Тот подавился, конвульсивно глотнул. Частично виски вылился через ноздри. Костелло открыл глаза, силясь сосредоточиться, и забормотал что-то невнятное.

Раздвинув плюшевые занавеси, что укрывали проем в дальней части комнаты, Мэллори вышел в короткий коридор. Первая дверь вела в спальню – там горел слабый свет и впритык стояли две кровати. На каждой из них лежал связанный человек.

Первым оказался седой полицейский Джим – он либо спал, либо был без сознания. На голове виднелся мощный кровоподтек. Кожа лица побурела.

На второй, сердито сверкая широко открытыми глазами, словно бриллиантами, лежал рыжеволосый. Зубы его яростно вгрызались в клейкую ленту. Он откатился к краю кровати и едва на ней удерживался. Мэллори подтолкнул его ближе к центру и сказал:

– Таковы правила игры.

Он вернулся в гостиную, сделал свет поярче. В кресле ворочался Костелло. Мэллори достал перочинный нож, потянулся за спину Костелло и разрезал ленту, что связывала его кисти. Костелло тут же резко дернул руками и развел их в стороны, потер одну кисть о другую – там, где лента выдрала волоски. Потом наклонился и сорвал ленту с лодыжек.

– Должен сказать, удовольствия мало. Я, вообще-то, дышу ртом.

Голос звучал отвлеченно и плоско, безо всяких модуляций. Костелло поднялся, плеснул на два пальца виски в стакан, залпом выпил, снова сел и прижал голову к высокой спинке кресла. На его лицо вернулась жизнь, в полинявших глазах заблестел огонек.

– Какие новости? – спросил он.

Мэллори поболтал ложкой в миске талой воды – лед растаял, – нахмурился и выпил неразбавленный виски. Мягко потер голову кончиками пальцев и поморщился. Потом сел и закурил сигарету.

– Разные, – ответил он. – Ронда Фарр дома. Макдональда и Слиппи Моргана застрелили. Но самое важное не это. Мне нужны письма, которые ты пытался толкнуть Ронде Фарр. Где они?

Костелло поднял голову и фыркнул:

– У меня их нет.

– Достань их, Костелло. Сейчас же, – велел Мэллори. Он аккуратно сбросил пепел с сигареты точно в середину желто-зеленого ромба на ковре.

Костелло нетерпеливо отмахнулся.

– У меня их нет, – повторил он. – И не было никогда.

Глаза Мэллори превратились в серые холодные щелочки, в голосе послышалось раздражение.

– На вас, подонков, просто смотреть жалко, сами не знаете, во что ввязались… Я устал, Костелло, и вести дискуссию не настроен. А вот если на роже синяк от ствола появится, это тебя точно не украсит.

Костелло поднял костистую руку и потер покрасневшую кожу вокруг рта, где свое черное дело сделала лента. Он оглядел комнату. Плюшевые занавеси в конце комнаты слегка пошевелились, будто подул ветерок. Но ветерка не было. Мэллори стоял и смотрел на ковер.

Костелло медленно поднялся:

– У меня в стене сейф. Сейчас открою.

Он прошел к стене, снял картину, висевшую рядом с входной дверью, и набрал комбинацию цифр на встроенном в стену круглом сейфе. Открыл дверцу и запустил руку внутрь.

– Замри, Костелло, – потребовал Мэллори.

Он неторопливо прошагал через комнату и просунул в сейф левую руку – под рукой Костелло. Достал небольшой пистолет с перламутровой рукояткой, присвистнул и положил его в карман.

– Не учимся на ошибках, а, Костелло? – сказал он усталым голосом.

Тот пожал плечами и отошел от стены. Мэллори обеими руками стал выгребать из сейфа все, что там было, и сбрасывать прямо на пол. Он опустился на одно колено. Длинные белые конверты, газетные вырезки, соединенные скрепкой, узкая толстая чековая книжка, небольшой фотоальбом, телефонная книга, какие-то бумаги, желтые выписки банковских счетов вместе с чеками. Без особого интереса Мэллори открыл один из длинных конвертов.

Занавеси на другом конце комнаты снова шевельнулись. Костелло неподвижно стоял перед каминной полкой. Между занавесок появился пистолет, который держала маленькая, но очень уверенная рука. За рукой появился и ее обладатель – ладно скроенный, бледное лицо, горящие глаза. Эрно.

Мэллори поднялся с колена, держа пустые руки на уровне груди.

– Выше, милый, – крякнул Эрно. – Намного выше, милый.

Мэллори поднял руки чуть выше. Лоб рассекла хмурая морщина. Эрно шагнул в комнату. Над бровью свисала прядь черных набриолиненных волос. Зубы обнажились в тугой ухмылке.

– Пожалуй, мы разберемся с тобой прямо здесь, двурушник, – сказал он.

В голосе звучала вопросительная интонация, словно Эрно хотел получить от Костелло подтверждение.

Костелло, однако, ничего не сказал.

Мэллори чуть повел головой, во рту у него пересохло. В глазах Эрно появился недобрый прищур.

– Тебя обвели вокруг пальца, лопух, но не я, – быстро заметил Мэллори.

Ухмылка Эрно переросла в оскал, голова откинулась назад. Палец на спусковом крючке напрягся и побелел. Вдруг снаружи раздался шум – и дверь открылась.

Вошел Лэндри. Плечом он закрыл за собой дверь и театрально прислонился к ней. Руки он держал в боковых карманах тонкого темного пальто. В глазах под черной мягкой шляпой поблескивал дьявольский огонек. Вид у него был довольный. Он приподнял подбородок над белым вечерним шарфом, небрежно наброшенным на шею. Красивое бледное лицо казалось вырезанным из слоновой кости.

Эрно чуть перенаправил пистолет и ждал, что будет дальше. Лэндри беззаботно заявил:

– Ставлю тысячу – ты рухнешь на пол первым!

Губы Эрно под блестящей щеточкой усиков дернулись. Два выстрела прозвучали одновременно. Лэндри качнулся, как дерево под мощным порывом ветра, и его пистолет сорок пятого калибра громыхнул снова – одежда и близость к телу приглушили звук.

Мэллори нырнул за секретер, перекатился по полу и поднялся с «люгером» в руке. Но лицо Эрно уже превращалось в маску.

Он медленно опустился на пол, словно пистолет в правой руке тянул его легкое тело вниз. Эрно завалился на пол. Спина выгнулась, и он обмяк.

Лэндри вытащил левую руку из кармана и пошевелил пальцами, словно пытаясь что-то оттолкнуть. Медленно, с трудом он извлек из другого кармана большой пистолет и начал дюйм за дюймом поднимать его, одновременно поворачиваясь, как на шарнирах. Он развернулся в направлении застывшей фигуры Костелло и снова нажал на спусковой крючок. Со стены над плечом Костелло отлетел кусок штукатурки.

Лэндри мутно улыбнулся и еле слышно пробормотал:

– Черт!

Глаза его закатились, пистолет вывалился из обессилевших пальцев и полетел на ковер. Лэндри падал плавно и грациозно, суставы его словно выходили из сочленений: вот он опустился на колени – и растекся, почти беззвучно распростерся на полу. Мэллори взглянул на Костелло и сердито прохрипел:

– Повезло тебе, парень!