кожи, щетину на худой конец. Но увы, профессор стоял настолько чисто выбритый и гладкий, будто в его родословной не однажды пробегали эльфы, щедро отсыпая потомку идеальной внешности, чистоплюйства и занудства.

– Добрейшего утречка! – Я радостно помахала рукой.

Идеал окинул меня скорбным взглядом, вздохнул и ответил:

– Здравствуйте, студентка Винир. Прошу следовать за мной.

И мы пошли. К учебному корпусу, через холл, потом по коридорам, а в заключение по лестнице – в подвалы.

И тут в мою голову закралось подозрение:

– Профессор, мы что, идем в лабораторию профессора Норта? Вы же стихийник, мы только на полигонах занимались. Зачем нам сюда?

Ну правда! Ладно тренировочный зал, но мы же явно не в него идем.

– Вы не совсем верно поняли, – спокойно сказал профессор и покосившись на меня, с легкой улыбкой добавил: – Я задолжал коллеге услугу, а тут вы с предложением помощи. Очень кстати. Профессор Алоис Норт был очень рад вашему трудовому рвению. У него как раз есть… фронт работ, где очень нужен голый энтузиазм и бесстрашие.

– Насколько много бесстрашия? – уточнила я, сбавляя шаг.

– А насколько вам нужна пересдача? – не останавливаясь спросил Эрвикс.

Опять он со мной на «вы»…

Я вздохнула и догнала его, уточняя:

– Где же помощники самого профессора Норта? У него много должников в студентах. Мог бы их попросить.

– О, их тоже не оставили без внимания, – с очень нехорошей интонацией заверил Эрвикс. – Они как раз отмывают морг. Хотите поменяться?

Я не хотела. Совсем. И даже перегнала профессора, быстрее желая оказаться в лаборатории некромантов.

Там было… жутко. Холодно, темно, много стекла. Стерильно. И пахло спиртом. По черным стенам, между стендами с пробирками и ретортами, развешаны схемы каких-то плетений и пентаграмм. Всюду, между железными тонкими столами и по стенам, поблескивала серая магическая нить, образующая схемы стационарных магических щитов, вплетенных в конкретные квадраты и завязанная на центре помещения.

Я обернулась к Эрвиксу, не понимая, что конкретно мы собирались здесь делать. Какие могут быть замеры и тесты моего резерва здесь? Эрвикс, поймав мой взгляд, улыбнулся кончиками губ и широким жестом указал в сторону жестяных раковин у противоположной стены. Там переливались-поблескивали в сумраке испачканные стекляшки. На железном столике с колесиками, неподалеку, лежали вчерашние ящички, которые из-за меня понесли урон.

Я с трудом сглотнула, вспоминая содержимое побитых пробирок. Вряд ли в этих оставалось нечто другое, более безопасное. Приближаться к ним совсем не хотелось, мыть – тем более.

– Работать только в ультразащищенных перчатках, – добавил страхов Эрвикс. – И максимально внимательно. Мойте.

Я грустно двинулась вперед, обходя и переступая подсвеченные серые линии. Добравшись до раковины, взяла с железного столика перчатки, произнесла заклинание защиты и какое-то время смотрела на две колбы, лежащие сверху. К сожалению, сами они мыться не хотели. Пришлось потянуться к кристаллу-вентилю, который должен был включить воду. Но тут коварный Эрвикс перехватил мою руку и вкрадчиво сказал:

– Так воду каждый дурак включить сможет. А вы силой попробуйте, студентка Винир.

Я во все глаза уставилась на раковину. Она, если бы могла, несомненно уставилась бы в ответ, с ужасом от перспектив. Ей бы еще служить и служить, а тут я пришла и собираюсь совершить нечто практически противоестественное!

– Профессор, как вы себе это представляете? Вентиль же…

– Эла. – В три буквы моего имени господин Эрвикс умудрился вложить все свое честное мнение о моих умственных способностях. Мне даже послышались сомнения в том, что стоит такую нерадивую студентку допускать к пересдаче! – Скажите, пожалуйста, что вы знаете об этом… вентиле?

Очень хотелось заорать, что я не сантехник. Но вместо этого я послушно напрягла мозги.

– Он активирует стихийный артефакт, который призывает воду из подземного резервуара.

– Прекрасно! – Восхищение в голосе профессора было слишком уж чистым, чтобы быть искренним. – Вы понимаете, что вам нужно сделать?

Вожделенная пересдача блекла и блекла, с каждым его словом и с каждой секундой моего молчания в ответ…

Параллельно с этим всем я начинала злиться, чувствуя себя как первокурсница, которая случайно забрела на занятие к целителям-выпускникам! То есть в принципе что-то знакомое там говорят, но в целом ни демона не понятно.

Я – зельевар! Дайте мне котел, и я сварю зелье хоть для бодрости, хоть от расстройства желудка; да хоть удобрение для поля, чтобы урожай пшеницы был хорошим!

Вот зачем мне эта стихия? Зачем воду вызывать, если вся система давно уже налажена? Все, что я должна была знать о предмете Эрвикса, так это как пользоваться стихийными артефактами. И вот тут я прекрасно понимала, куда нужно ткнуть, как поток отрегулировать и даже как выставить температуру. Стихийные артефакты все же – это нечто. Славься, синергия наук!

А тут – сама. Силой, которую я мало того, что не контролирую, так еще и практически не ощущаю.

– Прекрасно, Винир, – в мои злобные мысли ворвался довольный голос этого педантичного злодея. – А теперь чуть сбавьте накал. Все же вам нужно помыть пробирки, а не…

Закончить он не успел. В кране зловеще загрохотало, и он выплюнул порцию воды. Судя по взвившемуся к потолку пару – кипятка.

В раковине немедленно что-то жалобно хрустнуло…

– Остудите? – почему-то вопросительно предложил Даниэль Эрвикс.

– Попробую? – с теми же интонациями отозвалась я.

Собственно, пробовала.

Но не получалось. Злость все еще клокотала во мне, и я не могла сосредоточиться на тонкой ниточке силы, связывавшей меня с источником через тот поток воды, что извергался из крана.

К счастью, никакие склянки больше не трескались. Видимо, в смерти той, первой, был виноват перепад температур, когда вода только прибыла.

– Не получается, – почти с отчаянием сказала я, переплетя пальцы.

И тут профессор сделал кое-что странное. Переместился за мою спину, положил ладони на плечи и стал мягким, успокаивающим голосом говорить:

– Вдох и вы-ы-ыдох, Эла. Вода – это лишь вода. Поток, который послушен тебе и твоим мыслям. Нужно лишь замедлиться самой.

– З-замедлиться? – прошептала я, вообще ничего не понимая.

Руки на моих плечах сжались крепче, а потом расслабились и скользнули до локтей ласкающим движением. То есть успокаивающим, конечно, но мне казалось, что не только!

– Вдох и вы-ы-ыдох…

И я задышала.

Если честно, всегда считала медитацию полной ерундой. У меня не получалось сидеть и ни о чем не думать по часу, как это могла делать та же мама. Она пыталась меня научить, но вместо того, чтобы возноситься куда-то там в чертоги спокойствия, я так и норовила улечься на коврик и спокойненько отойти в те чертоги, где есть прекрасные сновидения.

Но дышать меня маменька все же научила.

Потому, когда профессор стал тихим, монотонно-успокаивающим голосом говорить на какой счет делать вдох и выдох, я послушно последовала его инструкциям.

И да, связь с реальностью действительно стала возвращаться. Медленно и четко. Оказывается, раньше шум воды настолько сильно грохотал в моих ушах, что затмевал практически все звуки окружающего мира. Теперь же, спустя бездну моих вдохов, я прислушалась и поняла: она… журчит все тише. И словно успокаивается вместе со мной. А поток становится все меньше и меньше.

– Прекрасно, – удовлетворенно заявил Эрвикс, отнял от меня руки и, подойдя к раковине, сунул ладонь под поток. – Да, и температура тоже упала.

– Это же хорошо? – Я вытянула шею, с удивлением глядя на воду и понимая, что я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО смогла вызвать ее сама. Без стихийного артефакта.

– Отлично, – едва заметно улыбнулся профессор и достал из кармана белоснежный (конечно же) платочек, которым вытер влажные пальцы. – А теперь приступайте к мытью.

И отошел на другой конец лаборатории.

А я грустно заглянула в недра раковины. Эх, жаль, что я не до такой степени владею бытовой магией, чтобы перемыть столь хрупкую посуду одним заклинанием. Хотя тут разве что какой-нибудь магистр бы справился! Все же колбы тонкие, горлышки у них узкие. Да и как реагируют на магию составы, что в них были, – тоже большой вопрос.

А потому – все сама!

Со вздохом взяв один из узких ершиков, я приступила к работе.

* * *

Спустя некоторое время на столе выстроился ряд сверкающего чистотой лабораторного инвентаря. Я вытерла руки, сняла фартук и, отступив, с удовлетворением оглядел проделанную работу.

Из-за спины опять