— Ты быстро вырос, мальчик! — и он взъерошил Фину волосы, как будто тому было всего пять лет. — Как твои родители?

Маршели смущенно взглянула на Фина и тихо произнесла:

— Пап, его родители погибли в аварии больше тридцати лет назад.

Лицо Тормода стало печальным. Он повернулся к собеседнику — синие глаза влажно блеснули за стеклами круглых очков в серебристой оправе. Такие же глаза были у его дочери и ее сына; вот она, неразрывная связь поколений.

— Мне очень жаль, сынок.

Фин усадил Маршели с отцом за столик у окна и отошел к барной стойке — взять меню и заказать напитки. Когда он вернулся, Тормод пытался вытащить что-то из кармана брюк, вертясь на стуле. «Вот черт», — повторял он.

— Что он делает?

Женщина с унылым видом покачала головой:

— Он снова начал курить. А ведь бросил двадцать с лишним лет назад! У него в кармане пачка сигарет, но он не может ее достать.

— Мистер Макдональд, здесь нельзя курить, — предупредил Фин. — Для этого придется выйти на улицу.

— Но там дождь!

— Нет, дождя пока нет. Я могу постоять с вами, пока вы курите.

— Не могу вытащить эту дрянь из кармана! — Тормод говорил громко, почти кричал. Бар понемногу заполнялся жителями Сторновея и туристами — близилось обеденное время. На них начинали поглядывать.

— Папа, не надо кричать, — театральным шепотом заметила Маршели. — Хочешь, я достану их?

— Я и сам прекрасно справлюсь!

К ним стали оборачиваться. Бармен принес их напитки. Это оказался парень лет двадцати, с польским акцентом. Тормод поднял на него глаза и заявил:

— Подбавь огоньку!

— Он хочет курить, — извиняющимся тоном сказала Маршели. Потом Фину:

— Мать стала прятать от него спички, так что он будет их просить.

Бармен только улыбнулся, оставил напитки и ушел. Тормод все еще пытался вытащить сигареты из кармана.

— Они там! Я чувствую. Но достать не могу!

Люди за соседними столами смеялись.

— Давайте я вам помогу, мистер Макдональд, — Фин решил взять дело в свои руки. Тормод наотрез отказывался от помощи Маршели, но его предложение принял с радостью. Фин взглядом попросил у женщины прощения, встал на колени около старика и запустил руку ему в карман. При этом он спиной ощущал, что на них направлено всеобщее внимание. И тут его ждала неожиданность. Фин, как и Тормод, чувствовал сигареты, но не мог их достать. Казалось, они не в кармане, а скорее под ним. Пришлось поднять пуловер старика, чтобы проверить брюки на предмет потайных карманов. То, что Фин увидел, заставило его улыбнуться.

— Мистер Макдональд, на вас две пары брюк.

За соседними столами начали хохотать.

— Правда? — Тормод нахмурился.

Фин взглянул на Маршели:

— Сигареты в кармане тех брюк, которые внизу. Я отведу его в туалет и сниму лишнюю пару.

В кабинке туалета Фин смог уговорить Тормода снять ботинки и помог ему избавиться от лишних брюк. Потом усадил его на унитаз, чтобы зашнуровать обувь. Сложил брюки, помог старику подняться. Тот слушался беспрекословно, как хорошо воспитанный ребенок. Единственное отличие — Тормод все время его благодарил.

— Ты хороший парень, Фин. Ты всегда мне нравился. А на отца как похож! — Тут он погладил молодого мужчину по голове и сообщил: — Мне надо пописать.

— Конечно, мистер Макдональд! Я вас подожду.

Фин пустил в раковине воду, чтобы старику было не холодно мыть руки. Он обернулся, услышав за спиной:

— О черт!

Очки Тормода соскользнули с носа и упали в писсуар. При этом струя мочи продолжала литься прямо на них. Фин вздохнул: было уже понятно, кому придется доставать очки. Как только Тормод закончил, он наклонился и аккуратно вытащил их из писсуара. Старик молча смотрел, как Фин тщательно ополоснул его очки под краном, потом намылил руки и ополоснул и их тоже.

— Вымойте руки, мистер Макдональд, — предложил он, а сам взял из кабинки немного туалетной бумаги, чтобы вытереть очки. Когда Тормод вытер руки, Фин надел на него очки, закрепив их за ушами и на переносице.

— Берегите их, мистер Макдональд. Вы же не хотите писать себе на ноги?

Почему-то эта идея показалась Тормоду смешной. Маршели выжидательно смотрела на подходящих мужчин, при виде смеющегося отца на ее лице тоже заиграла улыбка.

— Что у вас случилось?

— Ничего, — и Фин отдал ей аккуратно сложенные брюки. — Просто у твоего отца хорошее чувство юмора.

Он усадил старика за стол и сел сам. Тормод посмотрел на него с благодарностью, как будто понимал, как было бы унизительно, если бы Фин рассказал про случай в туалете. Но что он на самом деле чувствовал? Что думал? Насколько отдавал себе отчет в происходящем? Этого никто не знал. Он словно потерялся в тумане внутри собственного разума. Бывали дни, когда этот туман немного рассеивался. Но были и такие, когда он сгущался и полностью скрывал свет — в точности как туман у побережья острова.

* * *

Социальный центр «Солас» стоит на северо-восточной окраине Сторновея — Вествью-Террас. Это современное одноэтажное здание, перед его фасадом и с обратной стороны — парковки. Рядом расположен дом престарелых «Дун Эйсдин», вокруг — деревья и аккуратно подстриженные лужайки. Дом престарелых находится в ведении Совета Западных островов. За зданием центра начинается торфяное болото. Сейчас оно блестит в последних отсветах солнца. Желтые лучи падают под углом, и болото кажется золотым полем; оно тянется до мыса и залива. С юго-запада ползут новые тучи, темные и набрякшие дождем. Ветер крепчает.

Маршели припарковала машину с задней стороны здания, напротив ряда жилых фургонов. Их поставили здесь, чтобы обеспечить центру дополнительные места. Первые крупные капли дождя упали на землю, когда она и Фин вели Тормода ко входу. Но как только они подошли, дверь открылась. Ее придерживал темноволосый мужчина в черной стеганой куртке. Только войдя в помещение, Фин смог узнать его.

— Джордж Ганн!

Ганн удивился так же сильно. Впрочем, поздоровался он вежливо:

— Мистер Маклауд! — мужчины пожали друг другу руки. — Я не знал, что вы на острове, сэр, — затем он так же вежливо кивнул Маршели, — миссис Макиннес.

— Макдональд. Я снова взяла девичью фамилию.

— И я больше не «сэр», Джордж. Просто Фин. Я ушел из полиции.

Ганн поднял брови:

— Да? Мне очень жаль, мистер Маклауд.

Пожилая женщина с седыми волосами, выкрашенными в голубоватый цвет, подошла к ним, взяла отца Маршели за руку и увела:

— Здравствуй, Тормод. Я не ждала тебя сегодня. Пойдем, заварим тебе чаю.