В дверь постучали, и громкий голос сообщил, что карета для ее высочества герцогини Анагорийской подана.

Уже захлопывая дверцу за севшей в карету Амели, Эмильен дрожащим голосом попросил:

— Помогите нам найти их, ваше высочество! И маленькую принцессу, и мою сестру.

Карета тронула. Сидевший напротив Амели Фернан ухнул:

— Кажется, тут намечается заварушка! Скажи, пожалуйста, а ты действительно — ведьма?

Амели огрызнулась:

— Кто тебе сказал?

Он улыбнулся:

— Всё та же мадам. И пока всё, что она говорила, оказывалось правдой.

Им даже не потребовалось выезжать из пещеры — герцог де Тюренн жил в старом королевском дворце. Пока карета мерно тряслась по каменной дороге, и Амели, и Фернан успели подремать.

Дворец по-прежнему был красив, хоть и утратил изрядную часть своего великолепия — он уже не сверкал тысячами магических кристаллов, и лишь в малой части окон горел свет.

Их провели в отведенные им покои: Амели — в те же апартаменты, где она гостила прошлый раз, Фернана — в скромную комнату в том же крыле. После того, как Амели переоделась (платья, которые шили для нее в ту пору, когда она была невестой короля, по-прежнему висели в гардеробной), ее проводили в библиотеку, где ее ждал герцог де Тюренн.

Они обнялись, и Амели расплакалась, вспомнив Вирджинию.

— Дитя мое, я рад, что вы вернулись!

Маг опустился в одно кресло, она — в другое.

— Мы должны о многом поговорить, ваше высочество!

Герцог заметно постарел. И хотя уже при первой их встрече он был седым как лунь, за эти годы морщин на его лице стало больше, а вся его фигура будто сжалась, пригнулась к земле. И трудно было сказать, что придавило его больше — гибель короля или свалившийся на его плечи после этого груз ответственности за всю страну.

— Эмильен уже рассказал мне об убийстве его величества. Но, думаю, он многого не знает и сам.

Старик тяжко вздохнул.

— Мы не смогли установить виновного в столь тяжком преступлении. Трудно представить, что маг мог решиться на убийство правителя. Возможно, он выполнял чье-то поручение — в таком случае его самого наверняка уже нет в живых. Магический след, который мы засекли на перевале, мне незнаком. По крайней мере, это освобождает от подозрений наших придворных магов.

— Такое мог совершить только очень сильный маг, да?

Но герцог покачал головой:

— Не обязательно. Он мог воспользоваться заклинанием, увеличившим его магическую энергию на время.

— В королевском обозе было много народа?

— Да, почти две сотни человек. В том числе не меньше десятка опытных магов. Охрана была усилена, так как его величество направлялся в столицу государства, с которым Анагория воевала столько веков. К тому же, было предсказание. Но всё произошло так неожиданно…

— Предсказание? — встрепенулась Амели.

— Да, дитя мое! Полгода назад в Анагории появилась странствующая ведьма Зибилле. Ее хорошо знают в нашем мире. Ее ведьминский дар проявляется в предсказаниях. В них она почти не ошибается. Она появилась на площади перед королевским дворцом и сразу собрала толпу народа. Она предупредила короля, что ему не следует посещать Каринию. Его величество с балкона поблагодарил ее за предупреждение, но постарался о нём забыть — тогда он к соседям не собирался. Но когда договоренность о первом визите за несколько сотен лет была достигнута, о словах Зибилле вспомнили и кортеж усилили. Ох, видимо, его величество вообще не должен был ездить туда. Королева пыталась отговорить его от визита, но он посчитал, что это будет вопиющей невежливостью по отношению к королю Каринии. Тем более, что тот вернул Анагории значительную часть нашей прежней территории на равнинах.

— А может, земли были возвращены именно для того, чтобы усыпить бдительность его величества и заманить его во вражеское логово? — предположила Амели.

— Нет, дитя мое. Король Каринии поступил так по другим причинам. Четыре года назад, когда Анагория уже готова была ввязаться в войну за свои земли, в Каринии случилась эпидемия чумы. От болезни умерли четверть населения страны. Затронула чума и королевскую семью. Страна была ослаблена, а единственный наследник престола лежал при смерти. И та же предсказательница Зибилле сказала, что принц поправится, если король вернет Анагории то, что было получено обманом.

Амели с сомнением покачала головой:

— Снова Зибилле?

Но маг не считал это подозрительным.

— Король Каринии заключил с нами договор, принц выздоровел, и в нашем мире воцарился мир.

— Возможно, каринийцы пожалели о своей щедрости и решили вернуть утраченную территорию. А первым шагом на пути к этому было устранение короля-дракона.

— Возможно, — признал де Тюренн. — Но не хотелось бы, чтобы это было так. Война сейчас уничтожит Анагорию. Надеюсь, что Кариния не воспользуется нашей слабостью. Но, ваше высочество, мы несколько отклонились от темы.

— Эмильен сказал, что появился новый претендент на престол. Откуда он взялся? И почему он не появился раньше — когда на троне сидел самозванец?

История эта казалась ей очень странной. Несколько столетий страной правили те, кто не имел на это права. А всё это время в Лабрадении спокойно жили законные претенденты на престол. Почему о них никто не знал?

— Всё не так просто, дитя мое! Для того, что всё объяснить, мне придется рассказать вам историю Винсента Пятого.

— Я ее знаю! — напомнила Амели. — Это был последний король, который правил на равнинах. Герцог де Варде убил его, когда анагорийцы ушли в пещеры.

— Именно так, — похвалил ее хорошую память старик. — Но то, что я хочу рассказать, случилось раньше — когда Винсент Пятый еще не был королем. Так вот — у отца Винсента Шарля Второго было двое сыновей-близнецов: Винсент и Дидье. Как вы знаете, основная сила драконов достается старшему сыну. У младших магических способностей гораздо меньше. Винсент родился на несколько минут раньше своего брата. Именно он должен был наследовать корону. Но вот незадача — Винсент не хотел быть королем. Он любил рисовать и писать стихи и хотел наслаждаться жизнью обычного человека. А вот Дидье, напротив, с удовольствием изучал науку управления государством и военное дело.

Амели охнула.

— Они поменялись местами, да? — догадалась она.

— Да, — невесело подтвердил герцог. — После смерти Шарля Второго корону получил Дидье. Но знали об этом только сами братья. Они были похожи друг на друга как две капли воды. Дидье под именем Винсента стал править страной, а Винсент под именем Дидье получил титул герцога Ламанского и удалился в замок в провинции. После поражения Анагории в войне с Каринией герцог не успел уйти в пещеры и вынужден был искать убежища в Лабрадении. Там его потомки и живут до сих пор.