litbaza книги онлайнСовременная прозаРад, почти счастлив... - Ольга Покровская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 83
Перейти на страницу:

«Как же растормошиться?» – гадал Иван, и уже стал подумывать, не сменить ли ему к зиме велосипед на сноуборд? Но тут, как спасение, в Москву с небес свалился Андрюха – его самый старинный друг.

Стартовав от песочницы, они почти четверть века двигались рядышком. Их соединяла привязанность детства и лирический взгляд на жизнь. Но детство далеко, а лирика – нестойкий аромат. Однажды Андрей разослал своё резюме по европейским конторам. Он работал в сфере рекламы, обладал бесценным даром «свежего восприятия», к тому же был человек общительный и подвижный. Для начала его пригласили в Варшаву, затем он штурмовал Копенгаген и оттуда перелетел в Париж. Как он сам признавался в нечастых звонках, жилось ему пусто и суетно.

«Так что ж ты сидишь там!» – досадовал Иван и гадал о причинах невозвращенья: всерьёз ли увлекла его работа? Или затянули любовные приключения? А может, просто климат там веселее? Иван спрашивал своего друга напрямик, но никак не мог отфильтровать из его болтовни весомое. Наконец, скорбное осознание пришло: он разучился дружбе с Андреем.

Заграница ближайших людей обступила Ивана, как вражеский флот, но он был ещё тот «варяг». «Фигушки, сами вы вернётесь…» – ворчал он и никуда не собирался, не покупал билетов, не листал путеводителей. Какое-то осеннее упрямство, солидарность с дождём, охватывали его, он чувствовал, что его дела – дома.

Андрей прилетел в среду, на короткую деловую встречу, и следующим днём возвращался в Париж. Встретиться они не успевали, зато Иван был первым, кому Андрей позвонил, приземлившись на московскую землю.

– Мне нужны твои паспортные данные! – потребовал он.

– Это еще зачем? – насторожился Иван.

– Билет тебе хочу забронировать – вот зачем! Завтра со мной полетишь! У тебя Шенген на год – мне Ольга Николаевна сказала. Так что не отвертишься!

«А что ещё остается делать? – оправдывался Андрей, пока его друг справлялся со стрессом. – Другого выхода нет! Приходится хватать Ивана за шиворот и заталкивать в самолёт, потому что самостоятельно, без рукоприкладства, тот в столицу Франции, конечно, не переместится!» Отчасти признав правоту Андрея, Иван обдумал положение дел: бабушка с дедушкой находились в полосе хрупкой стабильности. Надо надеяться, за три дня с ними ничего не случится. «К тому же, – подумал он, – из Парижа одним днём можно будет смотаться в Вену, Бэлке отдать “Чемоданова”». И пошёл искать паспорт.

* * *

Андрей поджидал друга у входа в аэропорт. Иван издали улыбнулся его светло-русым волосам, кирпичной кофте и прелестному дорожному саквояжу из жёлтой кожи.

Но улыбка оказалась преждевременной. Они не виделись год, и вскоре Иван со смущением и скорбью признал: Андрей изменился. Черты обострились, с них словно сошёл русский сон. Лицо стало тоньше, взгляд внимательней. Большая мера детства, отпущенная ему, наконец, пошла на убыль. К тому же Иван заметил в Андрее некий дружеский автоматизм – улыбку, кивок.

С такой вот, чуть отстранённой, приветливой миной тот повёл его сквозь кордоны аэропорта.

В самолёте сесть рядом им не удалось – Андрей летел бизнес-классом. Войдя в салон, они со смехом простились. Когда взлёт был завершён, Иван отправился проведать друга, но тот спал. За годы командировок Андрей научился красиво и крепко спать в самолёте. Милая девушка из соседнего ряда разглядывала его профиль.

Со сдавленным сердцем, угнетённый чужиной, заступившей на место дружбы, Иван весь полёт проглядел на облака. И вот уже аэропорт де Голля принимал их в своё великое разнолюдие.

В такси он передохнул – вежливое движение транспорта смягчило впечатление сутолоки, и, может быть, понемногу Иван пригляделся бы к городу, различил бы его ветреную походку и нрав. Но тут Андрей совершил роковую ошибку. «А поехали на бульвары!» – предложил он.

Парижский центр ошеломил Ивана грандиозной массовкой и обилием спецэффектов. Он словно попал в дорогой голливудский фильм. Смерч света, не люди – народы текут по тротуарам, и всё до нитки продано разномастной толпе.

– Андрюх, давай лучше куда-нибудь сядем, – попросил он.

– Как скажешь! – легко согласился тот, и уже через минуту желание Ивана исполнилось.

Чернокожий официант выдвинул столик, и они смогли занять своё место. Зал был забит, но, несмотря на тесноту и обилие ухоженных лиц, будто окурен холодом.

– Довольно-таки привокзально, – заметил Иван. – И холодно. И ничем не пахнет. Просто на пустоту спроецировали картинку. Как ты тут живёшь? Тут ведь и укорениться негде… – он оглядел чужую планету и неожиданно заявил, что будет пить водку.

Андрей не высказал сочувствия его патриотизму. На чистейшем, без акцента, французском он велел принести обоим вина.

– В радости нужно пить вино, и только здешнее, – доверительно объяснил он Ивану. – От него не пьянеешь. Просто тепло. Просто в нашу человеческую кровь примешивается добрая кровь винограда.

Андрей знал о винах всё и надеялся, что однажды судьба сказочным жестом приобщит его к этому жизнелюбивому бизнесу. А пока чуда не произошло, находил удовольствие в том, что есть.

В последний год он отошёл от творческой составляющей своего дела и всё больше проникал в бизнес, узнавал коллег и соперников, вращался… Андрей и вообще стал заметно свободнее, мыслил позитивно, не зацикливался на промахах.

– Плохо, Андрюха, что ты так здорово приспособился к этому гибнущему миру, – сказал Иван, за многоголосьем не замечая издержек стиля.

– Ну а почему гибнущему? – удивился Андрей. – Что тебя так страшит? Повышенный интернационализм? А почему бы Европе не стать мусульманской? Почему бы белому человеку не стать чёрным? Смотри, был первобытно-общинный строй, стал рабовладельческий. Рим вознёсся и пал. Язычников переплавили в христиан. Индейцев истребили. Знаешь, сколько биологических видов каждый день погибает и сколько появляется новых? Это нормально.

– Ваш Париж засыпало, – упрямствовал Иван. – Его потом нужно будет откапывать, как Трою. А это всё – румяна на руинах. Граффити на руинах – вот что это. Тут очень плохо. Тут плоско, холодно. Пошли-ка отсюда! Чёрт, и не выйдешь… Куда не плюнь – везде Париж… – сказал он, оборачиваясь и через головы вездесущих японских туристов поглядывая в окно.

– А ты всё хочешь на Бейкер-Стрит, к миссис Хадсон? – посмеялся Андрей. – Вот такая тебе Европа нужна, да? Тебя, мой друг, подвёл советский кинематограф!

Допив вино, они вышли на вечерний бульвар. У Андрея на ночь была заготовлена обширная программа. Ещё из аэропорта он звонил друзьям и обещал быть с московским гостем – там-то и там-то, а после полуночи – где-то ещё. Иван понимал: надо поучаствовать если не из любопытства, то хотя бы из вежливости. Но отчего-то ему не хотелось быть вежливым с Андрюхой. Ему хотелось быть с ним честным. «Я не хочу, – сказал он. – Пошли домой. Просто посидим, поговорим».

– Ты оцениваешь город не включая сердца, – дорогой пенял ему Андрей, раздосадованный поломкой планов. – Тебе тут грязно! Тебе тут плоско! А ведь здесь есть влюблённые, есть маленькие дети, дружба, и всё это наложено на гигантский культурный пласт – извини, если тебе не заметно! Ты просто видишь рекламную наклейку и принимаешь её за суть. Тут даже спорить не о чем! Вот пошёл бы – я бы тебя познакомил с нормальными людьми, открытыми, творческими и без этого вашего московского пафоса – кто круче. Если честно, я вообще не понимаю, чем вызван твой шок. У вас в центре всё то же, только больше хамства.

– Да, – согласился Иван. – Но с нашей Тверской хотя бы можно быстро добраться до дому.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 83
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?