постоянные клиенты, которые очень нужны были Мадам. Она сама понимала, что клиенты бывают разные: некоторым хватало только взгляда, чтобы они угомонились. А некоторым этого взгляда было маловато, вот тогда и подключался Тим. Ох, сколько угроз было в сторону Мадам, но она резко и грубо отказывала в посещении её заведения. Уж что-что, а отказать она могла — связи у неё были огромные.

— Стой! — рявк Тима вернул меня к реальности. — Здесь служебный вход, сюда нельзя.

— Тим, привет, не узнал? — с улыбкой спросила я и скинула капюшон.

— Тэя! Девочка моя! — и меня тут же сгрёб в охапку.

— Тише! Задушишь, — прохрипела.

— Где ты пропадала? Как ты? — посыпались вопросы.

— Я — нормально, а ты как? Как мадам Мурэ? Девочки?

— Тут всё как всегда: есть наглые клиенты, есть понимающие. Девочки? А что девочки, так же работают, отсыпаются, скандалят, смеются, ревут. Девчонки, что с них возьмёшь, — пожал парень плечами. — А мадам Мурэ всё такая же: заслужил, накажет, а не заслужил — отмажет. Тут к ней ухажёр клеится, судья города. Он в прошлом году овдовел, вот и подбивает клинья к нашей мадам. А она пока сопротивляется. Женщины… А ты надолго к нам?

— Не знаю, — пожала плечами, — как получится. Скажи, а мадам у себя?

— Ага, у себя, проходи, — и приглашающим жестом, Тим приоткрыл дверь.

— Свидимся ещё, — чмокнула Тима в щёку и прошмыгнула в дверь.

Я оказалась в слабо освещенном коридоре. По обе стороны были закрыты несколько дверей, за которыми находили кладовые, комнаты девочек и обслуживающего персонала. В это время суток они были пусты, все находились в центральном зале или в комнатах для клиентов. Всё равно, стараясь не шуметь, я прошла по коридору и выглянула в центральный зал. Играла тихая музыка, светили красные фонари. На больших, мягких диванах, развалившись, сидели клиенты. А девочки, пристроившись рядом в фривольных одеждах, призывно улыбались и всячески старались привлечь к себе внимание. Между диванами стояли маленькие столики. Вся комната была обставлена большими экзотическими растениями. Мадам их очень любила. Окна были закрыты красными плотными шторами. Подавальщики носили напитки и лёгкую закуску. Я незаметно прошмыгнула к одной из дверей ведущей на второй этаж.

Попала в коридор со множеством дверей по обе стороны. Я подошла к одной из них.

— Нервничаешь? — слабо проявилась в воздухе Айеша.

— Немного, — призналась я. — Я уже здесь больше пяти лет не была. Кто его знает, что случилось за эти годы…

— Пока не постучишь — не узнаешь.

Глубоко вдохнув, тихо постучала в дверь. За ней услышала «входите», и я вошла.

Передо мной открылся просторный кабинет мадам Мурэ, выполненный в изумрудной гамме и обставленный в деловом стиле. От пола до потолка стояли большие книжные шкафы, на полках которых были не только книги, но и статуэтки, вазы и прочие мелкие предметы. У окна располагался массивный дубовый стол с мягким креслом, за которым любила сидеть мадам. По другую сторону стола стояли ещё два кресла для посетителей. Неподалёку от него стоял кожаный мягкий диван с невысоким столиком. Слева от входа располагалась дверь, за которой находились личные покои мадам Мурэ. В эти комнаты заходить было строго запрещено, на них даже стояла магическая защита. И лишь немногим она позволяла посещать их.

Сейчас мадам Мурэ сидела за своим рабочим местом и что-то увлечённо писала. Элегантное черное платье идеально сидело на ее худенькой фигуре. Белоснежные волосы были подобраны в пышную прическу. На ее тонких и изящных руках были надеты дорогие украшения. Не поднимая головы, она сказала:

— Присаживайтесь. Одну минуточку, я закончу и уделю вам внимание.

Я потихоньку прошла и села на диван. Огляделась. Ничего не изменилось, всё так же. Но тут на одной из полок заметила плюшевого зайца. Подошла к шкафу и взяла его на руки. Одно ухо было оторвано, но наскоро пришито. Вместо одного глаза была пришита пуговица. Мой любимый! Я с блаженной улыбкой прижала его к себе и села на диван.

— Я вас прошу ничего руками не трогать. Будьте любезны, положите зайца на место, — грозно сказала мадам Мурэ. Я откинула капюшон и со слезами посмотрела на хозяйку кабинета.

— Тэя…

— Здравствуй, тетушка, — тихо пробормотала я. Она поднялась с кресла и тут же заключила меня в объятья.

— Девочка моя! Где ты пропадала? Почему ты не писала?..

— Прости меня… — виновато опустила глаза.

— Ты хоть представляешь, что я чувствовала, как переживала!

И женщина устало опустилась на диван и тяжело вздохнула, прикладывая ладонь ко лбу.

— Пять с половиной лет ни слуху, ни духу. Пять с половиной лет! Я каждый день ждала от тебя весточки.

Я молча опустила голову. С тех пор, как ушла из дома, свобода меня опьянила, я совсем забыла о той, кто с младенчества меня воспитывала, кто помогла мне не сгинуть в этом мире…

— Прости, родная, я была не права. Теперь это прекрасно понимаю. Я думала, ты была рада избавиться от меня, от непоседы и вечно влипающей в какие-нибудь истории.

— Глупая! Я сильно переживала, когда с Бриньольфом мы договаривались, что он заберёт тебя к себе.

— Тётушка… — я расплакалась и, упав ей в ноги, обняла за колени. — Я была зла, думала, что ты меня продала, и поэтому писать не хотела.

— Да как ты могла подумать, что я продала тебя Бриньольфу?? Места себе не находила, несколько раз садилась в экипаж, чтобы отправиться за тобой. Но каждый раз давала себе подзатыльник и возвращалась назад. Ведь в какой-то момент поняла, что не удержу тебя, и ты должна была найти свой путь. А чтобы легче было его пройти в мире хаоса и ненависти, я договорилась с Бриньольфом, чтобы он научил тебя воровскому искусству и владением каким-нибудь оружием. Ты ещё на меня обижаешься?

— Уже нет, — тепло улыбнулась и, поднявшись с колен, обняла её. — Прости меня за все переживания, боль и непонимание.

— А я и не сержусь. Ты ведь ещё ребенок, со своими врождёнными и приобретёнными желаниями. Ладно, хватит ковыряться в прошлом… Как ты поживаешь? Как ты выросла! Какая ты стала