Что же касается Дуайта, то его положение было неопределенным. Он решил было направить свои документы в Военно-морскую академию в Аннаполисе, столице штата Мэриленд, но оказалось, что поступить туда можно было только по рекомендации определенных государственных организаций, членов Конгресса и других уважаемых людей. При этом начальство академии произвольно решало, достаточно ли авторитетен давший рекомендацию, чтобы допустить молодого человека к вступительным экзаменам.

Вот как сохранился в памяти знакомых облик Эйзенхауэра того времени, когда он вступил во взрослую жизнь: «Дуайту шел двадцатый год. Красивый, крепкий, широкоплечий блондин, старательный работник… он начинал понимать, как использовать свою привлекательную улыбку, чтобы очаровывать людей и в то же время держать их на расстоянии, не компрометируя себя».

Начав работать на той же маслобойне, что и отец, Дуайт напряженно искал организацию или авторитетного человека, которые могли бы ему помочь с рекомендацией. Тем временем он откладывал часть заработка до поры, когда удастся поступить в высшее учебное заведение, а небольшие суммы посылал Эдгару.

Вскоре, однако, выяснилось, что подлинными авторитетами для Военно-морской академии, да и других военных учебных заведений являлись только представители высшей государственной власти, которые, в свою очередь, требовали гарантий, прежде чем написать свою рекомендацию.

Дуайт исправно обошел наиболее уважаемых жителей Абилина — купцов, банкиров — и получил несколько рекомендательных писем. Во время этих походов он узнал, что таким же образом происходит прием и в Военную академию в Вест-Пойнте, которая готовила армейских офицеров. Так как юноша еще не определился, какую именно военную специальность хотел бы получить, он попробовал действовать одновременно в двух направлениях.

Он решил обратиться за рекомендацией к сенатору от своего штата Джозефу Бристоу — 20 августа 1910 года отправил ему письмо, в котором, после изложения своего желания поступить в одну из двух академий, писал: «Я окончил среднюю школу, и этой осенью мне исполнится 19 лет. Если Вы сочтете возможным направить меня в одну из этих школ, я буду благодарен Вам за Вашу доброту. Надеюсь получить от Вас ответ по этому вопросу, как только Вам будет удобно».

Обращает на себя внимание чувство собственного достоинства юного просителя, который не лебезил перед потенциальным благодетелем. Оказалось, однако, что с подобными просьбами к сенатору обратилась большая группа юношей и тот решил устроить между ними конкурс, в котором участвовали восемь человек. Письмо Эйзенхауэра поступило, когда группа испытуемых была уже сформирована; но сенатор — возможно, оценив письмо Дуайта, — всё же вызвал его для участия в конкурсе.

Конкурсанты собрались в начале октября 1910 года в городе Топека. По результатам тестов по истории США, всеобщей истории и геометрии (выбор предметов был странноват, но такова была прихоть сенатора) Эйзенхауэр оказался на втором месте, и Бристоу рекомендовал его для обучения в Вест-Пойнте.

Предстояли, однако, новые экзамены — на этот раз для поступления в академию. Проходили они в январе 1911 года в городе Сент-Луисе и были очень похожи на те тесты, которые Дуайт успешно сдал для получения рекомендации. Можно предполагать, что хитрый сенатор был связан с теми, кто готовил задания, и расчистил почву для собственных кандидатов. В любом случае экзамены были легко сданы, и Эйзенхауэр оказался слушателем, или кадетом, как назывались те, кто обучался в высших военных училищах.

Немалую роль сыграла его физическая форма, а также то, что он был прекрасным футболистом и тренером футбольной команды, вел себя не как индивидуалист, а как член коллектива, для которого на первом месте стоял общий успех, а не личная победа. Соединенным Штатам необходимы были именно такие офицеры.

В июне Дуайт отправился в Вест-Пойнт.

На основании ряда фотографий и описаний биограф Эйзенхауэра С. Амброз воспроизвел его облик того времени: «У него были светло-каштановые волосы, большие глаза, крупные нос и рот, которые полностью соответствовали его столь же крупной голове. У него было полное, круглое, симметричное лицо. Его голубые глаза буквально сверкали, танцевали, но всматривались именно в то, на что он глядел. У него были тяжелые и толстые губы; молодые женщины находили его чувственным». В таком описании есть налет комплиментарности, но, рассмотрев портреты молодого Эйзенхауэра, можно обнаружить, что оно соответствует действительности (за исключением цвета волос и глаз, которые невозможно установить, так как фотографии были черно-белые).

В начале XX века основным средством передвижения на дальние расстояния был железнодорожный транспорт. Поезда ходили медленно. Потребовалось три дня, чтобы пересечь половину континента и оказаться в месте назначения, своеобразном городке, население которого в основном состояло из тех, кто был непосредственно связан с академией либо ее обслуживал.

Военная академия США в Вест-Пойнте, созданная в 1802 году, — старейшее из пяти высших военных учебных заведений страны. Расположена она в 80 километрах к северу от Нью-Йорка. Кампус академии считается самым большим в США. На том месте, где находится академия, раньше был форт, спроектированный будущим руководителем польского национально-освободительного движения Тадеушем Костюшко и построенный в 1778 году по приказу Джорджа Вашингтона. Форт, расположенный на возвышенности над рекой Гудзон, должен был преграждать вход в бухту британским кораблям.

Во главе академии стоит суперинтендант (начальник) — один из наиболее авторитетных военных деятелей страны. Слушателям преподаются общеобразовательные предметы, основы военного и инженерного дела. Большое внимание уделяется физической подготовке и спорту.

Академия расположена в живописном месте, где покрытые лесом холмы спускаются к Гудзону. Но любоваться природными красотами удавалось редко: жизнь была подчинена строгому распорядку, соответствовавшему воинским уставам, часть которых давным-давно устарела, но никто не осмеливался усомниться в их необходимости. Строгое подчинение воинским нормам, консервативным традициям лежало в основе всего вест-пойнтского бытия.

Соблюдение традиции было продемонстрировано Дуайту Эйзенхауэру уже в первый день его пребывания в академии обязательной экскурсией по военному городку. Новичкам показывали в основном места, связанные с жизнью полководцев прошлого, даже их комнаты в общежитии. Конечно, взглянув на комнату будущего генерала Шермана или будущего генерала и президента США Гранта, кадеты проникались стремлением пойти по стопам великих людей.

В то же время в Вест-Пойнте культивировались и некоторые отвратительные традиции, на которые, однако, начальство закрывало глаза и даже втихомолку их поощряло. К таковым относилось прежде всего высокомерное, презрительное отношение к новичкам, а нередко прямое издевательство над ними. К такому «воспитанию» первокурсников были причастны как младшие офицеры, следившие за их поведением, так и кадеты старших курсов. Издевательства были самые разнообразные: например, приказ собрать всех муравьев на склоне горы и, пересчитав, выпустить на волю; требование сидеть за обедом, подняв ноги так, чтобы они упирались в низ столешницы, и множество других видов глумления над новичками, которые кадет Эйзенхауэр, как и его товарищи, вынужден был переносить. Всё это в нынешней России называют дедовщиной, а в Америке и тогда, и сейчас именуют hazing (буквально — начальное испытание).