– Дремучие места, – сказал Дед Мороз, оглядывая гигантскую ногу одного Аполлона. – Как же вы тут разбираетесь, куда идти?

– Очень просто, – объяснил Сапогов, – в штаб надо идти по Аполлонам. А в столовую – по Венерам.

– А по Зевсам?

– По Зевсам – в библиотеку.

Снеговики недоверчиво оглядывались, наставив автоматы на древних неодетых богов. При взгляде на них террористам становилось зябко, хотя маски у них были зимние, на толстой меховой подкладке.

– Ну вот и склад, – сказал Горилла, подходя к длинному зданию, притулившемуся у огромной пятки одного Зевса. – Просто ломится от автоматов.

– Берите на здоровье! – поддакнул Сапогов, гостеприимно открывая двери склада. – Автоматы совсем новенькие. Из них даже никто не стрелял ни разу.

Террористы стали охапками хватать автоматы и нагружать в вызванный по рации грузовик.

– Надо же, какие легкие! – удивился один снеговик. – Наконец-то научились делать!

– Новая модель, – объяснил Сапогов, – Калашникова-Сапогова.

Потом он подошел поближе к Горилле и шепнул:

– Сколько трудов и сил потрачено на эти автоматы. В них вся моя молодость!

Закончив погрузку оружия, Дед Мороз отряхнул рукавицы от щепок и сказал:

– А теперь показывайте, где у вас ракеты.

– Какие ракеты? – удивился Сапогов. – У нас есть ракетки в спортзале.

– Что?! Ты мне давай зубы не заговаривай, – сказал Дед Мороз, из-под пластмассовой бороды которого виднелась другая, настоящая. – А ну веди, куда сказал!

– Вы, конечно, не поверите, – ответил примирительно Горилла. – Но мы правда не знаем, где ракеты. Часть-то секретная, и где ракеты – секрет.

– Ах, не знаете? – закричал Дед Мороз, срывая с плеча автомат. – Сейчас быстро вспомните!

Но старшина Сапогов совсем не испугался. Он вел себя, как настоящий русский солдат.

– Стреляй! – крикнул он, разрывая на себе модный сюртук с искрой. – Стреляй, Дед Мороз недобитый!

Но Дед Мороз, сначала и правда порывавшийся выстрелить в Сапогова из деревянного автомата, потом решил, что этим он только осложнит дело.

– Тогда мы вас будем пытать страшными пытками, пока не сознаетесь! – проскрежетал он из-под маски. – Эй, снеговики, то есть, тьфу, эй, повстанцы, хватай этих!

– Нас пытать?! – Сапогов огласил окрестности демоническим смехом. – Нас, военных, государство всю жизнь пытает плохим жильем и низкой зарплатой, где уж с ним тягаться каким-то снеговикам!

Поняв, что силой от Сапогова ничего кроме демонического смеха не добьешься, Дед Мороз вздохнул и стал совещаться о дальнейших действиях со Снегурочкой, у которой на мощном плече лежал гранатомет.

– Ну вот что, – сказал наконец Дед Мороз, – давайте сыграем в карты, – он вынул из кармана колоду и соблазнительно ею потрещал. – Вы выиграете – ракеты ваши, а если мы – наши. Идет?

– Мы в карты не играем, – ответил Сапогов, завязывая развязавшийся в пылу разговора бант. – Даже и не предлагайте.

– А во что же вы играете? – развел варежками Дед Мороз.

– В хоккей играют настоящие мужчины! – гордо сказал Сапогов.

– Но предупреждаю, – добавил Горилла, у нас очень сильная команда.

– Ладно, – вздохнул Дед Мороз, чувствуя, что террористический акт все больше идет не по тем рельсам. – Делать нечего. Хоккей, так хоккей.

Узнав о том, что сейчас на стадионе будут играть на ядерную бомбу, зрители и террористы толпой высыпали из актового зала и заняли место на трибунах. Там они разделились на две группы болельщиков: одна в масках и с оружием, другая без того и другого.

Тем временем соперничающие команды надели коньки, сложили свои лорнеты и автоматы на лавочки, чтобы не мешали играть, после чего выкатились на голубой лед.

Команда Деда Мороза, несмотря на свою явно зимнюю экипировку, на коньках стояла из рук вон плохо. Снеговики опирались на клюшки, как на костыли, и передвигались в основном вдоль бортов, где была размещена реклама новой ядерной ракеты «Булава». Зато гоголевские персонажи, вопреки своей принадлежности к светскому обществу, лихо летали по ледяному полю, орудуя клюшками. Причем лучше всех клюшкой орудовал как раз Городничий – по Гоголю человек пожилой и грузный. Впрочем, полузащитники Бобчинский и Добчинский не отставали.

Рядовой Караульный, исполняя роль судьи, свистнул в дуло автомата, одолженного ему для этих целей террористами. Игра началась.

В первом периоде команда «Ревизора» забивала в среднем по голу в минуту, а во втором – по два. К середине игры стало ясно, что террористам бомбы не видать, как своих ушей. Снегурочка бесполезно металась в воротах, цепляясь пластмассовым кокошником то за штанги, то за перекладину.

Пока все были заняты матчем, сидевший на скамейке запасных Хлестаков, то есть Сапогов, незаметно, как умел только он, заменил сложенные на лавочках настоящие автоматы деревянными, а гранаты – такими же по виду новогодними хлопушками.

К концу второго периода ракетчики забили столько шайб, что Караульный сбился со счета и стал считать десятками. Наконец отмахавшаясебе руки тройка Городничего, Бобчинского и Добчинского отправилась на скамейку запасных, а на смену им выкатились Хлестаков, судья Ляпкин-Тяпкин и попечитель богоугодных заведений Артемий Филиппович Земляника. Террористы также ввели в игру новые силы, но это им не помогло. Для итогового счета просто не хватило место на табло, а террористы так выдохлись, что их можно было брать голыми руками.

Тут неожиданно заскрипели зеленые ворота и в них с лязгом въехали танки из соседней военной части. На броне с автоматами в руках сидели Жена Городничего и его Дочка.

Увидев танки, террористы схватили деревянные автоматы и попытались отстреливаться. Но те, хотя и потрескивали от мороза, вместо пуль сыпали только какую-то труху. Поняв, что игра проиграна не только в смысле хоккея, но и во всех остальных смыслах, Дед Мороз схватил с лавочки гранату и, крикнув: «За дело лиловых повстанцев!», дернул чеку, явно намереваясь взорваться. Но граната, обдав Деда Мороза синей пылью, взлетела в воздух и там рассыпалась красивыми цветными звездами. Вампиров и Сапогов, клеившие хлопушки к Новому году, чисто машинально придали им вид гранат.

Под веселые взрывы фейерверка обессиленных двойным поражением террористов увели в грузовик, а потом отвезли в тюрьму, где они и справили Новый год.