– Вот же ж! – Я тут же погасила огонь, взяла лопатку и попробовала перетащить яичницу на тарелку.

– Пригорела, – шепнула Юлька из-за плеча.

Я кое-как отодрала яичницу от сковородки, и все внутри опустилось.

Было хорошо видно, что она не просто подгорела – она сгорела полностью.

Майконг

– Майк, откажись. – Никс преградил Майконгу дорогу.

– Нет. Я должен. – Саванный лис непоколебимо отодвинул друга в сторону за плечо и услышал, как песец чертыхается, чуть не свалившись. Поспешил извиниться: – Прости, силу не рассчитал.

Не только зверь Майконга вырос, но и его сила. С тех пор как он переехал от песца в свою новую нору, он разнес ее в пух и прах и спал в руинах. Похоже, его обновленный зверь просто не любил комфорта и старых друзей.

– Откажись. – Никс не отставал, поспешно шел к залу проверки в здании бывшего МСО – межкланового совета оборотней. – Контроль не имеет права ставить тебя в такие условия!

– Сам понимаешь, что они могут все. С тех пор как мы сами расформировали МСО, нас считают лишь кучкой кланов, а не единой силой, с которой надо считаться. В принципе, так и есть, сам знаешь. У нас каждый клан сам за себя, мы все еще не разработали единую систему. В руках контроля сейчас все козыри.

– Давай позовем всех глав… – Никс не собирался жертвовать другом, а саванный лис не хотел подставлять своих под удар. – Это верная смерть!

– Нет. Они уже раз поручились за меня своей головой. Большего я просить не могу. – Майконг по пути снимал с себя одежду.

– Но ты можешь не пережить этого экзамена. – Никс увидел, как Майконг двумя руками лихо открывает огромные двери, и застыл на пороге.

В саванного лиса полетели стрелы из арбалета. Пиу-пиу-пиу-пиу! Одна даже вошла в ногу, но саванный лис тут же обломал стрелу и повернулся к другу:

– Не в моих планах умирать молодым. В старости я хочу ходить в махровом халате, раскуривать сигару и держать в руках красоток с заячьими ушками.

И обернулся в зверя, на которого полетела огромная булава, подвешенная сверху.

Двери закрылись перед носом Никса, оставляя песца тяжело дышать снаружи помещения, где начался экзамен.

– Он забыл, что недавно попал с истинной? – тихо спросил Захар, стараясь разрядить обстановку. – Какие девчонки с заячьими ушками? Пусть оставит их мне!

Никс дышал так, что лакированная дверь запотела от его дыхания. За преградой слышалось рычание зверя, воздух свистел от летающих кинжалов. Песец даже мог поклясться, что слышал трескучий звук огня.

Майконга собрались проверять огнем, водой и медными трубами…

– Это последние трепыхания кобеля. Пусть потешит себя иллюзиями, – тихо прошептал Никс. Даже шутить громко не получалось.

***

Оборот Майконга в зверя произошел мгновенно. Серые когти проскрежетали по каменному полу и вскрыли пару квадратов крупной плитки.

И тут же перед глазами встал образ девушки, гася ярость зверя из-за ранения. Теперь он не только сам за себя, от него зависят еще беззащитные девочки, ему просто нельзя дать маху.

Оборотни из контроля поморщились от противного звука, а когда широко открыли глаза, то как один отступили назад.

Слухи, что зверь саванного лиса огромен, были даже преуменьшены. Он был просто гигантским! Прекрасным в своей красе и смертельно опасным.

Если в зале еще остались те, кто считал Майконга похожим на шакала и думал, что его не нужно бояться больше дворовой шавки, то они моментально передумали. Один взгляд лиса чего только стоил!

Острая морда зверя была относительно небольшой по сравнению с телом, а взгляд словно транслировал всему миру превосходство и хитрость. Будто говорил: не подходи – убью, вскрою одним когтем и даже не поморщусь.

Грациозные длинные лапы становились совсем черными к когтям, словно их окунули в чернила. Они легко несли лисье тело с шикарной графитовой шкурой со скоростью света. Вот он слева – и уже справа. Секунда – и он уже отскакивает от стены, раскурочивая лапами отделку. Больше Майконг не дал в себя попасть ни одной стреле, ни одному снаряду.

Когда Майк тренировался со своей бывшей командой, то зверь вел себя как хотел. Но здесь человек и животное словно были заодно, и Майконг впервые поверил, что сможет сладить со своей второй сутью. Общий враг, настоящий, который готов запустить стрелу не только в бедро, объединяет!

За десять секунд лис идеально отточил навык выбивать огромным когтем оружие из лап других оборотней. И даже не поранил никого, что было просто великолепно!

Майконг не верил своему успеху! Неужели он нащупал, как управлять зверем? Да так он пройдет тест!

Если никого не поранит, если вернется после такой провокации в человеческую форму, с него снимут жесткий контроль – таковы были оговоренные условия беспринципного испытания, в ходе которого Майконга могли атаковать чем угодно, чтобы удостовериться, что лис не угрожает миру.

А он справлялся на ура! Вот команда за него порадуется! Жаль, Света еще ничего про него не знает и не может разделить с ним радость от первого успешного управления зверем.

Майконг выбил последний пистолет из рук нападающего и застыл на середине зала в месте, где его не задевали летающие булавы.

Все? Он прошел? Можно принимать поздравления?

Ах да! Еще остается перевоплотиться обратно в человека! Как он мог забыть? Вот с этим может выйти прокол!

Ну же! Давай! Еще немного!

Майконг пытался уговорить зверя отступить. Приказывал ему. Чуть ли не умолял внутри, но животное отказывалось отдавать контроль человеку.

И тогда Майк воскресил образ Светы. Ее запах, вспомнил, как пальцами трогал текстуру ее платья, и вот тогда с телом наконец начались болезненные метаморфозы.

Майконга медленно крутило, сгибало, ломило, но все-таки он встал в людском обличье перед контролем.

Да! Это победа! С него скоро снимут все запреты, все ограничения!

И тут вдруг сразу с нескольких сторон оборотни пшикнули на него из флаконов, и Майку защипало ноздри и глаза. Репеллент от лис, мать вашу!

Двери неожиданно открылись, и в зал забежали четыре овчарки и зарычали на саванного лиса.

Оборот был неминуем.

Света

– Как хорошо, что отсюда твоя школа недалеко! Я даже не буду беспокоиться, что ты переходишь опасные перекрестки! – Я засунула ноги в кроссовки и провела расческой по ассиметричному каре.

Теперь мы с Юлькой были как из фотосессии «Мама и дочь», где они позировали в одинаковых платьицах и с одинаковой прической. Вот только одежда у нас разная, а так цвет волос и стрижка – один в один.