руки с головы Джека. – Сейчас для начала приложим холодный компресс,  и вам немного полегчает.

Став рыться в красном пластиковом боксе, что стоял рядом, санитар быстро в нём нашел мешочки со льдом и приложил один к голове Фулера, когда тот избавился от рубашки, бросив её на пол. Удерживая лед на макушке правой рукой, Джек посмотрел сначала на одного копа, затем на другого и решил спросить:

– Может, поможете мне снять бронежилет? А?

Офицеры молча переглянулись и, когда долговязый коп кивнул, уже через секунду вместе пробовали снять с Фулера  бронежилет, который был с небольшим отверстием в районе груди, что проделала пуля.

Когда его без проблем сняли и бросили на пол, возле рубашки, санитар стал ощупывать правый бок у Джека и быстро определил, какое именно ребро было сломано, благо Фулер ойкал в нужные моменты. На едва волосатой груди он смог рассмотреть небольшой синяк, что возник от единственного выстрела, который произвел ныне покойный мнимый фэбээровец.

– Пока увяжем вас эластичным бинтом, а синяк я думаю, и так пройдет, – подытожил Винс, достал из бокса нужный бинт и в течение минуты удачно увязал грудную клетку Фулера, которому поначалу показалось, что ему снова стало тяжело дышать. Но когда он, по настоянию санитара, сделал пару-тройку глубоких вдохов-выдохов, ему таки немного полегчало.

– А теперь вам надо прилечь, – попросил Винс и, положив руки на плечи Джека, уложил Фулера на носилки, подложив ему под голову небольшую подушку. Усевшись рядом, стал заполнять какой-то формуляр.

Не прошло и минуты в гробовом молчании, как Фулер, всё ещё прижимавший к макушке мешочек со льдом, вдруг почувствовал, что ему резко захотелось помочиться, и он тут же обратился к санитару:

– Доктор, мне бы в туалет, пописать приспичило…

– Ну, я думаю «утка» у нас здесь найдется.

– Нет, вы, меня не поняли. Я бы не хотел создавать вам всем здесь проблем. Так что может, где-нибудь остановимся, всего на пять минут. Мне больше времени и не понадобиться.

– Это как офицеры решат. Мне главное вас в целости и сохранности довести до больницы и сдать врачам.

– Фулер, ты бы не наглел! Убил троих и думаешь, мы вот так просто остановимся и отведем тебя в туалет пописать, – заговорил Берг с удивленным выражением на лице.

– Хитер, однако! – подал свой голос Гаррисон и недовольно хмыкнул.

– «Утка» решит все проблемы, – решил снять возникшее напряжение Винс.

– Стесняюсь я, доктор. Да и воспитан я так, вдруг чуть что, так сразу в туалет бежать, а не в «утку». Тут уж вы извините.

– Ну, тогда терпите.

– Да я за весь день уже много чего натерпелся, могу и не сдержаться и обмочиться, а оно вам надо.

– Терпите, если не хотите в «утку» сходить. К тому же вам лежать положено.

– Парни, – обратился Фулер к копам, понимая, что от санитара уже толку не будет, поэтому приподнял голову и привстал на локти. –  Ну, будьте людьми. Посмотрите на меня, я же безоружен, едва стою на ногах. А вас двое, с оружием. Какой смысл мне вообще думать о побеге. Дайте мне по нормальному сходить в туалет, а иначе будете мочу нюхать. Я  же, парни, при вас в «утку» не смогу сходить. И моча это только полбеды, а если я обделаюсь, вонь здесь будет страшная стоять…

– А-а, хватит! Всё!.. – заговорил Берг, недовольно поморщившись, и обратился к Винсу. –  Говори водителю, чтобы где-нибудь остановился. А то он точно специально обделается. Тогда точно проблем не оберемся.

– Под вашу ответственность, – ответил санитар и уже более громким голосом заговорил к водителю. – Ник, остановись где-нибудь! Нашему больному в туалет приспичило срочно.

– Он что не может в «утку» сходить? – подал свой удивленный голос водитель.

– Не может. Остановись где-нибудь. Его всё равно офицеры будут сопровождать, так что ответственность вся на них.

– Хорошо, – буркнул водитель.

– Спасибо, вам ребята, я вам этого не забуду, – бросился благодарить Джек, обводя всю троицу довольным взглядом, и положил возле себя мешочек со льдом.

– Благодарить ещё не за что, Фулер. Но учти, одно неверное движение и я буду стрелять на поражение без предупреждения.

– Я тебя понял, но этого не будет. Я тебя уверяю.

– Фулер, а ты что действительно сегодня троих убил, – решил спросить Гаррисон.

– Честно, нет, – признался Джек. – Блондинку я не убивал, я вообще должен был следить за ней, но в итоге очнулся возле её трупа с шишкой на голове и револьвером в руке. А вот как раз из револьвера я застрелил того урода, что на мосту. Вот он как раз и застрелил блондинку, а меня подставить решил. Но у него ничего не вышло. Он в меня, конечно, выстрелил, но на мне был бронежилет, он меня и спас, а этот урод за это поплатился жизнью.… Хм… я даже не знаю, как его  и звали то.… А вот с таксистом действительно не хорошо получилось, и всё из-за того же урода. Он на своем джипе врезался в такси, а я в этот момент револьвер держал и случайно нажал на спусковой крючок, и пуля как раз попала в таксиста, и молодой же парень был…

– Да уж, Фулер, ну ты и дров наломал. Если говоришь правду, то вляпался ты по самые помидоры, – резюмировал Гаррисон.

– Знаю, так что бежать мне не имеет смысла. Всё равно вина моя есть и как ни крути, а сегодня я убил двоих человек и должен за это понести наказание…

Тут фургон замедлил ход и уже через секунду остановился.

– Выходите, – отозвался недовольным голосом водитель.

– Пошли, – обратился к Фулеру Берг и, открыв задние двери фургона, первым выбрался наружу.

Джек привстал, накинул на себя рубашку и последовал за долговязым копом, на ходу застегивая пуговицы.

Гаррисон  не стал отставать и, оказавшись на улице, захлопнул за собой двери фургона.

Положив правую руку на пояс брюк, поближе к кобуре с табельным оружием, Берг обратился к Джеку:

– Ну, что пошли, ссыкун ты наш. Но только помни, если что вздумаешь, пристрелю, как собаку, без каких бы то ни было угрызений совести.

– Я же сказал нет, значит, нет! Или ты хочешь, чтобы я вот прямо сейчас, здесь и обмочился.

– Идем, – буркнул Берг и, кивнув своему напарнику, первым направился к двухстворчатым стеклянным дверям, которые вели в мексиканский ресторан с благозвучным названием «Кактус».

Когда троица оказалась внутри помещения, то увидела с десяток столиков по левую от себя сторону, за которыми мирно сидели несколько посетителей, и охранника-мексиканца, застывшего перед ними с недовольной гримасой на лице.

– Что вам