представления Винсента о постельных утехах. Язык не поворачивался назвать то, что между ними произошло, сексом или даже занятием любовью. Скорее это была магия тел, слияние душ и еще, как ни странно, обмен энергиями.

В момент наивысшего наслаждения перед внутренним зрением Винсента возник загадочный сказочный лабиринт, края которого переливались всеми цветами радуги, а таинственная сердцевина была укрыта плотной непроницаемой тенью. Видение длилось один краткий миг, но Винс запомнил все до мельчайших подробностей. Ему впервые удалось заглянуть в тщательно оберегаемый внутренний мир Айлин, и это оказалось еще одним потрясением. Для того, чтобы постичь все тайны удивительного создания, мирно дремавшего рядом с ним на тощем тюфяке, одной человеческой жизни будет недостаточно.

Айлин так и не сказала ему, кем является, а Винсент и не подумал спросить. В этом больше не было необходимости. Стоило телам любовников соприкоснуться, как реальность отступила, оставив их в том волшебном уголке между мирами, куда так упорно стремятся попасть герои романтических книг. Невидимая магическая вуаль, которую Винсент раньше считал дурацким вымыслом, окружила, укрыла и на время полностью изолировала их от внешних раздражителей.

Удивительный дар Айлин не только подарил ему незабываемые ощущения, но и подсказал, как выжить в незнакомой обстановке и при этом не утратить рассудок. Винсент больше не думал о скорейшем возвращении к прежней жизни, его уже не заботило точное место входа в «дикий» портал. Чем бы ни закончилось их невероятно опасное приключение, он ни за что не отступит и не повернет назад.

С вершины холма окрестности поселения Балгор напоминали огород, засаженный капустой брокколи. Раньше Винсент терпеть ее не мог, но сейчас готов был съесть, что угодно, лишь бы прекратилось голодное бурчание в животе. Еды катастрофически не хватало, так как им с Айлин выдавали на службе всего два суточных пайка, а едоков было десять. Рейнар Анкалима все еще получал усиленный рацион, состоявший из тушенки и сухих завтраков, но Винсент мог побиться об заклад, что король по-братски делит его с айкуэнами, к которым на Эребе относились ненамного лучше, чем к домашней скотине.

Стоящая рядом с Винсентом Айлин небрежно махнула рукой в сторону приземистого сооружения, формой напоминавшего панцирь гигантской черепахи. Его темная матовая поверхность была исчерчена сложным геометрическим узором, который явно нес в себе какую-то смысловую нагрузку.

— Ты хотел увидеть Купол.

Винсент потрясенно присвистнул.

— Ничего себе размерчик! Четыре футбольных поля, не меньше. Значит, этот коварный квантовый генератор находится где-то внутри?

— Купол и есть генератор.

— Ты пошутила? — недоверчиво прищурился Винс и сам себе ответил. — Конечно, нет, ведь у тебя отсутствует чувство юмора. Устройство размером с олимпийский стадион, исправно работающее… Сколько?

— Несколько сотен лет, возможно больше, — пожала изящными плечиками Айлин.

Ее мало волновало величие чьих-то технических достижений, имел значение лишь вред, наносимый людям подобными сооружениями. В руках илфирин они неизменно превращались в ловушки и служили одной единственной цели — сбору столь необходимого им биологического материала. Купол много раз пытались разрушить или хотя бы частично вывести из строя, но он до сих пор продолжал исправно работать во славу тех, кто умел создавать монументальные технологические шедевры.

— Мы можем подойти к нему поближе? — Винсенту уже не терпелось увидеть генератор изнутри, и Айлин невольно вспомнила, как сама впервые оказалась в его недрах.

— Обязательно подойдем, только не сегодня, нас еще ждут на Ферме.

Ферма, в отличие от Купола, оказалась вполне современной. С высоты птичьего полета шарообразная сегментарная конструкция напоминала большую светлую оранжерею, но то, что Винсент увидел вблизи за прозрачными стеклами, испортило ему аппетит на несколько дней вперед. Ни прочитанные книги, ни просмотренные когда-то фильмы не подготовили его к этой постапокалиптической картине будущего человечества.

Внутри шар состоял из множества небольших сегментов, и в каждом из них находился распятый, обездвиженный, утыканный трубками обитатель, которого выдаивали по всем правилам науки гематологии. С одной стороны хозяева Фермы закачивали в несчастных пленников питательный раствор, а с другой периодически отбирали у них кровь. Драгоценную субстанцию тут же разделяли на составляющие и перерабатывали, получая на выходе несколько видов препаратов для продления жизни.

Прислушиваясь к болтовне охранников, набранных из самых выдержанных атанов с крепкими желудками, Винсент узнал, что лекарства продлевали жизнь илфирин, а питье свежей крови непосредственно из доноров вызывало форму вампиризма, сопоставимую с тяжелой наркотической зависимостью. Теперь Винсенту стало понятно, почему достопочтенная Эльфина Люм так фанатично жаждала вернуть Рейнара Анкалиму.

Она нарушила неписаный закон, подсела на драгоценную королевскую кровь, и теперь рисковала лишиться теплого местечка в иерархии илфирин. Но не это было самым страшным наказанием. Бессмертный, хлебнувший хоть один раз натурального продукта, автоматически становился обычным вампиром, вынужденным до конца времен питаться живой теплой кровью, иначе ему грозило медленное высыхание и неизбежная мумификация.

Планета Эреб. Братья по крови

Рейнар был опустошен в прямом и переносном смысле. Он ужасно устал от непрерывной череды несчастий, бесконечных похищений и бессмысленной жестокости тех, кто пытался использовать его в своих интересах. Это похищение отличалось от предыдущих только тем, что илфирин не лишили короля памяти, но теперь он сам был бы рад все забыть. Пребывание в частной лаборатории запомнилось Рейну в таких мерзких подробностях, что кто-то более впечатлительный уже полез бы в петлю. Его с детства учили держать лицо, держать спину, держать удар, положение обязывало его проявлять стойкость даже в самых плачевных обстоятельствах. Весь последний год он мужественно противостоял всевозможным напастям, а в итоге по роковому стечению обстоятельств оказался на Эребе в плену у безумной вампирши.

Его перенесло сюда какое-то древнее устройство, которое Эльфина Люм называла Куполом. Оно полностью блокировало связь матрицы с дистантом и подавляло любые магические способности, если носители древней крови обладали ими от рождения. Обычно после «трапезы», как поэтично называла свои вампирские привычки госпожа Люм, она расслаблялась настолько, что начинала настойчиво трогать утыканное трубками, полностью обездвиженное тело Рейнара за самые интимные места в полной уверенности, что доставляет ему этим огромное удовольствие.

Первое время он изо всех сил старался оставаться безучастным к действиям вампирши, но вскоре необходимость терпеть и превозмогать отпала сама собой. Чем больше рос аппетит госпожи Люм, тем слабее становился король и его отклик на происходящее. Единственное, что он до последнего продолжал делать, это слушать болтовню Эльфины и запоминать важную информацию. Она любила поговорить о том, кто именно оказывался на черном каменном столе Купола и какая участь была ему уготована.

Сам же король Анкалима за все дни плена не произнес