но она необязательна, поэтому кто как хочет, так и одевается.

— Наверное, весело. По-своему, — неуверенно ответила ей.

— О, мы всегда вспоминаем это время, как самое милое. Все перезнакомились, а как мы ужинали! Варить толком никто не умел, завтраками и обедами кормят, ужин летом готовите сами, продукты выдают. Знаешь, как здорово ужинать соленым супом с сухофруктами, мы научились.

— Как это?

— Ну, когда бросаешь в кастрюлю с водой все, что есть под рукой. Покрошить десять сосисок, добавить горсть крупы, кусочек масла, посолить-поперчить, потом кто-то принесет остатки другой крупы, или одно яйцо, или горсть муки, или еще что-нибудь. А потом смотришь, остались сухофрукты, а кастрюля одна. Все бросить туда же, и варить до получения однородной массы. Съедаем, пока горячее, потом невозможно. И вкусно так!

Вот тут и я засмеялась.

— Наконец-то я тебя расшевелила, — соломенная шляпка съехала на макушку и открыла веселые голубые глаза, — а то такая холодная и неприступная, думала, еще одна заучка.

— Пожалуй, заучка, — призналась и вдруг поняла, что улыбаться, действительно, не умею.

Я боялась, что буду старше девчонок, три года разницы ощутимо, у нас в ту Академию поступали с восемнадцати.

Но нет, кроме меня в комнате еще одна курсантка, причем в возрасте, совершенно седая. Поет себе что-то под нос, бурчит, сама с собой разговаривает. Одета, как в букваре рисуют девочку рядом с капустой — юбок несколько, одна выглядывает из-под другой, кофта, на ней жилетка, сверху накидка, длинные волосы перетянуты шнурком. Осталось посадить на метлу и получится злая ведьма из преданий.

Она заняла кровать у окна в самом углу.

Всего окон шесть, кроватей двенадцать, все заправлены, подушки в разноцветных наволочках лежат сверху. У каждой кровати комод и книжная полка. По центру этой длинной комнаты несколько сдвинутых вплотную столов и скамеек.

— Что ты застыла, — ясный и мягкий голос седого сказочного персонажа меня удивил, — иди в соседки, ведьмочка, нам стоит держаться вместе.

— Почему?

— Нас не так много, а уж набор на факультет ведуний… даже не помню, когда был, лет двадцать назад, кажется. Ты тоже специально прибыла?

— Нет… случайно, а почему вы решили, что я ведьма?

— У тебя три потока: общая магия, стихийная и природная. Стихийная практически не развита, общая магия немного, а природная неплохо. Для поступающей, конечно, неплохо.

— Ого, — не колеблясь, я направилась к такой опытной магичке и заняла соседнюю кровать, — вы все сразу видите?

Надо же, а у нас считалось такое умение практически недостижимым, только хорошо обученные целители что-то понимали, ну и сам ректор, конечно.

— И ты будешь видеть, это самое простое, меня научили здесь же, на недельных курсах, несколько лет назад, — отмахнулась она, — знакомимся?

— Конечно, мы все познакомимся, я Евгения, можно Женя.

— А я Рада, как не крути, все равно Рада. Очень хорошо, что и ты с Терры.

— Нет, я с Ридана.

— Да, — удивилась ведьма, — а имя наше, обычное человеческое имя. Я знаю несколько ведьм с твоим именем.

— Ничего не могу сказать… я там не была. А что, у меня есть и стихийная магия?

— Да, Женя, правда, она спит, ты огневик. Разберешься. Знаешь, что ужин мы сами готовим?

— Слышала.

— Переодевайся и пойдем готовить, скоро начнут девочки подходить.

— Рада, откуда вы и это знаете?!

— Женя, ты что, не слышишь шум? — она кивнула на окно и пошла к своему комоду, потянулась к веревочке на голове и… сняла ее вместе с прической!

Я ахнула. Рада быстро повернулась ко мне:

— Ты что? Это же обычный парик! В моем мире очень выручает, никто не пристанет к женщине в возрасте, и доверия гораздо больше. На, посмотри!

В свои руки я не взяла… парик, но внимательно осмотрела и успокоилась, разглядев внутри швы на обычной ткани.

— Ничего ужасного?

Она улыбалась, приятная женщина средних лет, постарше меня раза в два, но у ведьм возраст понятие относительное. Светлые волосы коротко острижены, темно-коричневые глаза, темные брови, открытая улыбка.

Мне стало смешно, улыбаясь, прошла за ней в комнатку для готовки.

— Рада, извини. Никогда не видела париков.

— Я поняла, — она ловко крошила картофель в тарелку, и когда успела его почистить? — Кроме сосисок ничего не нашла, посмотри еще раз, обещали продукты.

— Мне как раз про сосиски и говорили!

Я рассказала ей местный рецепт, даже нашла горсть сухофруктов. Рада смеялась, но картофель покрошила, не отрываясь, и принялась чистить морковку.

— Жень, а давай попробуем этот габерсуп сварить?

— Как-как?

— Ну, как-то называть его называть.

— А вдруг девочки откажутся этим ужинать? — я засомневалась.

— Не откажемся!

Две девушки, обе рыжие и постарше меня, стояли в дверях.

— Мы ни от чего не откажемся, у нас есть только булочки.

Рада скомандовала:

— Так, одна мешает это варево, вторая за булочками, я смотрю, что есть еще. Жень, иди карауль девочек и всех отправляй сюда. Будет на ужин габерсуп, предупреждай, что есть такая традиция в Международной Академии Дарса!

***

Ужинали все вместе за одним большим столом в нашей комнате. Я молчала, а девушки говорили одновременно, смеялись, поддевали друга и даже умудрились напевать.

Это не суп, конечно, просто ужас какой-то, и нет ему определения. Я ела, стараясь не рассматривать… варево, пока оно хоть горячее.

В дверь постоянно заглядывали адепты, говорили — с приездом, надеемся, у вас все в порядке, и исчезали. Мы почти доедали, как заглянул даже ректор с гитарой в руках:

— Ведьмочки, как устроились, помощь нужна?

— Вроде нет, — ответила Рада, она у нас явно старостой будет, самой-собой так получается.

— О, у вас особенный суп! Угостите?

— Пожалуйста!

И сам ректор Академии отложил свой инструмент и сел с нами к столу! Вылили ему уже остатки из кастрюльки, но он честно доел.

— Наконец-то, уже не помню… варил, когда сам был адептом!

— Сыграете?

— А вы споете? — хмыкнул ректор.

— Споем!

Молчала я одна.

Не было у меня такого круга знакомых, не было! Никогда ни с кем не сидела вот так у стола.

Громче всех пела рыжая парочка, причем на два голоса, один вел низко-низко, а второй легко, почти воздушно, получалось очень красиво. Они солировали, остальные подпевали.

Я сразу запоминала и мелодию, и слова, но отговорилась полным незнанием и ко мне никто не приставал. Потихоньку убрала всю посуду, отнесла на кухню, бытовая магия всегда легко давалась. Вернулась, привела стол в порядок, незаметно присела на свою кровать.

Ректор зашел к нам в той же одежде, как на экзамене, но добавился наброшенный на плечи красный свитер, завязанный рукавами на груди. Сам магистр не пел, но