— Я работу искала! Что значит бабок отвалил? Это ведь мы ему должны?

— В смысле потерял, — поправляется тетка. — Сколько, знаешь? Мильен, говорит! И позволил отработать! Конечно тут и ноги раздвинешь, не без этого. Разок. Ну может другой. Эдакий «босс на одну ночь» у тебя будет, деточка. А ведь ты сама во всем виновата, ясно? Нечего было шляться. Что заслужила, то и получила.

— Я… не смогу, — отвечаю дрожащим голосом.

— Ой, нашлась цаца. Не сможет она! Я с ним договор подписала.

— Ты меня… продала ему? Разве так можно? Разве так бывает?

— Значит, можно. У богачей все бывает! Слушай, пораскинь мозгами! Как мы живем? Да разве что не голодаем. Еле перебиваемся. А тут долг еще… или тюрьма. В тюрьме думаешь сможешь девственницей остаться? Там тебя искалечат! А тут такой шанс. Мужик красивый, ухоженный, богатый. Успокойся и в себя приди. Дашь разок… Если уж так противно — бревном притворись. Что не нравится тебе, лежи как мертвая. Мужики это ненавидят, ясно? Он больше и не тронет. Будешь там у него заместо уборщицы. Или сделай так, чтобы понравилось ему… может при расставании еще денег добавит, — рассуждает тетка.

У меня перед глазами вращается комната, и, наверное, я бы упала, не поддержи меня родственница. Заботливая и щедрая тетя Наташа. Могла ли я предположить, что она меня продаст вот так запросто?

— Как же это? — всхлипываю. — Что ты такое несешь?

— Бревном лежи и плач. Мужчины это ненавидят, — продолжает о своем тетка.

— Я… я ведь еще никогда и ни с кем! А ты меня в проститутки записываешь…

— Еще скажи до свадьбы себя берегла, — фыркает тетка. — Задарма отдать оно конечно благороднее! Да, вот еще одно. Ему это не нравится, Людвигу этому. Пришлось сказать, что ты не девочка уже. Так что, либо опытную изображай, я тебе сегодня объясню все… либо я найду сегодня того, кто тебя лишит…

— Ты с ума сошла? — отталкиваю тетку с силой, о которой не подозревала в себе, и бегу к двери. Если останусь с ней в одном помещении — за себя не отвечаю. Она перешла черту, и теперь во мне кипит, бурлит ненависть к ней. Единственному близкому существу. Я сейчас словно по острой грани лезвия иду. Каждое слово, каждая мысль — ранит до крови. Господи, может ли быть больнее?

— Ты пойми, кто платит тот и музыку заказывает! — кричит, не стесняясь, мне вслед тетка. — Он много платит, ясно? Идиотка, мне б такое в руки приплыло в твоем возрасте!

Мысль одна — бежать от тетки куда глаза глядят. Я не думаю куда и что буду делать дальше. Просто продираюсь к выходу, сквозь красную пелену отчаяния и боли, что зависла перед глазами. И врезаюсь во что-то твердое. Я узнаю босса по запаху, хотя уловила аромат его туалетной воды всего на секунду, когда он поднимал меня с пола.

— Пустите! — мне кажется я кричу, но на самом деле из горла вырывается слабое, медленное похожее на стон слово.

— Так, спокойно, — деловито заявляет богач, купивший меня. — Пошли. Ясно, что сейчас тебе хреново, но все не настолько ужасно. Ты не должна бояться меня…

Бояться?! Да я его ненавижу! Причем настолько, что расцарапала бы всего, если б только могла. Меня точно сковало всю. Скрутило от боли предательства, от жуткой несправедливости. Я знала, что большой город ломает людей. Но не думала, что это так больно…

Босс затаскивает меня в кабинет Ольги Геннадьевны, проходит за стол и садится в рабочее кресло, смотрит на меня внимательно.

— Итак, ты принимаешь условия? Тебе твоя тетя все объяснила? — спрашивает спокойно.

— Она сказала… вам секретарша нужна, — отвечаю дрожащим голосом. — И так с меня будут вычитать за разбитые коллекционные бутылки… Но я не поняла, сколько по времени… И какие точно обязанности…

Мои глаза опущены в пол, но все равно чувствую, что мужчина пристально и внимательно разглядывает меня.

— Любые обязанности, Настя. Ты должна будешь выполнять любые мои прихоти, — говорит он спокойным голосом. — Твоя тетя прирожденный бизнесмен. Очень выгодно все обстряпала. Настолько, что поневоле задумаешься, а не было ли это тщательно продумано.

— Я… вы с ума сошли? О чем вы сейчас?

— Об этом поговорим позже, — обрывает меня мужчина. Сейчас меня интересует одно — ты подписала договор?

— Какой? Я не видела никакой бумаги! Не читала его!

— Но тетя тебя рассказала о нем?

— Да…

— И ты полностью отдаешь свою судьбу в руки своей родственницы и следуешь ее решениям?

— А у меня есть выбор? — спрашиваю горько.

— Понятия не имею. Я ведь вижу тебя впервые в жизни, — хмыкает босс. — И в такую ситуацию попадаю впервые.

— Но вроде быстро сообразили! — вырывается у меня.

— Что?

— Ничего… извините.

— Твоя тетя сама от руки написала этот контракт, внесла условия… Она уверяет что имеет на это право. Распоряжаться тобой. Говорит, что ты полностью выполнишь все ее обещания. Чтобы отработать ущерб. И в добавок, я дополнительно должен выплатить ей двести тысяч рублей. За твои… кхм, услуги. Тебе это известно?

— Что?

У меня волосы встают дыбом. К горлу комок горький подкатывает.

— Я не знаю, зачем она так поступила… То есть, понимаю, что хочет избежать обвинений, суда, полиции… Но деньги! Зачем? Мы и так вам должны…

— Все верно, ваш семейный скандал вылился для меня в большие убытки. Но знаешь, такого предложения я не ожидал. Никогда в таком мероприятии не участвовал. Даже не уверен, что мне это нравится…

У меня вдруг вспыхивает надежда, что этот человек, явно образованный и цивилизованный иностранец, скажет, что не согласен на подобное. Но он вдруг произносит то, чего ожидаю менее всего, и от его слов у меня подкашиваются ноги.

— Я бы отказался от подобного не задумываясь. Но не стану, из-за вчерашнего. Почему ты убежала вчера? Почему не приняла предложение?

— Что?! Вы о чем?

— Я тот, кто хотел поговорить с тобой вчера в клубе.

У меня кружится голова. Этот мужчина с самого начала показался мне смутно знакомым. Но конечно такого и в голову не могло прийти. Тот самый незнакомец, так взволновавший меня во время танца. С горящими глазами, взглядом, прожигающем даже с расстояния.

Тот, кто хотел купить меня еще вчера, от кого спасалась бегством… нашел сегодня и купил. Волей обстоятельств. Еще и в каком-то заговоре меня подозревающий.

Надо бежать… вот все, что стучит в голове будто молотом. Спасаться.

— Так что скажешь?

— Я… мне надо поговорить с тетей…

— Тебе не кажется, что слишком поздно с ней разговаривать? Она продала тебя, а ты дала добро. К тому же… она особа не слишком приятная.

Он прав… Но тетка единственное, что у меня есть в жизни.