— Вы же сами справитесь? Или пойти за компанию.

Полина встала, открыла дверь и процедила сквозь зубы:

— Сама.

Собирая вещи, Полина чувствовала, что скоро что-то будет, но что? Не было облегчения или чувства свободы. Было предвкушение чего-то, но чего?

Дверь за спиной скрипнула. Обернувшись, увидела, как на нее смотрели два чёрных глаза из прорезей в чёрной маске.

" Неужели бывают такие глаза? Такие же, как цвет Невы ночью. Но звезд нет. Они потухли так же, как и мои" думала она.

В руках у мужчины был нож. Он стоял и смотрел на нее с, наверное, жалостью. Закричать? А смысл? Никто не придёт. Люди бояться. Бояться неизвестности, посторонних, шорохов в ночи, своей тени. Никто не посмотрит даже в глазок.

Она встала и стала прямо смотреть в глаза убийце.

— Я не буду просить меня не убивать. Просто сделай это быстро, прошу тебя.

Тот молча кивнул и подошёл ближе.

Полина смотрела в бездонную пропасть чёрных глаз, в то время как их хозяин медленно приближался к ней. Обняв за шею, прошептал на ухо:

— Прости, это просто работа. Мне очень жаль.

В следующую секунду она почувствовала острую боль в сердце. Она уже ощущала такую же, когда ее насиловали на новых простынях в квартире тогда, два года назад.

Силы стали покидать. Воздуха не хватало, а вдохнуть не получалось.

— Не уходи, — беззвучно проговорила она убийце, за которого пыталась схватиться непослушными, ватными руками.

— Я останусь, чтобы закрыть тебе глаза, — глухой и уставший голос палача уже звучал как-будто издали.

Она улыбнулась. Боли больше нет. Нет ненависти, жалости, злобы. Ничего нет. Только тишина, спокойствие.

Пять женщин и одна любовь

Вы когда-нибудь бывали в пионерском лагере? Если да, то знаете, что это. Если же нет, то в двух словах- это то место, в которое ты влюбляешься и ждёшь лето только для того, что бы поехать туда, либо ненавидишь и после первого раза ни ногой.

Я относился к тем, кто это место полюбил всем сердцем. Ездил туда, пока учился в школе и принимал активное участие в жизни лагеря. Поступив в институт и окончив первый курс, отправился в качестве помощника воспитателя работать на отряде. Меня там все знали и не было вообще никаких проблем получить желанное место.

Я приехал на вторую смену, надеясь, что меня и на третью оставят.

Когда мы выгружались из автобусов, то заметил девушку необычайной красоты. Она стояла рядом с нашей лагерной докторицей и мило улыбалась. Ее темные каштановые волосы растрепал ветер и она пыталась пригладить их рукой. Солнце играло в ее волосах и мне показалось, что у нее над головой светит нимб. Глупо конечно и смешно, но на тот момент я увидел не просто девушку, а ангела. Пристально и так долго смотрел на нее, что она повернулась в мою сторону и улыбнулась. Ямочка на левой щеке и тёмно-карие глаза. Я понял, что ни о ком другом не могу думать. Только о ней.

К вечеру уже знал, что зовут ее Жанна и она новая медсестра. Конечно мне хотелось с ней познакомиться, услышать ее голос, просто побыть рядом, но как? Через пару дней решение нашлось само. Вши. Да-да. Те самые мерзкие маленькие твари, которые живут на голове. В моем отряде кто-то привез этих питомцев из города и почти все мои подопечные заполучили педикулёз.

Когда Жанна обрабатывала пораженных паразитами детей, я придумывал речь и в голове она звучала замечательно, но, когда мы остались с ней вдвоем, то не мог промычать ни слова. Глупо стоял и смотрел на нее, то краснея, то зеленея. Ладошки предательски вспотели, а голос пропал.

— Леша, а ты сам откуда? И где учишься? — спросила медсестра, спасая ситуацию.

— Да я из Ленинграда. Учусь в ЛЭТИ. Только на второй курс перешёл. А ты?

— Я в первом меде учусь. На четвертый перешла.

Так мы с ней и познакомились. Жанна была очень красивой и умной девушкой и за ней бегали и наш физрук, и водитель, и даже охранник дядя Лёва. Но она никого не подпускала близко. Но телефон мне свой оставила, когда я, уже по привычке зеленея и краснея рядом с ней, попросил об этом.

Когда она уехала после смены, то жизнь в лагере стала невыносимо скучной. Засыпал с мыслями о ней, просыпался с ними же. Не мог забыть ее улыбку, голос, смех и эту ямочку на щеке.

Приехав в город после третьей смены, сразу же стал звонить. Услышав ее голос, понял, что это любовь. Моя любовь. Настоящая, первая и такая пронзительная.

Иногда с ней встречались, гуляли, ходили в кино. Но я понимал, что для нее только друг и ничего больше.

Так мы " продружили " несколько лет. Я сох по ней нещадно. Один раз, когда гуляли по Невскому, она натерла ногу. Я нес ее на руках до метро, потом от метро до ее дома. Она была такая маленькая, хрупкая. И мне казалось, что вот сейчас самый подходящий момент признаться в том, что люблю ее. Но не смог. Открыв рот, понял, что у меня стоит комок в горле и дрожат колени.

Но я нес ее на руках. Обнимал и чувствовал ее сердцебиение. Жаннин запах остался на моей кофте и я не стирал ее после этого. Когда становилось невмоготу без нее, то обнимал кофту лежа на кровати.

После окончания института Жанна вышла замуж за офицера и уехала. Я не знал куда себя деть, когда это произошло. Сначала ненавидел ее, потом себя, потом весь мир, но понял, что сам проворонил свое счастье. Я не сделал самого главного- не признался. Может быть, скажи я ей тогда, что чувствую, она бы ответила мне взаимностью. Но я даже не попробовал. Мне было так больно осознавать, что упустил ее.

Случай свел меня с соседкой по лестничной площадке. Она была в разводе и с маленьким ребенком. Пару раз заходил к ней помочь