Лежа в кромешной тьме, Имильда размышляла о том, как ловко мачеха все устроила.

Завтра отец поговорит с маркизом, и тому не останется ничего другого, как взять на себя ответственность за случившееся, предложив его дочери руку и сердце.

Это было настолько не правдоподобно, что Имильда никак не могла поверить, что все это действительно происходит с ней.

Внезапно она вспомнила, что, закрепляя створку окна, услышала, как дверь в ее комнату приоткрылась.

Должно быть, именно тогда в ее комнату и запустили крысу.

И не случайно маркиза поместили в комнату, которой пользовались только по особым случаям.

Имильда с ужасом поняла, что мачеха все подстроила заранее. Похоже, она твердо решила устроить жизнь падчерицы, как устраивала судьбы всех, кто встречался на ее пути.

Маркизу будет очень трудно, а быть может, и невозможно высвободиться из этой ловушки.

Охваченная этими невеселыми мыслями, Имильда никак не могла заснуть.

Она ворочалась с боку на бок до самого рассвета, мечтая, чтобы события прошлой ночи оказались лишь игрой ее воображения или дурным сном, но понимая, что надеяться на это нечего.

К тому времени, когда солнце встало, она решила, что ей необходимо доказать самой себе, а если удастся, то и отцу, что в ее спальне и в самом деле была крыса.

Имильда с трудом заставила себя выйти из спальни Уильяма и отправиться к себе.

Дверь в ее комнату оказалась открыта, хотя девушка была абсолютно уверена, что, уходя, захлопнула дверь за собой.

Ей отчетливо припомнилось, что она сделала это сознательно, боясь, что крыса выбежит и последует за ней.

Значит, когда она, Имильда, отправилась в комнату брата, мачеха открыла дверь ее комнаты и выпустила крысу.

Вряд ли та осталась бы в незнакомом помещении, где в полу не было ни одной дырки, через которую она могла бы ускользнуть.

Имильда понимала, что теперь ей бояться нечего, однако страх не оставлял ее.

Осторожно подойдя к окну, она распахнула шторы.

В комнату ворвался солнечный свет и сделал спальню привычной, красивой и уютной.

Имильда заставила себя нагнуться и заглянуть под кровать и под шкаф.

Естественно, крысы там не оказалось. Девушка ничем не могла доказать свою версию той сцены, что разыгралась ночью в ее комнате.

Ничего не оставалось делать, как снова лечь.

Забравшись под одеяло, Имильда попыталась придумать, как вызволить маркиза из хитроумно расставленной мачехой ловушки.

Задача казалось невыполнимой.

Устав от бессонной ночи, девушка наконец заснула.

Проснулась она только в половине одиннадцатого, сразу позвонила, и несколько минут спустя в комнату вошла Бетси.

– Вы проснулись, миледи, – проговорил она. – Его светлость не разрешил вас будить. Хотя я и не припомню, чтобы вы когда-нибудь так поздно вставали. Пойду принесу вам завтрак.

И прежде чем Имильда успела что-нибудь ответить, Бетси быстро вышла из комнаты. Вернувшись, она сказала:

– Спешить некуда, миледи. Его светлость ушел в церковь, а те из гостей, что еще не разъехались, сидят в саду.

– А кто уехал? – спросила Имильда.

– Двое из джентльменов, которые участвовали в скачках, и их дамы уехали в Лондон. А победитель скачек, маркиз, уехал очень рано. Его светлость имел с ним беседу еще до того, как он оделся.

Имильда вздохнула.

Она собиралась поговорить с маркизом до того, как тот увидится с отцом, однако теперь это уже было невозможно.

Бетси принялась заправлять кровать, а Имильда, немного помешкав, спросила:

– Ты не знаешь, случайно, Бетси, в этом доме нет крыс?

– Как странно, что вы об этом спрашиваете, миледи, – ответила служанка. – Я уже давным-давно не видела ни одной, а вчера утром мистер Дункан поймал в погребе настоящее чудовище.

– Огромную крысу, – пробормотала Имильда.

– Ужасно большую! И не поверите: он сказал об этом ее светлости, а она не велела ее убивать. Правда, смешно? Вот уж не думала, что кому-нибудь может понадобиться крыса.

Имильда не ответила.

Теперь она точно знала, как мачехе пришла в голову идея заманить маркиза в ловушку.

Крыса подвернулась под руку как раз вовремя.

Бетси продолжала болтать о вчерашнем вечере, однако Имильда ее не слушала.

Все ее мысли были о том, как себя вести, когда отец заговорит с ней о маркизе, а она была уверена, что этого разговора не избежать.

Ей казалось, что воскресенье никогда не кончится. Но всему на свете бывает конец. Наступил понедельник, и утром все гости разъехались по домам.

– Вечер был чудесный, – говорили они графине, прощаясь. – Мы получили огромное удовольствие.

Герцог с герцогиней присоединились к хвалебному хору, и графиня была в полном восторге.

– Как приятно, моя дорогая, – заметила герцогиня, – видеть, что Хасборн-хаус по-прежнему уютный и гостеприимный дом, каким он был всегда и каким все мы его помним.

Графиня благодарно улыбнулась в ответ, и герцог с герцогиней отправились в обратный путь в своей удобной карете, запряженной четверкой холеных лошадей.

– Праздник удался на славу, дорогая, – сказал граф жене.

– Для меня главное, что ты получил от него удовольствие, – ответила она.

– Но ты все устроила просто отлично. А теперь, Имильда, я хочу поговорить с тобой. Пойдем в мой кабинет.

Этого момента Имильда и ждала со страхом.

Она вышла вслед за отцом в холл, а потом они прошли по коридору, в конце которого находился кабинет. По дороге девушка лихорадочно думала, как убедить отца, что все, что случилось, было расчетливо подстроено мачехой.

Войдя в кабинет, отец остановился спиной к камину.

– У меня для тебя очень хорошие новости, моя дорогая, – произнес он. – Просто отличные.

– Какие, папа? – робко спросила Имильда.

– Перед своим неожиданным отъездом ранним утром маркиз Мелверли выразил готовность нести ответственность за свое ухаживание и просил на это моего разрешения.

Помолчав секунду, Имильда спросила:

– И он… просил об этом… без всякого объяснения?

На лице графа отразилось смущение.

– Ты должна понять, моя дорогая, что твоя мачеха была весьма обеспокоена, обнаружив сегодня ночью маркиза в твоей спальне.

– А она объяснила, почему он оказался там?

– По-моему, это вполне очевидно, – заметил граф. – От порядочного человека, каким я считал маркиза до сих пор, я такого не ожидал.