать хотя бы год, чтобы найти «ту самую»? — Она делает глоток воды. — Ей двадцать один. Ребенок. Я в расцвете сил, мне скоро тридцать, а… он заставляет меня чувствовать себя старой.

Я протягиваю руку и убираю прядь ее волос за ухо.

— Ты красивая, веселая и умная. Он идиот, что отпустил тебя.

Выражение ее лица становится воодушевленным, или это вино ударило ей в голову.

— Посмотри на себя, ты ласкаешь мое эго и заставляешь чувствовать себя моделью.

— Моделью?

— Я уверена, ты спишь только с женщинами нулевого размера и безупречной кожей.

Качая головой, говорю:

— Ошибаешься. Если пытаешься затащить меня в постель, то эта фраза не работает.

Она разражается громким смехом, который заставляет всех повернуться к ней.

— Ты такой самовлюбленный. Если бы я хотела переспать с тобой, то сразу сказала бы, — она делает паузу, наклоняет голову, улыбается и пару раз моргает своими большими глазами, — не хочешь ли ты переспать со мной?

— Прямо. Мне это нравится, — говорю я.

— Шучу. — Она успокаивается. — Не думаю, что я когда-либо делала предложение мужчине. А ты?

— Мужчине? — Я приподнимаю бровь. — Определенно нет.

Она закатывает глаза и трясется от смеха.

— Ничего не имею против гомосексуалистов, просто не нахожу мужчин привлекательными, — объясняю я. — А ты? Я нахожу тебя… восхитительной.

— О, теперь мы используем красивые словечки, — говорит она, ухмыляясь. — Большой плохой волк хочет съесть единорога?

— Давай я провожу тебя обратно в отель, — предлагаю, прекращая разговор не потому, что не хочу ее поцеловать, а потому, что отказываюсь делать это в баре, где нас могут увидеть.

Она краснеет, но кивает. Мы надеваем куртки и идем к гостинице через городскую площадь.

Когда уже подходим к двери, я останавливаюсь. Очевидно, Одри недавно пережила болезненное расставание, и если я — всего лишь ее партнер на одну ночь, который поможет ей пережить боль, то я согласен. У меня уже больше двух лет не было секса, и хотя я получал несколько предложений от приезжих, до сегодняшнего вечера у меня не было соблазна переспать с кем-нибудь из туристов Зимней Долины.

Вот только я хочу эту женщину.

Она чувственная и забавная — две черты характера, которые не должны сочетаться, но они сочетаются.

Я решаю быть честным.

— Я хочу попробовать тебя на вкус. Прямо сейчас.

Наклоняюсь ближе и беру ее рот в плен. Мы медленно целуемся. Робкое исследование заставляет мое сердце забиться. Она на вкус как вино, только слаще. Проходит несколько секунд, и меня охватывает такое вожделение, какое никогда не испытывал.

Поцелуй становится страстным, обжигающим и отчаянным.

Я останавливаюсь и задыхаюсь.

— Насколько ты пьяна?

— Немного, от вина, — шепчет она мне в губы. — Слишком от похоти, чтобы сказать «нет» тому, что происходит между нами.

— Ты уверена, что хочешь большего? — Я провожу большим пальцем по ее щеке. — Не хочу, чтобы это было ошибкой, о которой ты будешь жалеть завтра. Это всего лишь одна ночь, но…

— Ш-ш-ш. — Она прикладывает варежку к моим губам. — Одной ночи достаточно.

***

Мы заходим внутрь гостиницы. Я хватаю ее за запястья, поднимаю ее руки и прижимаю к стене, а затем накрываю ее рот своим. Поцелуй голодный, быстрый и страстный. Она вызывает у меня эмоции, которые не помню, чтобы когда-либо испытывал, а если и испытывал, то это было слишком давно, чтобы вспомнить.

Я глажу ее по лицу, вдыхаю ее запах, целую нежную кожу горла.

Она прижимается своим телом к моему.

— Колин, — стонет она. — Мы должны подняться наверх. Кто-нибудь может нас увидеть.

Здесь никого нет, но она права; на нижнем этаже есть камеры. Я торопливо поднимаюсь по лестнице и позволяю ей провести нас в ее комнату. Как только закрываем дверь, я заключаю ее в объятия, смотрю в ее глаза, затем опускаю взгляд на восхитительные губы девушки.

Наклонившись, прижимаюсь к ее рту и прикусываю нижнюю губу. Мои руки скользят вниз, к ее талии. Я хочу заниматься этим всю ночь. Сейчас, когда уже успел попробовать ее, такое положение вещей кажется несправедливым. Одной ночи будет недостаточно.

Забудь об этом, сосредоточься на настоящем.

Что со мной не так?

Я перестаю думать и начинаю осторожно снимать с нее одежду, целуя ее обнаженные плечи. Я не спеша провожу пальцами по ее гладкой коже. Мне понадобится вся ночь, чтобы провести губами по всем ее мягким изгибам.

— Сядь на кровать, — приказываю я, сбрасывая куртку и снимая свитер.

На ней только хлопчатобумажные трусики и бюстгальтер бежевого цвета. Тем не менее, она выглядит великолепно. Лучше, чем любая модель, одетая в самое дорогое нижнее белье. Сегодня эта красивая женщина моя. А завтра станет воспоминанием — лучшим воспоминанием года.

Сняв с себя остатки одежды, я опускаюсь перед ней на колени, широко раздвигая ее ноги. Провожу руками по ее бедрам. Одри вздрагивает. Я осыпаю поцелуями те места, где только что касались мои пальцы, и она подается бедрами вперед.

— У нас вся ночь впереди, — шепчу я, проводя большим пальцем по ее клитору.

Она задыхается, когда мой палец обводит его. Когда девушка стонет, я заменяю пальцы языком и пробую ее на вкус. Это заставляет меня хотеть ее еще сильнее. Я ввожу в нее палец и целую ее киску. Ласкаю ее пальцами, поглощая восхитительный клитор.

Я борюсь с желанием сделать это быстро. Даже если и хочу услышать, как она выкрикивает мое имя, я хочу растянуть удовольствие.

Одна ночь.

Этого не повторится.

Это все, что у меня есть, поэтому я должен насладиться ею. Чередуя долгие облизывания с ударами, я делаю это все сильнее и быстрее под ее стоны. Продолжаю, пока не чувствую, как волна оргазма накрывает ее, как стенки ее киски сжимают мои пальцы. Я так возбужден, что хочу погрузиться в нее, но вместо этого, услышав, как мое имя вырывается из ее прекрасного рта, я приподнимаюсь и целую Одри.

— Ты нужен мне, — говорит она между частыми вдохами.

Требуются все сил, чтобы встать и найти презерватив. Если бы мог, то просто погрузился бы в нее. Вместо этого я разрываю обертку и надеваю его на себя. Встав между ее ног, я упираю свой ствол в ее вход и проталкиваюсь внутрь.

На мгновение, полностью погрузившись в нее, я