с таким складом характера становятся руководителями.

– Я слышу, как ты улыбаешься!

Я и не замечаю, как погружаюсь в себя, забыв ему ответить, но я действительно держу телефон у уха и широко улыбаюсь своим мыслям. Он не нужен мне для отношений, да даже для секса не нужен. Мне просто хочется с ним общаться.

– Это нервное, не принимай на свой счет.

– Я могу принять твою реакцию как согласие на мои условия?

– Тебе можно все, – возвращаю его же фразу. Не говорить же сейчас всю правду.

– Но имени так и не скажешь?

– Скажу, но не сейчас. Должна же в женщине оставаться хоть какая-то загадка.

– Хорошо, женщина-загадка, я умею ждать, – его голос сводит с ума. Каждая фраза, сказанная низким баритоном с хрипотцой, отдается новыми вспышками возбуждения, радости и чего-то томительного внутри.

– Какой ты хочешь меня видеть? – этим вопросом хочу узнать, какие девушки ему нравятся. Вновь, даже не взяв паузы подумать:

– Абсолютно голой, но если стесняешься, можешь надеть черные чулки и высокие каблуки.

Из меня искрой вырывается неудержимый смех. По расслабленному вздоху в трубке я понимаю, как он счастлив, что шутка удалась. Это маленькая наркотическая радость, которую испытываешь, когда люди реагируют на твои шутки. И вроде бы смеется собеседник, но истинное удовольствие в этой ситуации получаешь именно ты.

– Никит, а что, если при встрече я тебе не понравлюсь?

– Тогда я притворюсь, что обознался, и пойду дальше.

– И что, даже чулки тебя не удержат?

– Чулки возьму и заберу с собой!

– Чтобы задушиться? – наигранно изображаю злость.

– Именно! – продолжает веселиться.

– Не хочешь спросить, что сделаю я, если ты меня не впечатлишь при встрече?

– Только не говори мне, что тоже собираешься самоубиться?

– Пфф! Пойду и найду себе другого!

– Размечталась! Увижу с другим – убью обоих!

– Себя и его?

– Его точно, а собой буду наказывать тебя за плохое поведение.

Интересно, сам говорит, что не хочет отношений, а стиль его флирта заявляет об обратном.

– Мне нужно тебя бояться?

– Я очень строгий шеф! – а в голосе продолжает играть улыбка.

– В постели ты тоже шефствуешь? – мне нравится провоцировать.

– Шефствую, доминирую и управляю, – не теряется начальник.

– Хорошо, мне все же стало страшно!

– Не переживай, я тебя наверх тоже пускать буду.

– По выходным и праздникам?

– Только на восьмое марта!

– Целый один раз?

– Ага, вместо цветов.

– Жаль, я цветы люблю! – с обидой.

– Так и быть, куплю тебе цветущий кактус!

– Мне цветок, тебе – иголки?

– А если я пальчик уколю, пососешь? – сладким голосочком спрашивает строгий босс.

– Что сильно плохо?

– Ага, совсем мягкий стал!

– Если пососу, затвердеет? – что я только что сказала?!

– Еще как!

– Тогда лучше сразу лед приложить!

– Вот это уже жестоко! – мы оба смеемся.

Мне так хорошо и легко на душе. Я закрываю глаза, чтобы просмаковать, пережевать и полностью проглотить это удовольствие.

Глава 6: Спасение утопающих – дело рук самих утопающих

– Еще на выход есть? – громкий крик водителя маршрутки выводит меня из сонного транса. Резко подскакиваю, хватаю сумку и прохожу к выходу.

Боже, какая ночь!

Я и не подозревала раньше, что можно получать столько радости от одного общения с мужчиной по телефону. Мы вчера очень долго прощались: никто из нас не хотел заканчивать разговор. Обвинили во всем батарею его телефона, которая сдалась первой, перегрев устройство от накала страстей на линии. Так Никита Андреевич предложил найти виновного. А я, как лояльный подчиненный, согласилась с руководителем.

Быть начальником хорошо по многим причинам. И одна из них – можно иногда позволить себе опоздать на работу.

Я стою возле кофемата и прикрываю зевающий рот, ожидая, когда моя третья за это утро кружка кофе будет наполнена. Не успеваю закрыть рот, как в офис заходит начальник. Выглядит он как всегда шикарно: идеально выглаженный черный костюм, накрахмаленная светло-голубая рубашка, волосы уложены с чуть заметным нанесением геля и даже ботинки вычищены идеально: их блеск виден за два метра, что разделяют нас. Надеюсь, я успела вовремя закончить зевок, не выдав себя отвисшей челюстью.

Сажусь за рабочий стол и смотрю на время. Еще час до обеденного перерыва. Начинаю медленно, маленькими глотками пить горячий кофе и открываю файл с запросом, который вчера поручил Никита Андреевич.

Черта помяни…

Краем уха слышу, как до боли знакомый голос спрашивает одного из коллег, где сидит Очеретина Надежда.

Он только что произнес мое имя!

У меня земля ушла из-под ног, когда я увидела, что, получив ответ, начальник начинает медленно двигаться к моему столу. Это я потом подумаю, что впервые за два года он удосужился узнать, как я выгляжу, и где находится мое рабочее место, а пока в этот самый момент я медленно умираю от безысходности.

Не смогла придумать ничего лучше, как заглотить в рот побольше кофе, отчего вздулись щеки. И вот уже большой босс стоит напротив меня и смотрит с высоты своего роста прямо на те самые щеки.

– Надежда Александровна? – задает уточняющий вопрос.

Я уже не раз подчеркивала, что раньше мы никогда не общались вживую.

Киваю головой и держу горячую жидкость во рту, как заложника и спасителя одновременно.

– Вы получили вчера запрос после обеда?

Шумно выдохнула от облегчения. Уф, всего лишь работа. Он не знает, что я та самая женщина-загадка.

Я снова киваю. Нет времени как следует рассмотреть мужчину поближе, хотя очень хочется. Стараюсь придумать, что же сделать с этим кофе, чтобы больше не выглядеть так глупо, но при этом не сказать ни слова вслух. Боже, у меня, наверное, сейчас вид клоуна, который пытается объясняться пантомимой.

Никита Андреевич проходится по мне очень внимательным взглядом, оценивая ситуацию и мою глупую выходку. Может, просто дает время, чтобы я уже, наконец, проглотила этот напиток и смогла с ним заговорить. Но я все также с закрытым ртом смотрю пристально ему прямо в глаза, показывая, что ожидаю продолжения. Он все еще недопонимает, что происходит, но сдается:

– Вы начали над ним работать?

Вновь киваю головой и указываю рукой на экран компьютера как на доказательство.

– Отлично! Я хочу уточнить один момент, который не могу упомянуть в нашей электронной переписке. Это информация не для разглашения…

Тут я поперхнулась!

Босс, видимо, решив, что эту суперсекретную информацию мне нужно сообщить, чуть ли не шепча на ухо, наклоняется так близко, что наши тела впервые соприкасаются. Вот тут, собственно, я и поперхнулась.

Начался кашель, как полагается в таких случаях. Я наклоняюсь вниз, чтобы восстановить дыхание, а добрый и очень