– Не двигаться! – заорал белый и направил ствол револьвера ему в грудь.

Но Лерой уже поднял руку и щелкнул зажигалкой, на мгновение ощутив тепло от крохотного язычка пламени.

«Повезло. Впервые за все это время», – успел подумать он и бросил зажигалку в открытый рюкзак с бутылками.

Энн Бишоп была в полуквартале от Ропщущей Обители, когда раздался оглушительный взрыв. Она не затормозила и продолжала двигаться вперед с постоянной скоростью пятнадцать миль в час, крепко сжимая руль «де Сото» и не сводя взгляда с дороги. Все окна третьего этажа заброшенного здания напротив Ропщущей Обители разлетелись на тысячу осколков и, переливаясь как снежинки, посыпались на мостовую. Тридцатью секундами позже весь третий этаж охватило пламя. Энн Бишоп остановилась рядом с Ропщущей Обителью и, следуя рефлексам, выработанным треть столетия назад, поставила машину на ручной тормоз.

Огонь тем временем разгорался все сильнее, отбрасывая оранжевое сияние на Ропщущую Обитель и прилегающую к зданию часть улицы. Из дома доносились разрозненные выстрелы. В пятидесяти ярдах от машины с полдюжины длинноногих фигур бегом пересекли улицу. Рядом с правым колесом «де Сото» ничком лежал парень с разбитой головой. Кровь медленно стекала с тротуара в канализационную канаву.

Из горевшего здания напротив раздался мощный треск, словно кто-то одновременно сломал сотни толстых сучьев. Время от времени оттуда доносились хлопки взрывавшихся боеприпасов, чем-то напоминавшие звук поджаривающегося попкорна. Кто-то кричал. Выли сирены. Но Энн Бишоп продолжала сидеть в машине, вцепившись в руль и глядя в пустоту. Она ждала.

Джентри быстро проскользнул в открытую заднюю дверь, держа «ругер» перед собой. Перевернутый стол служил хорошей защитой, и он воспользовался ею, тяжело опустившись на одно колено, чтобы оглядеться.

Старую кухню освещали две свечи – одна стояла на полке, другая, продолжая гореть, валялась на полу. Близнец по имени Г. Р. лежал мертвый в огромном камине, его куртка была распорота, и пух разлетелся по всей кухне. Больше в помещении никого не было. Узкая дверь, ведущая то ли в кладовку, то ли в какую-то маленькую комнату, была распахнута, загораживая обзор коридора.

Услышав шум, Джентри прицелился в дверь кладовки. Он поймал себя на том, что судорожно дышит ртом, рискуя получить перенасыщение кислородом, и задержал дыхание секунд на десять. Стрельба на улице стихла, и во внезапно наступившей тишине он различил слабое шуршание в темном углу позади себя. Не вставая с колена, Джентри поспешно развернулся и увидел, как из какой-то дыры выползает Марвин Гейл. Даже при тусклом свете было заметно, что лицо главаря банды выражает полную безучастность, зрачки закатились.

– Марвин! – окликнул его Джентри, и в то же мгновение ствол винтовки, которую до этого парень скрывал в тени, нацелился ему в голову.

Раздался сухой щелчок.

Джентри поднял «ругер», но Марвин снова выстрелил. И снова осечка.

Шериф взвел курок, затем перехватил его большим пальцем и не спеша опустил.

– Черт! – выругался он и прыгнул вперед. Марвин Гейл выронил винтовку и начал вылезать из своего убежища. Хотя он уступал Джентри в росте и весе, но был вдвое моложе, стремительнее и к тому же наделен дьявольской энергией. Джентри не стал рисковать и, прежде чем Марвин успел подняться на ноги, нанес ему сильнейший удар в висок револьвером. Марвин упал, перекатился на спину и замер.

Джентри присел рядом, нащупал его пульс, и в этот момент в дверях кладовки появился Винсент. Шериф выстрелил дважды – первая пуля попала в каменную стену, возле которой секунду назад стояла эта тварь, вторая врезалась в дверь кладовки. В коридоре послышались тяжелые шаги. Снаружи донесся приглушенный звук взрыва.

– Натали! – крикнул Джентри, выждал секунду и позвал снова.

– Я здесь, Роб! Будь осторожен, он… – голос Натали оборвался. Похоже, она была в конце коридора.

Джентри вскочил, обогнул стол и побежал на голос девушки.

Натали карабкалась по лестнице, пока хватало сил, рассчитывая, что в крайнем случае сможет ударить Винсента ногой в лицо, когда почувствовала на себе чей-то взгляд. Она заставила себя поднять голову.

На лестничной площадке стояла, улыбаясь, Мелани Фуллер. Вставная челюсть у нее вывалилась, и в тусклом свете язык ее казался черным, как запекшаяся кровь.

– Постыдилась бы, милочка, – прошепелявила старуха. – Прикрой свою наготу.

Натали вздрогнула и прижала к груди обрывки одежды. Голос старухи дребезжал, ее зловонное дыхание заполняло лестницу запахом разложения. Натали захотелось подползти ближе, чтобы сдавить эту морщинистую шею.

– Натали! – снова послышался голос Роба.

Девушка вцепилась в сломанную деревянную ступеньку. Где же Винсент? Она попыталась было предупредить Роба, но тут Мелани Фуллер спустилась на три ступеньки и дотронулась до ее плеча ногой в розовом тапочке:

– Тихо, дорогая!

Натали наконец увидела Джентри. Он двигался по коридору с поднятым револьвером. Заметив ее, он замер на месте.

– Натали! О господи! – Глаза его расширились от ужаса.

– Роб! – закричала она, пока ее сознание еще принадлежало ей. – Будь осторожен! Там белый ублюдок!..

– Успокойся, дорогая, – повторила Мелани Фуллер. Повернув голову, старуха безумными глазами уставилась на Джентри. – Я знаю, кто ты, – прошептала она, брызгая слюной. – Но я за тебя не голосовала.

Джентри окинул взглядом коридор, ведущий в гостиную и прихожую. Затем поставил ногу на нижнюю ступеньку и, прислонившись к стене, начал медленно поднимать револьвер.

Старуха покачала головой, и ствол «ругера» вдруг стал опускаться, словно под воздействием мощной магнетической силы, затем дернулся и замер, указывая прямо в лицо Натали.

– Да, сейчас, – шепотом приказала Мелани Фуллер.

По телу Джентри пробежала судорога, зрачки его расширились еще больше, лицо налилось кровью. Рука дрожала с такой силой, будто все нервные окончания сопротивлялись командам, поступавшим из агрессивного мозга. Джентри сжал рукоять револьвера и оттянул курок.

– Да, – повторила Мелани Фуллер.

На лбу шерифа выступила испарина, рубашка взмокла от пота, вздувшиеся жилы на шее и висках свидетельствовали о невероятном напряжении. По лицу было видно, что он борется с насилием над собой, не желая стать марионеткой в руках безумной старухи.

Натали не шевелилась. Она смотрела на эту мученическую гримасу и не видела ничего, кроме ярко-голубых глаз Роба Джентри.

– Это тянется слишком долго, – прошептала Мелани Фуллер и устало потерла свой морщинистый лоб.

Джентри отлетел назад, как если бы силач, с которым он соперничал в перетягивании каната, внезапно отпустил свой конец. Он врезался в стену, сполз на пол и выронил револьвер, хватая ртом воздух. На мгновение, когда их глаза встретились, Натали увидела на лице Роба выражение восторга.